Хантер Томпсон - Поколение свиней

Конечно, рассуждать о вождении в темноте не было бы никакого повода, если бы у моего недавно полностью отремонтированного «вольво» внезапно не выключились фары. Последние пять миль до ранчо мне пришлось вести машину с погасшими фарами при свете луны.

В такой ситуации люди обычно нервничают. Я ехал из города после ужина, в моей машине сидели гости из Майами — и когда я заметил, что лунный свет ярче моих фар, я забеспокоился…

А это неправильно, как говорил мистер Никсон. В моем мозгу немедленно возник вопрос: могу ли я полностью доверять своему ночному зрению. Если свет фар машины напоминает приглушенное мерцание древней лампы Алладина или, еще хуже — коптящей свечки, значит, настало время обратиться за советом к профессионалу.

Не рассчитывай на свет порочной луны. Что будет с тобой через неделю, когда луна исчезнет? Даже Сидящий Бык не может вести машину на полной скорости в кромешной темноте. Может быть, пришло время показаться глазному врачу, какому-нибудь шарлатану из рекламных роликов, который предложит пройти все известные науке тесты… Всего 49 долларов 95 центов — и вам гарантировано излечение от слепоты, ваше зрение будет, как у горного козла.

Слишком много лет я провел на дорогах, слишком темных для изувеченной рубцами сетчатки. Я флиртовал с опасностью и зловещими предчувствиями: когда фары гасли, дорога становилась как океан, а я вел машину как лодку.

В море нет уличных огней. В море мы правим по картам, буям и отдаленным ориентирам; там нет никаких фар. Однажды, когда я думал, что нахожусь на глубине, я врезался в песчаную отмель.

Ощущения мерзопакостные. Вначале раздается неприятный шипящий звук — это киль цепляет песок, а потом кричат пассажиры. Они всегда очень боятся акул, когда ты везешь их кататься в полночь. В такой ситуации надо действовать очень быстро, чтобы успеть поднять гребной винт до того, как он согнется от удара о грунт.

Потом некоторое время вы просто сидите. Все молчат… потому что знают, какие теперь возникнут вопросы. Работает ли радио? Мы обречены? Удастся ли сообщить об аварии в береговую охрану и вызвать буксир?

Скорее всего, нет. Девятнадцатый канал не отвечает. Придется лезть в теплую соленую воду, доходящую местами до колен, местами до шеи, и самим толкать проклятое корыто.

Даже маленький катер «мако», вроде моего, весит около трех тысяч фунтов. Толкать такую тяжесть ночью в океане — сомнительное удовольствие. Скорость продвижения — два дюйма за шесть минут, да и то — если повезет с приливом. Все равно, что толкать по гравию «бьюик» с четырьмя спущенными колесами.

Вот что случается с людьми, которые ночью мотаются без света по океану или вообще где бы то ни было.

На этой неделе в город приехали Тед Кеннеди и Дональд Трамп. Вместе с Аднаном Хашогги и его эскадроном телохранителей в черных рубашках. Люди напуганы. К тому же приехал принц Фейсал — он появляется здесь каждое рождество со своими кареглазыми смуглыми женами и свитой стражей-евнухов.

Арабы — интересные люди. Они не сторонники ночного плавания по океану, но что с того? Это не их прикол. Они изучили достаточно хорошо наши дороги, с фарами и без фар. Они не пьют виски, поэтому могут делать все, что хотят.

Когда же это закончится? Вулкан Этна опять проснулся, а Джордж Шульц почти уволен в интересах национальной безопасности. Почет — не гарантия безопасности, а кабан на тропе — не один. Сагре diem [35] Лови момент (лат.) .

Приготовься съесть или быть съеденным.

Аспен. Тед Кеннеди уехал на следующий день после Рождества, и все седые призраки и привидения, кружащиеся вокруг него, отправились следом. Улетел он на одном самолете с вполне реальными Барбарой Уолтере и Джорджем Гамильтоном — по крайней мере, так эти двое сказали в аэропорту. Ходили слухи, что Тед неплохо провел в Аспене время и вполне успешно вписывался в повороты трассы, когда, взяв с собой четыре бутылки джина и двух французских девушек, среди ночи катался на супернавороченном полноприводном «феррари», который позаимствовал у Аднана Хашогги, самого богатого человека в мире.

Никто ничего не знает наверняка. Он или уехал в Денвер, или улетел в Даллас, или записался в частный клуб на окраине Солт-Лейк-Сити… В некоторых вопросах мормоны — люди терпимые, а Тедди — один из их любимчиков. Он не может натворить в Юте ничего плохого, никаких приключений с женщинами или других типичных штучек. Его старшим братьям поклоняются как полубогам в городках типа Вернал или Прово — там, где ненавидят виски, а в реке больше грязи, чем воды.

Еще три недели назад расклад был другим. Тогда маневры Тедди отслеживались национальными СМИ, как перемещения самца снежного барса в Гималаях. К рождеству интерес прессы катастрофически упал, и репортеры перестали следовать за ним по пятам.

Кеннеди перестал, как они выразились, «быть фактором» предстоящей в 1988 году президентской гонки. Он ушел без предупреждения, и большие боссы были очень недовольны. По слухам, взгрустнулось даже Пэту Бьюкенену, сидящему в Белом доме. Ведь республиканские ястребы лишились удобной мишени.

Теперь горячей темой стал Гэри Харт, новый и неожиданный лидер, хотя, надо сказать, его продвижение вперед не произвело большого впечатления. На игровом поле собрались новички и любители, по большей части — сенаторы с Востока и губернаторы с Запада. Имелась еще парочка долбанутых южан, которые придавали «списку кандидатов некоторый баланс», как выражались в отеле на Капитолийском холме в те старые добрые времена, когда мужчины были мужчинами, а женщины соблазняли их своими плечами и лопатками.

Сегодня отель закрыт. А когда-то это был настоящий дворец порока. Укромные уголки в баре были такими темными, что даже Уилбур Миллс и Рита Джентрет могли бы работать там безнаказанно. Офис Джина Маккарти располагался наверху, сестры Чанг жили в подвале, а остальные комнаты были взяты в постоянную аренду лоббистами разных корпораций типа «Готэм трекинг», «Сиамской нефти» и «Международного бетонного братства».

Перекресток мошенников, международное прибежище богатых убийц, темных дельцов и проституток с фальшивыми паспортами. Менеджер отеля был стильным, персонал коррумпированным, а ковры в комнатах покрывала короста из пролитого виски и крошек марихуаны.

Меня там знали и всегда тепло встречали. Иногда ночами я чувствовал невыносимое отчуждение, но обычно в отеле было довольно уютно. Я останавливался там, когда у меня появлялись дела на Холме. Офис Кеннеди был за соседней дверью, а штаб-квартира команды Харта — всего в нескольких кварталах к югу, на Третьей стрит.