Фрэнк Маклинн - Чингисхан. Человек, завоевавший мир

Монголы преднамеренно оставили прогалину в своих рядах, в которую и ринулись деморализованные венгерские воины. Батый, потрясенный потерями, вначале не хотел преследовать убегавшего противника, но Субэдэй взял эту миссию на себя [2350] Bretschneider, Mediaeval Researches I pp. 331–332. . Бойня еще больше усилилась, когда монголы вырвались на открытое пространство и могли гнаться за венграми и убивать их как во время охоты на дичь. Словно страданий было недостаточно, разразился ливень, превративший поля в месиво грязи, в которой вязли рыцари, становясь легкой добычей для монголов. Многих поглотила река, когда они были застигнуты на переправе через Дунай, попрыгали в воду, и их затянуло на дно [2351] Rady et al, Gesta Hungarorum I Epistola in Miserabile Carmen pp. 184–185. .

В тот день погибла элита венгерского рыцарства. История свидетельствует, что в ходе сражения и во время преследования отступавшего противника монголы убили более 30 000 человек, включая нонкомбатантов и обозников. Коломан, несмотря на тяжелое ранение, прискакал через паромную переправу в Пешт, провозгласил sauve qui peut и умчался в Сегед на юго-восток Венгрии. В мае он соединился в Загребе с Белой, который тоже спасся и тоже был тяжело ранен и впоследствии умер от ран, полученных в Мохи [2352] Rady et al, Gesta Hungarorum I Epistola in Miserabile Carmen pp. 184–185. . В числе выдающихся венгров, погибших в битве, были архиепископ Уголин, архиепископ Эстергомский Матьяш, епископ Дьерский и близкий друг Белы Дьёрдь, епископ Трансильванский Рейнольд, епископ Нитрский Янош, архидиакон Вацский Ерадий, архидиакон Эстергомский Альберт и Миклош, архидиакон Сибиуский, вице-канцлер Белы [2353] Rady et al, Gesta Hungarorum I Epistola in Miserabile Carmen pp. 186–187. . Епископ Печский Варфоломей уцелел и присоединился позже к королю в Далмации [2354] Peric et al, Thomas of Split, History p. 293; Laszlo Koszta, 'Un prelat francais en Hongrie: Bertalan, eveque de Pecs, 1219–1251,' Cahiers d'Etudes Hongroises 8 (1996) pp. 71–96. .

Жуткое и скорбное зрелище представляло место сражения. Более десяти тысяч тел усеяли долину — разрубленных саблями, обугленных, обезглавленных, объеденных воронами, стервятниками, лисами, волками и вепрями. Земля побагровела от крови, за один день нельзя было обойти «каньоны мертвецов, видя вокруг лишь трупы павших воинов, лежавших на земле подобно камням, вырубленным в каменоломне» [2355] Vambery, Hungary pp. 138–139. . Сравнение с камнями чаще всего встречается в описаниях поля битвы в Мохи. Приведем еще один отрывок: «Трупы лежали вокруг густо и обыденно, будто стадо коров или гурт овец на пастбище или груды камней, нарезанных в каменоломне для стройки» [2356] Rady et al, Gesta Hungarorum,' Epistola in Miserabile Carmen pp. 188–189. . Воины, затонувшие в реке или болотах, стали кормом для рыб и червей. Жира от сгоревших трупов было столь много, что крестьяне, сжигавшие их, с трудом тушили возникавшие пожары. Разлагавшаяся плоть наполняла воздух ужасным зловонием и создавала угрозу распространения инфекционных заболеваний.

Раненые и напуганные лошади блуждали вокруг, дополняя своим истошным плачем страшную картину вселенского ада: крестьяне были вынуждены добивать их, чтобы избавить и животных, и себя от лишних страданий [2357] Rady et al, Gesta Hungarorum,' Epistola in Miserabile Carmen pp. 189–191. . На поле сражения Бела оставил немало золота, серебра и прочих драгоценностей. Поначалу монголы, испытывавшие эйфорию, не проявили интереса к сокровищам, но спустя несколько дней собрали все ценности и распределили в соответствии с традиционным правилом — отдавать большую и лучшую часть награбленного добра грандам [2358] Rady et al, Gesta Hungarorum,' Epistola in Miserabile Carmen pp. 190–191. .

