Анатолий Руский - Неосознанная наивность

ОТВЕТ
Ты права, что не с кем будет словом,
Перемолвить, в старости тебе,
Если будешь, с каждым годом снова,
Ты, менять друзей навеселе…
Это всё, я понял, слишком поздно,
Приближаясь к старости своей,
И душе, и сердцу очень больно,
Что не разделил я жизни с ней!..
Средь обмана, пьянства и разврата,
Я, стремился к разовой мечте,
Избегал супружеского «Ада»,
Прославлял «свободу», я, везде.
Вот и докатился до предела,
Не с кем, словом перемолвить мне,
Ты добилась, что тогда хотела,
Я же – одиночество, везде…

***
Моя любовь головка спички,
О коробок задев,
Она воспламеняется
И тут же,
Сгорает в пламени огня!..

***
О, как мне хочется ночами
Кусочек яда проглотить,
Кому нужны мои печали,
На этом свете, мне ли жить?!.

***
Он был мордатый и чубатый
Тупой, чванливый, как индюк,
На личико был грубоватый,
Ну, а башка – пустой сундук.
Самодовольный, не речистый,
Он, место в жизни занимал.
На ум и на дела нечистый,
Считал, что в жизни идеал.

***
Отрекаюсь от всего
Не для меня красоты мира,
Былое ветром отнесло,
И в этом мире, всё, так сиро!..

***
Цари, правители – извечно
Из тел народов кровь сосут.
Но, трепещите изверги, не вечно,
Служить вам будет плаха, кнут,
И все различия сотрут,
Восставшие народы,
Чтобы, одно-единственное, труд,
Все почитать могли народы!
Единственный он властелин,
Царей на свете больше нет,
Народы, встаньте как один,
На чистку старенькой планеты!
И в гневе, с тронов, сбросьте их,
Всех самозванцев «царской» крови,
Чтобы земли, свободный лик,
Не находился бы в неволе.
И я уверен, этот миг,
Недолго ожидать потомкам,
Когда то, начатый родник,
Бурлит и низвергается потоком.

***
Безродным ты был на родине
Всегда находился в нужде,
Ты, Слюзов, стихами народными,
Мечтал и тужил на земле.

***
О, Царица Надия,
Шлю, тебе, поклоны я,
Из страны, где нет чудес,
Где, на всех, один лишь бес!
Но, тебе, Али Баба,
Скоро вышлет верблюда,
На его большом горбу,
Ты поскачешь в Алмату,
Там усядешься на трон,
И издашь другой Закон,
По которому, всем нам,
Счастье будет тут и там!
А, сейчас, мне опиши
Состояние души,
Пожалей Али Бабу,
Не молчи, ты, на беду.
О, Царица Надия,
Мы, давно твои друзья,
Неразлучные в беде,
Вспоминаем о тебе!

***
Так охота в стихах,
Отыскать то начало,
Где истории лемеха,
Режут землю с начала
Где винтовкой, штыком
Добывают свободу,
Где заря с петухом,
Означали работу.
Где материи нить
Молчаливых галактик,
Как застуженный вид
Неизученных Арктик!
Всяк, желает найти,
Не открытое в жизни,
Чтоб, на свой пик взойти,
Стать известным в Отчизне!

***
Ты, моё утешенье и горе,
О тебе беспокоится друг,
Чтоб надежда твоя, во взоре,
Расцвела, как весенний луг
И цветное, безбрежное море,
Синевой васильковой вокруг,
Всё покрыло: и боль, и горе,
Излечило, тяжёлый недуг!..
И прошла бы своё жизни поле,
И тебя б, не обидел никто,
А в себе, ощутила и в горе,
Незабытого друга плечо!
И тихонько, ему, твои губы,
Прошептали б: – Тебя я люблю!
И от счастья, блеснули бы зубы
Бриллиантом, слезинка в глазу…
О, моё утешенье и горе,
О тебе, лишь, мечтать я могу,
Ты далёкое синее море,
Или бабочка на лугу!..

