Юрий Кузнецов - После вечного боя [стихи]

Битва звезд, поединок теней
В мировых океанских глубинах.
Наливаются кровью моей
Вечный снег и следы на вершинах.

Но предчувствием древней беды
Я ни с кем не могу поделиться.
На мои и чужие следы
Опадают зеленые листья.

Из теней мимолетного дня
Так и воют несметные силы.
Боже мой, ты покинул меня
На краю материнской могилы.

В ложесны, из которых рожден,
Я кровавые слезы обрушу.
Боже мой, если ты побежден,
Кто спасет ее бедную душу?

Есть лабиринт в пустыне бытия —
Ловушка человеческого я.

Холодным фосфорическим огнем
«Познай себя!» начертано на нем.

Не помню, как проник я в эту дверь,
Я одичал: не человек, а зверь.

Но все-таки по воле бытия
Сразил я гидру собственного я.

Замкнув уста, я вести ждал извне.
И вот улитка приползла ко мне.

За ней тянулся серебристый след,
И по нему я выбрался на свет.

С луной и солнцем слился глаз,
Под шум незримых крыл.
Сюда приходят только раз,
Об этом ты забыл.

Когда ты спал лицом к стене,
Высокий дух сошел во сне
И оборвал твой сон.
Ты обернулся: он!

Твоя стена ушла в простор.
Он на тебя смотрел в упор,
И стал ты невесом,
Как дым в луче косом.

Нечеловеческая мощь
Тебя дотла сожгла,
Косым лучом раскрыла ночь
И в сумерки ушла.

Как пепелище, ты лежал
И дымом собственным дышал,
Но ускользал и он
За чистый небосклон.

В угол забилась и плачет… Что делать, не знаю.
В горле стучит. Я с трудом свое сердце глотаю.

Кто оскорбил? Кто обидел? Не слышно ответа.
Катятся слезы, бегут по ту сторону света.

Дочка, не плачь!.. «— Уходи!» — говорит, обнимая
Как мне уйти? Я всегда уходил, понимая.

Что понимать? Что мое понимание значит?
Боже, мне больно, скажи, отчего она плачет?..

Загляни в это царство, прохожий!
Сколько тут понабилось бабья.
Все свободны по милости божьей,
Покачнись — и любая твоя.

Будет доброй она или злою,
Зря не спрашивай сердце свое.
Окати ледяною водою
И узнаешь характер ее.

Наступи ей на шумное платье,
Если слишком оно зашумит.
Задержись и сними с них заклятье…
Бабье царство недолго стоит.

Ты солнце, я день… Рой случайных подруг
Меж нами описывал замкнутый круг.

Я их ненавидел, я солнце любил.
Я видел тебя, но об этом забыл.

Явилась другая, твой лик заслоня…
Мерцают светила средь темного дня.

Слила ль вас обеих лесбийская страсть,
Ни видеть тебя не могу, ни заклясть.

В тебе, ненавидя, другую люблю,
Но чую небесную тягу твою.

Заухали совы земного конца.
Зажгите свечу! Я не вижу лица!

Не вижу!.. И только корона твоя
Сияет так страшно из тьмы бытия.

Грянул колокол в ночь воскресенья
После стольких смертельных ночей.
Я стоял, ожидая спасенья,
В белой роще зажженных свечей.

Храм сиял среди праха и тлена,
Где моя пропадала душа.
За кого ты молилась, Елена,
Молодыми губами дрожа?

В этом мире ни дна ни покрышки
И не видно лица твоего.
Вместо глаз только темные вспышки,
И они не от мира сего.

Высшей волей все стронулось с места.
И душа, о высоком скорбя,
В эту ночь вместе с богом воскресла,
Но заметила только тебя.

Жил я один. Ты сказала: — Я тоже одна,
Буду до гроба тебе, как собака, верна…

Так в твою пасть был я брошен судьбой на пути.
Грызла меня, словно царскую кость во плоти.

Страстно стонала, хотя и другие порой
Кость вырывали из пасти твоей роковой.

С криком бросалась на них ты страшней сатаны.
Полно, родная! Они, как и ты, голодны.

Высосан мозг, и в порожней кости иной раз
Дух или ветер поет про последний мой час.

Брошенный, буду мерцать среди горних светил…
В бога поверь, чтоб тебя он за верность простил.

Страсть волной на тебя набежала,
Превратила его в океан.
Глубоко ты на дне задышала —
Пробудился подводный вулкан.

Так сошлись два врага невозбранно —
Два раската воды и огня.
Задрожала спина великана,
Корабли, словно щепки, гоня.

Дрожь прошла. Он уснул, успокоясь.
Но когда по земле проходил,
То все женщины кланялись в пояс:
«Это он, это он пробудил!»

Вздох разлуки ударил с вокзала
И задул перед богом свечу.
Ты зачем на прощанье сказала:
«Только свистни, и я прилечу!»?

Надоело мне жить подле хлеба
И не быть, а казаться во мгле.
Взял и свистнул в вечернее небо
И заметил: летишь на метле!

На просторе, как гребни морские,
Загибались ресницы твои.
Зеленели глаза колдовские,
Иглы страсти звенели в крови.

Никогда не расстаться с тобою
Даже после последнего дня…
Соскочи же с небес и метлою
Отмети этот мир от меня!

Немало он поведал слов
У бездны на краю.
Немало затянул узлов,
Да что я говорю!

Сама глядела на него,
Как на закат богов.
На свете нету ничего
Страшней его стихов.

Как отдаленная гроза,
Сквозил он час иль миг
В твои зеленые глаза,
Что молодят сей стих.

Уже, казалось, в мир иной
Врата открыла плоть,
Но смертной близости земной
Не допустил господь.

Он уходил на звездный свет,
Он уходил как дым.
А ты ему кричала: — Нет!
Ты должен быть моим!

Убей меня, убей любя
Или отдай врагу,
Но уходящего тебя
Я видеть не могу.

Когда дорогу стерла тьма,
Окликнула его:
— Я от тебя прошу письма,
А больше ничего.

— Письма из бездны бытия?
Из толчеи веков?
Гордыня женская твоя
Страшней моих стихов…

Земным — земное, видит бог!
Он не убил любя.
Не шелком — пылью из-под ног
Одел, занес тебя.

Ты рождена от немоты,
От слова он рожден,
За славу полюбила ты,
За правду любит он.