Амос Тутуола - Симби и Сатир Темных джунглей

Вот что поведала беженкам Бако - точная двойняшка своей сестры по рождению, или ее сестра-близнец по-сиамски.

Услышавши это мрачное объяснение, беженки грустно перемигнулись и удрученно вздохнули.

- Но когда ты опять лишишься собственных чувств, не бей меня беспощадней всех,- предостерегла Бако Симби, потому что получила от нее самые беспощадные побои.

- Э, милая, тебе ли жаловаться? Разве не рассказывала ты нам в Городе Грешников, что добровольно отвергла зажиточную жизнь у состоятельной матушки ради лишений от бедности и бедствий? - простодушно спросила свою подругу Бако.

- Разумеется, мне самой захотелось уйти из нашей деревни от состоятельной матушки на поиски бедности и бедствий, но я жалею об этом с тех самых пор, как Дого украл и продал меня,- холодно ответила Симби.

- Ну, нет, голубушка, сладко жалеть об этом у тебя появится возможность, когда ты благополучно вернешься в деревню,- возразила разгневанной подруге Бако и тотчас въедливо спросила у остальных: - Правильно я говорю или нет?

- О да, совершенно правильно,- с готовностью подтвердили беженки.

- Н-да, похоже, мне предстоит еще одно жесточайшее бедствие, и оно, видимо, куда беспощадней, чем бедствия Дороги Смерти,- грустно пролепетала удрученная Симби.

Они заночевали прямо на дороге. А под утро их всех разбудила Бако, разразившись рыданиями еще до рассвета. Бако рыдала столь безутешно и громко, что стой хоть за милю - все равно услышишь.

На вопрос, с чего бы ей так горько рыдать, она ответила, что рыдает из-за сестры, которую безжалостно допекает их матушка - а может, кто-нибудь другой в их деревне,- и вот они обе, как близнецы по-сиамски, вынуждены оплакивать их общую участь…

После этого беженки задумчиво обсудили, чем бы позавтракать но ничего не придумали, и Кадара отправилась на поиски пищи. К счастью, неподалеку росли грибы. Кадара их вырыла и принесла остальным, чтобы они подкрепились перед дорогой. Поскольку огня у них в этот день не нашлось, они просто стерли землю с грибов и уже приготовились есть их сырыми - лишь бы избавиться от смертельного голода,- но Бако вдруг принялась нещадно их избивать - по щекам, затылкам, носам и проч. И она так треснула Симби по челюсти, что у той вывалился на землю зуб.

Не выдержав оплеух, затрещин и мордобоин, беженки пустились в путь натощак - стремительно побежали по Дороге Смерти: Бако не дала им отведать грибов.

Через несколько часов, переставши их бить, Бако объяснила им, в чем дело.

- Видите ли,- сказала она,- кто-то нежданно начал бить у нас в деревне мою двойняшку-сестру, а я, как это всегда случается с близнецами по-сиамски, мгновенно почувствовала ее нестерпимую боль и принялась в ответ бить вас.

Между тем Симби безутешно рыдала над выпавшим у нее на дорогу зубом, который выбила ей насильственно Бако. Она безжалостно изводила беженок, пока не пригнала их в удивительный город.

Как только они вбежали помимо своих желаний в первый попавшийся на дороге город, они забежали в просторный дом и увидели древнюю грустную старушку. Она оказалась хозяйкой дома.

А они, едва поприветствовавши старушку, попросили у нее холодной воды, чтобы утолить свою горячую жажду, которая чуть-чуть не убила их на дороге, поскольку день был жаркий и душный.

Старушка, при виде загнанных к ней гостей и заметивши, что они целиком одноцветные, испугалась их страшной для нее одноцветности, потому что ей не встречались одноцветные люди. Но она, как старая добрая хозяйка, показала им на кувшин с холодной водой, будучи не способной - от дряхлости и бескормицы - подняться на ноги, или сдвинуться с места. Она жила в своем доме одна - и даже бедней, чем церковная крыса, бедствуя без родичей, детей или внуков, которые могли бы содержать ее и кормить.

А беженки, утоливши первую жажду, обнаружили, что жители в том городе разноцветные - и домашние животные тоже,- беженки разглядывали хозяйку дома со страхом и удивлением из-за ее разноцветности, а она в ответ смотрела на беженок со страхом и удивлением из-за их одноцветности.

Беженки простояли минут пять или десять, потому что хозяйка не предложила им сесть, а потом попросились к ней в дом на отдых - на несколько дней - перед дальней дорогой.

- Откуда и куда вы идете? - спросила она беженок своим дряхлым голосом.

- Из Города Грешников и восвояси,- уважительно объяснили хозяйке беженки.- Нам надо отыскать дорогу домой.

Старушка помолчала, а потом спросила:

- По какой дороге вы пришли в наш город?

- По Дороге Смерти,- ответили беженки.

- По Дороге Смерти? - Старушка в изумлении покачала головой, но тут же придирчиво спросила у беженок: - И вам не встретилось никаких опасностей на пути сюда?

- Никаких,- тихо ответили беженки.

Старую женщину поразил их ответ, потому что обычно не пройдет и двух дней, как путников убивают на Дороге Смерти вредоносные существа из окрестных чащоб.

- Я позволю вам отдохнуть у меня в доме, хотя и побаиваюсь вашей одноцветности,- мягко вымолвила старушка,- но сначала отведу вас к нашему королю с просьбой разрешить вам остановиться здесь на отдых, потому что именно король покарает вас, если вы оскорбите меня в будущем.

Горожане торопливо выскочили на улицы и шли за беженками до самого дворца, а король разглядывал их с большим испугом, когда заметил, что они, все до единой, одноцветные.

- По какой дороге вы пришли в наш город? - опасливо задал он им дежурный вопрос.

Но Симби, предводительница, нисколько не растерялась, потому что умела гладко говорить, и она безбоязненно ответила королю:

- Мы пришли по Дороге Смерти - ведь иного пути сюда нет!

- О! О! О! Ох! Неужто вы и правда пришли сюда по Дороге Смерти, где властвуют исключительно безумные бедствия, безжалостные безобразия, безнадежные болезни и проч., и проч.! - воскликнул король, и его восклицания подхватили неисчислимые толпы народа, как только они услышали, что сказала Симби.

После этого старушка поведала королю о просьбе беженок и спросила его, разрешит ли он ей оставить их у себя, прежде чем они снова отправятся в путь. Но как только жители услышали эту просьбу, они громогласно и хором вскричали:

- Да ни за что на свете! Мы запрещаем им (беженкам) оставаться в нашем городе, поскольку мы многоцветные люди, а они какие-то одноцветные существа!

И король утвердил их крики, проговорив:

- Не вы нам ненавистны, а ваша одноцветность.

Но все же он разрешил им остаться в городе, корда услышал от Симби рассказ про их лишения на пути и в прошлом. Он только приказал, чтобы каждая из беженок нашла себе посильную работу для пропитания, потому что, мол, воровки ему в городе не нужны.