***
Проснувшись, долго размышлял
Над сном, явившимся под утро.
Я в нём Наташу ожидал,
Предчувствуя разлуку смутно…
Душевный пламень возгорел,
Над чувствами угасшей страсти,
И я душой своей запел,
Ей, посвящённые романсы.
Во сне, я вёл с ней разговор,
О нашей встрече, не по службе,
Что мы в обмане, до сих пор,
И нет, меж нами, дружбы…

***
Опустошён, в душе тоска
Своим крылом меня накрыла.
Нет радости, я, как доска,
Покоюсь, на волнах залива
Тоска, конечно, не нужна,
Но, что поделаешь, раз нынче,
Любая искренность чужда,
Всем людям, в этом, затхлом мире.
Мной, затхлым, назван этот мир,
Не обессудьте за хуленье:
Одни, устраивают пир,
Другим, отпущено смиренье.
Не многим, отдана борьба,
Живут, они, в ней умирая,
Их, топчет, целая орда,
Чревоугод, полуживая.
Не мне сразиться с сей ордой,
В её уме злословья стрелы.
Хочу я мира под сосной,
И чтоб росли берёзки, ели…
Лишь, среди них, тоска пройдёт
Возможно, радость возвратиться,
Душа моя развеселится,
Тогда, и Муза запоёт!..

***
Печаль находит на меня,
Когда в душе ни звука жизни,
И все стремления, друзья,
Заглохли, даже, для Отчизны
Боль головная, ватная душа,
В меня вселились в это время,
И я брожу, туда-сюда,
Без отягчающего бремя.

***
Москва, и жгли тебя,
И с воздуха бомбили,
А ты, как первородная краса,
Предстала пред глазами
Не любили,
Тебя, лишь недругов сердца!
А что мне недруги?
Они, давно в могиле,
Их, не найти истлевшие тела,
Моя Москва стоит,
Назло врагам Росии,
И площадь красная у стен Кремля!
Москва! И в этом слове,
Для сердца русского,
Не только для его,
Слились все чувства,
Ощущаемы народом,
Во все Века и Века моего!
Воистину, неувядающая слава
Москвы, простёрлась на Века,
Стоит, из твердокаменного сплава,
Моему сердцу так близка!

***
Твою открытку получил,
Твой оптимизм мне так понятен,
Да, час желанный наступил,
Мне, кажется, он необъятен.
Своей свободой, счастьем встреч,
Мы ждём его с большим волненьем,
Пусть, прошлое уносит смерч,
Мы поплывём другим теченьем.
Вся наша вера, в нас самих,
Как дружба наша, нам, любима!
С тобой идём мы напрямик,
Туда, где мысли бьётся сила!

***
Он умер, мам, а мне то, каково?
Читал письмо, а слёзы лились,
Обильно омывая всё лицо,
И черти на душе молились!..
Уж очень тяжко мне, но я терплю
Вся жизнь его, не за глазами.
Она, тяжёлыми годами,
Прошла по лагерю, в таёжную тайгу.
Но кто, скажи, ответчиком по праву,
Ответить должен за него?
Быть может, ты, а может сам отраву
Он в жизнь свою подсыпал, от чего?..
Нет, мам, вина его советской жизни,
От тех произошла, кто убивал штыком,
Людей, своей Отчизны,
Считал себя «большевиком»…
Он умер, мам, а видел в этой жизни,
Одни лишь чёрные деньки.
Там, на «верху», устраивают тризны,
В низу – лишь мёртвых бугорки…
Печалюсь, мам, терзаюсь, что не с видел,
Его, а часто я мечтал о том,
Что все мы, кто тебя обидел,
Обнимем, расцелуем все гуртом!
И думалось, что скоро все сберуться,
Все сыновья, под крышею одной,
Глаза твои от счастья разбегутся,
И душу посетит покой!..
…Осталось всё в мечтах, моя старушка,
Нет Гены, да и ты стара…
Я плачу, плачу и моя подушка,
От горько-тяжких слёз мокра…