Алан Маршалл - Я умею прыгать через лужи

Я разорвал конверт и вынул сложенный вдвое лист бумаги, а они заглядывали через мое плечо.

— «Дорогой сэр, мы имеем удовольствие сообщить вам, что вам назначена полная стипендия». Мне дали стипендию! — воскликнул я, не веря своим глазам, и взглянул на родных, как бы прося объяснения.

— Покажи-ка, — сказал отец и взял листок из моих рук.

— Действительно дали! — воскликнул он взволнованно. — Вот, прочти. — Он протянул письмо матери. — Можешь себе представить: здесь на самом деле так написано. Вообрази только — стипендия! Кто бы думал, что он получит стипендию! Сам себе не верю. — Отец повернулся и хлопнул меня по спине: Молодец, сынок! — Затем обратился к матери: — А за что он будет получать стипендию? Давай-ка прочтем еще раз. Кем он станет, когда выучится?

— Бухгалтером, — ответила Мэри, заглядывая в текст письма через плечо матери. — У бухгалтеров всегда собственные кабинеты, и вообще их все уважают.

— Кто у нас здесь бухгалтер? — спросил отец, стараясь представить себе, что это такое. — Счетовод в большом магазине в Балунге — бухгалтер, а?

— Нет, — решительно сказала мать. — Конечно, нет. Он счетовод. Бухгалтер должен быть очень образованным.

— Мистер Брайан, наверно, бухгалтер, — высказала предположение Мэри. Ну, тот — на маслобойной фабрике. Я слышала, что он получает шесть фунтов в неделю.

— Враки, — отрубил отец. — Даже управляющий получает меньше. Схожу узнаю у него самого, что такое бухгалтер. Во всяком случае, похоже, что нашим заботам пришел конец. Если Алан сможет когда-нибудь зарабатывать шесть фунтов в неделю, то ему будет море по колено.

Отец не стал терять времени. Он оседлал лошадь и поехал на фабрику. Вернувшись под вечер, он привез еще одну потрясающую новость: Вильям Фостер провалился.

— Истинная правда! — воскликнул отец, не в состоянии скрыть свое возбуждение. — Я встретил миссис Фостер, и она сказала — словно это невесть как неожиданно, — что получила письмо. А в нем говорится, что Вильяму разрешается держать экзамен еще раз в будущем году. Вы бы видели ее лицо, когда я сообщил ей об Алане! И я говорил с Брайаном, — продолжал он. — Ты права, Мэри, он настоящий бухгалтер! Он сказал, что заработок бухгалтера высшего класса бывает даже больше, чем шесть фунтов в неделю, хотя, может, он и присочинил, кто знает. Во всяком случае, они ведут расчеты крупных компаний — нефтяных и других в таком роде. К когда человек становится бухгалтером, рядом с его фамилией ставятся буквы его звания. Подождите, я посмотрю, я записал это… — Он пошарил в кармане и вытащил бумажку, которую искал. — Одну минуту. Я записал, когда Брайан мне рассказывал. Вот: Л. И. Б. - лиценциат института бухгалтеров; не знаю, что это значит. Но Брайан говорит, что мало у кого есть это звание, и добиться права на эти буквы очень важно.

Отец с одобрением посмотрел на меня:

— Никогда не думал, что доживу до того дня, когда к имени Алана будут приписывать буквы…

И, движимый внезапным порывом, он вдруг поднял меня, совсем уже взрослого, на руки и прижал к себе.

В этот вечер он напился пьяным и с шумом и криком вернулся из трактира, когда все мы уже были в постели, и я слышал, как мать с тревогой спрашивала:

— Подрался с кем-нибудь?

— Нет, — отвечал отец, — просто обменялись парочкой ударов, и все.

Всю следующую неделю они с матерью засиживались до поздней ночи и разговаривали между собой, высчитывали что-то на бумаге, и я знал, что они обсуждают мое будущее.

В один прекрасный день отец сказал мне:

— Алан, мы с мамой решили, что все переедем в Мельбурн. Правда, потребуется время, чтобы устроить дела, но потом мы соберем наши пожитки и уедем всей семьей. Твое будущее там, а не здесь. Я подыщу себе работу, это будет нетрудно. А ты поступишь куда-нибудь в контору, пока будешь учиться на бухгалтера. Тебя всюду возьмут, когда узнают, что ты стипендиат. И все равно, я сейчас зарабатываю меньше, чем бывало. А дальше пойдет еще хуже: автомобилей на дорогах с каждым днем все больше и больше. Сегодня я видел штук восемь или девять. — И добавил: — А тебе хочется уехать?

— Да, — ответил я. — Я буду учиться, чтобы стать писателем и бухгалтером. Это, по-моему, будет здорово.

— Я тоже так считаю, — сказал отец.

Но когда я остался один и призадумался, я вдруг почувствовал, что не смогу расстаться с зарослями, которые в чем-то были источником моей силы. Я никогда не видел большого города. Теперь он встал в моем воображении огромной сложной машиной, вокруг которой хлопочут полчища Л. И. Б. с бледными лицами и гроссбухами. Эта картина подействовала на меня угнетающе, и я отправился на поиски Джо, который в это время ставил капканы в зарослях, неподалеку от дома. Когда я рассказал ему, что мы переезжаем в Мельбурн, он в раздумье посмотрел на капкан, который держал в руке, и сказал:

— Ты везучий, это точно. И так всегда было. Помнишь, как ты одним капканом поймал сразу двух кроликов?

— Да. — Я с удовольствием вспомнил этот случай.

Мы уселись на траву и стали говорить о Мельбурне, о трамваях и о тысячах людей, живущих в этом городе, и о том, как я стану зарабатывать шесть фунтов в неделю.

— Самое замечательное, — сказал Джо задумчиво, — что ты сможешь ходить в музеи, когда тебе вздумается. Чего там только нет — так все говорят.

— Конечно, я там побываю, но я хочу писать книги. В Мельбурне есть большая библиотека. Вот туда я буду ходить обязательно.

— Придется тебе отказаться от верховой езды, — заметил Джо. — В Мельбурне лошади исчезнут скорее, чем всюду.

— Да, конечно, — сказал я и вновь почувствовал грусть. — Но трамваем ведь можно ездить куда захочешь.

— Тебе там, наверно, будут мешать костыли, — задумчиво заметил Джо. — В этой толчее на улицах…

— Костыли! — воскликнул я, с презрением отбрасывая мысль о них. — Кто думает о костылях!

Первая часть этой трилогии

Скваттер (англ.) — крупный землевладелец. (Прим. перев.)

Перевод стихов в этой повести И. Гуровой.

«Джонами» в Австралии называют полицейских. (Прим. перев.)

Вомбат — сумчатое животное, напоминающее большого сурка. (Прим. перев.)