Луи-Фердинанд Селин - Защитительная записка

На основании многочисленных свидетельств меня упрекают в том, что я сознательно сделался проводником вражеских действий против Франции.

Что касается «вражеских действий против Франции», я знаю одно: я дважды участвовал добровольцем в войне против Германии: в первый раз в 1914 году (награжден медалью в ноябре 1914-го), вернулся калекой с 75-процентной потерей трудоспособности, во второй раз в 1939 году в качестве врача на военном пакетботе «Шелла». Его потопили у Гибралтара. После чего, окончательно освобожденный от воинской повинности, я возобновил свою деятельность на посту главного врача муниципальных диспансеров в Сартрувиле и Безоне (Сена-и-Уаза) и проработал там всю войну. Что еще я могу ответить?

Так чего же от меня хотят? В чем смысл всех этих яростных нападок?

Меня изо всех сил стремятся заставить платить за то, что я писал до войны, хотят, чтобы я искупил мои литературные успехи и тогдашнюю полемику. Все дело в этом. Мои враги не допускают мысли, представить себе не могут, что я воздержался от какого-либо сотрудничества с немцами (уж больно им этого хочется). Такая моя позиция кажется им невероятной. Им нужно, чтобы я оказался коллаборационистом. Во что бы то ни стало! Им это выгодно. Они рассчитывают осудить меня за «сотрудничество», разделаться со мной, если не легально, так путем убийства. Мой издатель Робер Деноэль был убит год назад на улице в Париже. То, что я говорю, не пустые слова. Но я, как это ни удивительно, не сотрудничал с немцами. И недругам моим придется-таки это признать. Получилось все совсем наоборот. Полагаю, немцы, как в Германии, так и во Франции, услышали от меня гораздо более суровую критику, более точную и более едкую, чем та, что доносилась до них из Алжира и Лондона. Потому что я участвовал в тех событиях лично и знал, о чем говорю. Что до Лаваля и Петена, я был у них бельмом на глазу, они просто мечтали меня засадить.

Исходя из написанного мною, можно было, разумеется, предположить, что я стану ярым сторонником немцев, но произошло как раз обратное! Превратить подозреваемого в виновного, поставить все с ног на голову, всех одурачить, прибегая к клевете, наглой лжи, фальсификации, выдумкам — излюбленное развлечение всех революций, привычный спорт фанатиков. Использовать возбуждение толпы, чтобы обезглавить ненавистного соперника, — такой фокус не вчера придумали. Это у них называется «карать». Так покарали во Франции Лавуазье, Шамфора, Шенье и сотни других более или менее известных людей.

Писано в «Западной тюрьме», Копенгаген, 6 ноября 1946 года.

Настоящий документ содержит тринадцать страниц, включая первую и последнюю, страницы пронумерованы и разделены на параграфы мной лично: Луи-Фердинанд Детуш (Селин).