Томас Гарди - Тэсс из рода дЭрбервиллей

Готовясь к отъезду и торопливо укладывая вещи, Энджел мельком просмотрел жалкое маленькое письмецо, недавно полученное от Мэриэн и Изз, начинавшееся словами:

«Уважаемый сэр, позаботьтесь о своей жене, если вы ее любите так, как она вас любит»

и подписанное:

«Два доброжелателя».

Через четверть часа Клэр покинул родительский дом, а мать провожала взглядом его тонкую фигуру, когда он вышел на улицу. Ехать на старой кобыле отца он отказался, зная, что она нужна родителям. Зайдя в харчевню, он нанял двуколку и едва дождался, пока запрягут лошадь. Несколько минут спустя он уже выехал из города и поднимался на холм; по этой самой дороге три-четыре месяца назад спускалась Тэсс, полная надежд, и по ней возвращалась, потерпев неудачу.

Вскоре он выехал на Бэнвилльскую проселочную дорогу. На деревьях и живой изгороди краснели почки, но Клэр занят был другим и по сторонам оглядывался только для того, чтобы не сбиться с дороги. Не прошло и полутора часов, как он уже обогнул с юга поместья Кинг-Хинток и очутился в мрачной, пустынной местности, где одиноко возвышался зловещий камень «Крест в руке», на котором Тэсс по настоянию обратившегося тогда к богу Алека д’Эрбервилля дала клятву никогда не вводить его больше в искушение. На придорожных насыпях еще виднелись чахлые серые стебли прошлогодней крапивы, а у корней уже пробивались свежие, зеленые, весенние ростки.

Он поехал по краю плато, возвышавшегося над другими поместьями Хинток, затем свернул направо, в известковый продуваемый ветром район, где находится Флинтком-Эш; одно из писем Тэсс было отправлено оттуда, и он полагал, что именно об этом месте и писала ее мать. Конечно, он не нашел ее в Флинтком-Эше и окончательно пал духом, узнав, что ни батраки, ни сам фермер никогда не слыхали о «миссис Клэр», хотя имя Тэсс было им хорошо известно. Очевидно, она не носила его фамилии, совершенно отрезав себя от него на время разлуки, — и в этом ее благородство сказалось не меньше, чем в том, что она предпочитала терпеть лишения, о которых он только теперь услышал, лишь бы не просить денег у его отца.

На ферме он узнал, что Тэсс Дарбейфилд, никого не предупредив, ушла отсюда к родителям, жившим в Блекмурской долине; следовательно, оставалось найти миссис Дарбейфилд. Она написала ему, что не живет больше в Марлоте, но почему-то не сообщила своего нового адреса: приходилось ехать в Марлот, чтобы навести там справки. Фермер, который так грубо обращался с Тэсс, был очень любезен с Клэром и дал ему лошадь и кучера, чтобы доехать до Марлота; двуколку Клэр отправил назад, в Эмминстер, так как нанял ее на один день.

В повозке фермера он доехал только до Блекмурской долины, потом отослал ее обратно с кучером, заночевал в харчевне, на следующий день пошел пешком в деревню, где родилась его милая Тэсс. Была ранняя весна. Для лесов и садов не наступила пора ярких красок; так называемая весна была на самом деле зимой, укрывшейся под тончайшим слоем земли, — такими же были и его надежды.

Дом, где Тэсс провела годы детства, был занят теперь другой семьей, никогда ее не знавшей. Новые жильцы находились в саду и с таким увлечением занимались своими делами, словно дом этот не был первоначально связан с историей других людей, по сравнению с которой их жизнь представляла для Клэра лишь незначительный интерес. Они сновали по дорожкам сада, поглощенные своими заботами, и казалось, каждое их движение оскорбляет туманные тени прошлого; а разговаривали они друг с другом так, словно то время, когда жила здесь Тэсс, было не более насыщено событиями, чем сегодняшний день. Даже птицы, прилетевшие вместе с весной, пели так, будто никто не покидал этих мест.

Расспросив этих простаков, которые едва могли припомнить даже фамилию своих предшественников, Клэр узнал о смерти Джона Дарбейфилда и об отъезде из Марлота детей и вдовы, которая объявила, что они будут жить в Кингсбире, но вместо этого поехала в другое место, называемое так-то. К этому времени Клэр успел возненавидеть дом за то, что в нем больше не живет Тэсс, и поспешил уйти, ни разу не оглянувшись.

Путь его лежал через луг, где он впервые увидел ее во время танцев. И луг показался ему еще более ненавистным, чем дом. Он пересек кладбище и среди новых надгробных плит заметил одну, более дорогую. Надпись на ней гласила:

ПАМЯТИ ДЖОНА ДАРБЕЙФИЛДА,

ПРАВИЛЬНЕЕ — д’ЭРБЕРВИЛЛЯ,

ПРОИСХОДИВШЕГО ИЗ НЕКОГДА

МОГУЩЕСТВЕННОГО И ЗНАТНОГО РОДА,

ПРЯМОГО ПОТОМКА

СЭРА ПЭГАНА д’ЭРБЕРВИЛЛЯ,

ОДНОГО ИЗ РЫЦАРЕЙ

ВИЛЬГЕЛЬМА ЗАВОЕВАТЕЛЯ.

СКОНЧАЛСЯ МАРТА 10-го, 18…

ТАК СВЕРШАЕТСЯ ПАДЕНИЕ

СИЛЬНЫХ МИРА СЕГО.

Какой-то человек, очевидно могильщик, заметил Клэра, стоявшего у могилы, и подошел к нему.

— Эх, сэр, не очень-то хотелось этому человеку лежать здесь. Он желал, чтобы его перевезли в Кингсбир, где покоятся его предки.

— Почему же не исполнили его волю?

— Денег не было. Видите ли, сэр… болтать направо и налево я не собираюсь, но… даже за эту плиту с такой важной надписью не заплачено.

— А кто ее делал?

Могильщик назвал фамилию каменщика, проживавшего в Марлоте, и Клэр, покинув кладбище, зашел к нему. Убедившись, что слова могильщика соответствуют действительности, он оплатил этот счет, а затем пошел отыскивать переселенцев.

Путь был длинный, но Клэр жаждал одиночества и не стал нанимать экипаж; не пошел он также и к станции железной дороги, по которой кружным путем мог добраться до цели. Впрочем, в Шестоне он вынужден был нанять лошадь, но дорога была плохая, и только к семи часам вечера, проехав от Марлота больше двадцати миль, он добрался до деревни, где жила Джоан.

Деревушка была маленькая, и он без труда нашел обиталище миссис Дарбейфилд — окруженный садом домик, расположенный в стороне от главной улицы и такой маленький, что она еле разместила в нем свою громоздкую старую мебель. Было ясно, что она почему-то не желает его видеть, и он чувствовал себя незваным гостем. Она сама открыла дверь, и лучи заходящего солнца осветили ее лицо.

Клэр встретился с ней впервые, но он слишком занят был своими мыслями и заметил только, что она все еще красива и одета, как подобает одеваться почтенной вдове. Он принужден был сказать, что он муж Тэсс, и объяснить, зачем сюда приехал. С этой задачей он справился довольно неловко.

— Я хочу увидеть ее сейчас же, — добавил он. — Вы обещали мне написать, но не исполнили обещания.

— Потому что она не вернулась домой, — ответила Джоан.

— Вы не знаете, хорошо ли ей живется?

— Не знаю. Скорее вам следовало бы знать это, сэр, — сказала она.

— Вы правы. Где она живет?

На протяжении всего разговора Джоан прижимала руку к щеке, — было ясно, что она смущена.