Натали Трелковски - Коробка

в последний раз я слышала твой голос
по телефонному автомату.
после я хранила карточку так долго
что на ней заржавела микросхема.
когда у меня украли кошелек
в котором лежала эта карточка
и твоя рукописная молитва –
у меня не осталось ни одного
доказательства пребывания
в том роковом дне.
но зато я помню твои жесткие волосы.
смех и гладкие руки.
мне до сих пор снится наша кровать
но теперь вместо тебя в ней спят мои любовники.

когда я был маленький
меня оставили одного у каких-то людей.
я был так голоден что зашел на кухню и взял йогурт.
просто слегка его приоткрыл и выпил.
потом залепил обратно.
хозяева подумали что купили пустую пачку.
эка я их надурил.

и еще я постоянно воровал игрушки.

до четырнадцати лет я побывала в стольких домах
что невозможно сосчитать.
я видела счастливые и несчастные семьи
богатые и бедные
и почти у всех были дети. очень разные дети:
кто-то отрезал кошке ухо при попытке ее подстричь.
кто-то воровал у матери деньги и заставлял ее
подтягиваться на турнике.
кто-то выбегал внезапно из комнаты и снимал
перед гостями трусы.
кто-то дрался со мной как с мальчишкой:
больно и без поблажек.

но тогда мы были в одной лодке.

маленькие и дикие.
заложники судьбы.

в детстве тебе вырезали миндалины
поэтому ты могла пить ледяную воду.
ты кормила меня зеленью с сыром
а сама была приправой для пресного мира.
я всего лишь робкий болезненный
никчемный кусок тебя.
я не заметила как превратилась в труса.
было по-другому: когда я чувствовала себя
маленьким молчаливым воином в запертой ванне.
но это молчание иного рода.
потом был выход и стопка грамот –
подтверждение того что я вылечилась.
доктор рояль провалился в пропасть.
будто его и не было.
моя страсть – ломаная линия.
она похожа на крестовый поход.
на морского ежа.
на воротник плотно облегающий шею.
картонная коробка – лучший костюм.
я не знаю что такое мягкость.
смотри что ты со мной сделала.
теперь я всю жизнь обречена
искать себе палача.

удивительно что что-то могло убить тебя.
это был не просто кашель курильщика.
мне казалось у тебя выскочит сердце.
и я злилась на каждый подъезд
в котором тлела твоя сигарета.
и я злилась на каждого мужчину
который обращался с тобой
не как с женщиной.
если бы ты еще раз пошла
и купила мне тех пирожных –
мы бы съели их вместе.
однажды на выходных
я так по тебе скучала
что мне хотелось выть.
однажды я так тебя ненавидела
и так выла что пекло в груди.
ты сделала из меня воина.
но я больше не буду звать тебя.

хватит.

я видела как завершается круг.
мы поехали на дачу в последний раз.
ты был весь в белом
на шее висела золотая цепочка
а в руках была трость.
я пошутила что ты похож на гангстера.

это удивительный и прекрасный мир.
земля. солнце. плоды. так много боли и счастья.
и ты сидишь на холодной трубе.
твоей головы почти не видно.

готовая к крыльям спина.
готовый ангел.

все что может быть бесконечного в этом мире:
лопата в земле
тыквенные семечки
засушенные шкурки животных
командирские часы
электрическая бритва
раздвоенный подбородок
прокопченный чайник на ночном костре
утренние комары бьющиеся в лицо
казахстанские сигареты
красные раки
лимонад «буратино»
охотничий нож
живая новогодняя ель
сосед на зеленом мотоцикле с чернокожим сыном
холодная труба по которой мы ходили босиком
воровать клубнику на чужих дачах
маринованные арбузы в бочке
лохматые псы в море
маленькие юркие ящерицы
которых никогда не поймать
детский ухват руля
массивная сабля на белой стене землянки
желтая рубашка твоей молодости
самодельный чердак на высоком дереве
гнилая лестница
жало шмеля

все что может быть бесконечного в этом мире –
разговоры с мертвецами.
все что мне остается это разговоры с мертвецами.
холодные долгие ночные дневные
всепоглощающие разговоры с мертвецами.
с моими верными мертвецами.

в наш последний день мы сидели в старой белой «волге».
ты жадно ел клубничное мороженое
зная что через полчаса тебя вырвет.

ты – король-рыбак.
я буду рассказывать о тебе своим детям.

еще одна смерть которой нет.
еще одна смерть которой не существует.

я знаю – ты бы сейчас сказал что-то вроде:
«по крайней мере там не нужно распутывать сети».

дернул бы меня за нос
и поставил погромче музыку.

ты не спишь всю ночь.
все удишь и удишь рыбу.
говоришь: «иди в палатку. поешь чего-нибудь».
я жую каменный пряник.
пью кровавый компот.
единственная рыба которую я не люблю – линь.
она слизкая и скользкая как зародыш.
когда мне было двенадцать я стояла на берегу
и пила водку с горла.
два мальчика в лодке смотрели и улыбались.
а потом мы бегали по песку в носках

еще не знакомые с желанием.

«все страдания от желания –
говорил ты мне – все страдания от желания».

да.
да.
да.

он попросил привезти компот и хачапури.
хотя уже неделю лежит под капельницей.
за месяц он похудел на пятнадцать килограммов.
операция будет сразу после праздников.
я никогда не покажу ему стих который написала про него.
возможно он так и умрет не узнав об этом.
и завтра я одна поеду к нему в больницу за город.
потому что у меня нет друга который бы
согласился так долго трястись со мной в автобусе.

он – мой единственный друг.

научивший меня кататься на велике.
путешествовать. плавать. водить машину.
ловить рыбу. варить уху. печь пирог.
ходить на лыжах. охотиться. свежевать животных.
не бояться боли. холода. комаров.
рассказавший мне о войне. стихах. музыке. теоремах.
подаривший мне котенка. цепочку. и коврик под ноги.