В Мохи монголы одержали победу, применив классическую тактику окружения противника, к чему всегда стремится хороший стратег. В истории войн можно найти не так уж много примеров реализации таким методом почти платонического желания триумфа на поле битвы. Самые известные из них — победы Ганнибала при Каннах, Наполеона при Аустерлице, Слима на Иравади в 1945 году, но и триумф монголов в долине Мохи относится к этой категории военных успехов. Просто-напросто монголы превзошли христианские армии по всем статьям: дисциплиной, организованностью, быстротой маневра, мобильностью, искусством дезинформации и мистификации, даже вооружениями [2359] Jean Richard, 'Les causes des victoires mongoles d'apres les historiens orientaux du XIIIe siecle,' Central AsiaticJournal 23 (1979) pp. 104–117. . В Китае они заимствовали технологию применения пороха, столь напугавшую венгров. Превосходство лучников проявлялось уже в том, что монгольские стрелы пробивали доспехи западных рыцарей, тогда как сами монгольские всадники были надежно защищены от стрел и копий рыцарей, исключая, возможно, короткие и тяжелые стрелы арбалетчиков, пускавшиеся на ближней дистанции [2360] Monumenta Germaniae Historica, Scriptores 29 p. 262; Gockenjan & Sweeney, Mongolensturm p. 248; Richard, 'Les causes des victories,' loc. cit. pp. 109–110; Swietoslawski, Arms and Armour pp. 21–41, 58–61. . Они располагали всеми видами тяжелых луков, в том числе гигантами, натягивавшимися двумя здоровенными мужиками и пускавшими стрелы с серебряными наконечниками, в которых имелись отверстия, издававшие ужасающий свистящий звук во время полета [2361] Jackson & Morgan, Rubruck p. 185; Pelliot, Recherches p. 154; K. Uray-Kohalmi, 'Uber die pfeifenden Pfeile der innerasiatischen Reiternomaden,' Acta Orientalia Academiae Scientiarum Hungaricae 3 (1953) pp. 45–71. .

Субэдэй не придерживался концепции, будто конница не может действовать эффективно без стабильной поддержки пехоты. Армии средневекового христианства полагались на массовость атак и шоковые тактики; монголы, предваряя Наполеона, — на мощь артобстрела. В Мохи они доказали две вещи: легкая конница способна побороть тяжелую кавалерию, если превосходит ее мобильностью; в военной истории монголы первыми применили сокрушающую артподготовку перед решающим наступлением [2362] Liddell Hart, Great Captains Unveiled pp. 28–32. .

После ухода монголов в Центральную Азию каждое из побежденных ими европейских государств стало утверждать, что именно оно заставило интервентов повернуть вспять. Венгры заявляли, что они уступили монголам в Мохи только вследствие невезения; поляки доказывали, что они обескровили монголов под Лигницем и тем самым спасли Западную Европу от вторжения; по версии немцев, когда монголы натолкнулись на реальную силу (то есть на немцев), они поджали хвост и бежали; русские пытались изобразить всю историю так, будто монголы понесли слишком большие потери, завоевывая Русь. Все эти и им подобные сентенции сродни больше похвальбе завсегдатая паба, а не выводам серьезного историка [2363] My one criticism of the otherwise excellent Mongols and the West by Peter Jackson is that he takes all these assertions too seriously (see p. 73). .

Главный виновник появления досужих мифов — Карпини, убедивший себя в том, что открыл формулу разгрома кочевников, в основе которой лежала им же обнаруженная боязнь арбалетов [2364] Dawson, Mongol Mission p. 46. . Действительно, монголы боялись арбалетов, особенно на близкой дистанции, как это и случилось в исключительных обстоятельствах на мосту в Мохи, однако арбалеты не играли значительной роли в сражениях на открытой местности, где было трудно настигнуть маневренных верховых лучников. Монголы, постоянно обеспокоенные своей немногочисленностью, старались избегать значительных потерь и обычно перед собой заставляли идти в наступление пленников. В Польше и Венгрии были убиты двое старших командиров, и для монголов это был серьезный урон.