Александр Башибузук - Оранжевая страна. Фельдкорнет

— Общим числом, шесть голов… — отрапортовал дежурный. — Все местные, то есть из Блумфонтейна. Всех берете?

— Беру…

Через полчаса я стал счастливым обладателем трех голов мужеского полу и трех женского. Млять, рабовладелец. И не отпустишь их на все четыре стороны, враз опять в клетку загремят.

— Тьфу ты… — я оглядел свои приобретения. — Ну и что с вами делать?

— Ух етить! — коротко выразился Степа, выразительно посматривая на Лусию Аманду. — Где ж ты их набрал Ляксандрыч?

— Считай купил… етить… В общем, слушай Наумыч боевой приказ. Помнишь вчерашнее поместье? Наше теперь. Бери этот народец и вали туда. Пристроишь их к делу по своему усмотрению. Ну-у… убрать, подмести, поскрести… Вот-та здоровая, старшей среди них будет. Да… вот фунт, прикупите по пути провизии какой-нить. Они вроде как со вчера нежрамши. Да и нам надо будет повечерять…

— Обживаемся, значитца, помаленьку… — удовлетворенно кивнул Степа. — А ну нехристи строиться, так вас рас так… А это… Ляксандрыч… значитца, все надо обратно тащить? Ну-у… вчерашнее…

— Ночью перевезем трофей…

Свежеприобретенный народец, повинуясь команде, послушно построился и потрусил за Степаном, а я… а я… Стек себе что ли прикупить? А то какой нахрен рабовладелец без стека?

— Герр Игл, герр Игл… — ко мне несся перепуганный полицейский.

— Что?

— Вас приказано срочно сопроводить к…

— Идем…

Заседание совета по обороне закончилось полной поддержкой нашего плана. Для обеспечения операции выделили Европейский Легион, под командованием генерала Вилейбоа Мореля в количестве восьмисот человек, триста американских добровольцев и две командо, общей численностью в тысячу стволов из дистриихтов Якобсдаля и Форесмита. Помимо этого, к нам придали около четырех тысяч чернокожих в качестве рабсилы и мобилизовали все производственные предприятия Блумфонтейна. Мало, до обидного мало, но, честно говоря, я и на это не надеялся, планируя оперировать гораздо меньшими силами. Думаю справимся, конечно если остальные войска буров не подведут. Впрочем, де Вет и де ла Рей заверили, что не подведут и будут действовать согласно представленного плана компании.

Откровенно обрадовали вести с фронта, Фронеманну удалось качественно перерезать дорогу между Кимберли и Пардебергом, при этом в прах разгромить два обозных конвоя, взяв шикарные трофеи и теперь бритты вынуждены оторвать от основных сил целую дивизию для обеспечения снабжения. А самое главное, они прервали железнодорожное сообщение в обе стороны от Де Ара.

Робертс стоит у Пардеберга, буры преграждают ему путь разместив свои позиции примерно в десяти милях от него, на линии холмов к востоку от Оксфонтейна. Практически ничего не изменилось, все происходит точно так же, как в реальной истории, в которой Робертс седьмого марта атаковал эти позиции и конечно же вытеснил буров, после чего путь к Блумфонтейну остался отрытым. Очень надеюсь, что и сейчас, все случится подобным образом. Да, именно так, потому что, свои позиции, растянутые на десяток миль, буры ну никак не смогут удержать…

А идея моя такова, мы устроим два укрепрайона на путях вероятного продвижения бриттов. Три ряда проволочных заграждений, оборудованные позиции для артиллерии и пулеметов, минные заграждения, прочие прелести фортификационного искусства и еще кое-какие сюрпризы. Многого мы сделать не успеем, но даже то, что получится, должно стать непреодолимой преградой для бриттов. Почему? А это военная тайна… Шучу конечно, просто англы должны подойти к этим позициям в изрядно урезанном виде. Если вообще подойдут. Ну-у… хочется надеяться, что так будет… Во всяком случае, мы для этого приложим все силы…

Еще пару часов мы потратили на организационные моменты, определили каждому фронт работ, после чего я получил два часа свободного времени, которое собрался потратить на обед с Франсин и визит в госпиталь к Лизхен.

Господи, когда я все успею? Надо себе завести личного секретаря-референта, иначе свихнусь. Ладно, начну с ресторана, ибо, как говорится, живы мы не только пищей духовной.

Франсуаза дисциплинированно ждала меня за столиком летней веранды ресторана.

— Франсин…

— Ты выглядишь усталым Мишель… — перебила меня француженка и решительно добавила: — Нам надо серьезно поговорить.

— О чем? — я сделал заказ и внимательно посмотрел на Франсуазу. — Впрочем, давай поговорим.

— О нашем будущем… — девушка нервно достала из портсигара сигаретку. — Я предлагаю тебе уехать во Францию.

— Нет.

— Из-за некой Елизаветы Чичаговой? — фамилию Лизхен, Франсуаза произнесла с нарочитым акцентом.

— Из-за нее, тоже.

— Это же смешно! — вспылила баронесса. — Я тебе предлагаю…

— Не надо мне ничего предлагать Франсин.

— Как это понимать? — француженка сделала надменное лицо.

— Купить меня не получится… — я постарался чтобы мой ответ прозвучал как можно спокойней. — Можешь и не стараться.

— Я не покупаю…

— Покупаешь Франсин, покупаешь…

— Ну а как? — девушка выглядела очень растерянной. — Как надо?

— Пусть все идет своим чередом… — я не договорил, так как увидел что напротив ресторана неожиданно остановилась открытая пролетка, пассажир и кучер вскинули маузеры…

На ходу вытаскивая револьверы к нам метнулись телохранители Франсуазы…

Я уже заваливая на пол баронессу сидевшую между мной и стрелками, услышал хлесткие выстрелы. Выдрал из кобуры кольт…

Застучали револьверы — это французы палили по пролетке, пассажир успел выстрелить еще раз и опрокинулся на сидение. Кучер хлестнул лошадей, но тоже слетел с облучка — я успел поймать его на прицел и нажал на спусковой крючок…

Трое французов кинулись к пролетке, а к нам подбежал Гаспар.

— Что с… — он не договорил. — Матерь божья…

— Франсин… — я с ужасом увидел, что на плече баронессы расплывается кровавое пятно.

— Мишель? — удивленно прошептала девушка и потеряла сознание…

— Срочно в госпиталь…

— Ну что? — мы с Гаспаром одновременно шагнули к доктору.

— Операция прошла нормально… — спокойно ответил фон Ранненкампф. — Жизни баронессы ничего не угрожает. Теперь покой, только покой…

— Опять… — буркнул я и со злости пнул ни в чем не повинную урну у входа в госпиталь.

— Как долго? — мрачно поинтересовался Гаспар. — Когда мы сможем ее забрать и увезти во Францию?

— Минимум три недели… — доктор невозмутимо протер пенсне. — Не ранее…

— Матерь божья!!! — урне теперь досталось от француза.

— Все господа? — врач собрался уходить. — Извините, но у меня дела…