Николай Стариков - Кто убил Российскую Империю? Главная тайна XX века

Перед англичанами встала нелегкая задача: надо было любой ценой устранить с мировой арены опасного конкурента. Сложность проблеме придавал тот факт, что за время упорной борьбы британцев с русским могуществом, в Европе появилась новая сверхдержава — Германия. Темпы ее развития вызывали опасения не меньшие, чем быстрый рост нашей экономики.

Когда появился на свет тот план, благодаря которому была сокрушена Россия и Германия, мы не знаем. Но мы можем четко отследить этапы формирования тех маленьких фрагментов, что сложатся потом в единую грозную картину русского лихолетья. Первым кирпичиком в строительстве будущей мировой войны стал союз России и Франции. Для сохранения равновесия в Европе, после периода дружбы с германцами, Александр III начинает политическое и экономическое сближение с Парижем. С 1887 года начинается регулярное предоставление России французских займов, в результате чего

Франция становится главным кредитором России. В 1891 году император разрешил устройство в Москве французской выставки, а в Кронштадт прибыла французская эскадра. При посещении ее русский император стоя выслушал французский республиканский гимн и дружески поднял чару за процветание Франции. Александр III всегда знал меру в поддержке своих «союзников», поэтому во время его правления сближение с Парижем было не опасным, а будущая мировая война была бы невозможна. В 1894 году после утверждения русско-французской военной конвенции, происходит окончательное оформление союза, не опасного для России, пока ее политика подчинена именно русским интересам. По трагической случайности император миротворец Александр III умер в том же году, 20-го октября 1894 года в Ливадии, немного не дожив до своего 50-летия. В могилу его свела давняя болезнь почек — нефрит. Его империю отправит в небытие очередная война за чужие интересы, порожденная только, что заключенным с французами союзом.

В Париже и Лондоне давно искали дружбы с Россией. Чтобы, мягко облекая в «союзнические» одежды свои собственные интересы, подписать Российскому государству смертный приговор …

Наследник Николай Александрович, теперь уже русский император Николай II задумчиво держал в руках листок бумаги. Закончились похороны императора и первое, что сделал новый хозяин России — он вскрыл запечатанный конверт с завещанием. Последнюю волю отца, его советы он перечитал уже в третий раз. Завещание было цельным и абсолютно понятным. Отец умер так внезапно и так быстро, что никаких секретов управления империей передать сыну просто не успел. Оставались советники, правительство и это завещание:

«В политике внутренней — прежде всего, покровительствуй Церкви. Она не раз спасала Россию в годины бед. Укрепляй семью, потому что она основа всякого государства».

— Церковь и семья, — повторил молодой император. — Церковь и семья…

Император Александр III был идеальным для России политиком, потомки не могут предъявить ему никаких претензий. Кроме одной — он не подготовил себе достойной смены. Наследнику престола, молодому императору Николаю II на момент смерти отца было всего 26 лет. Политическими талантами своего отца Николай Александрович не обладал, как и абсолютно не понимал он гениального политического балансирования Александра III. Его системы союзов без союзников, красивых и правильных слов без выполнения их сути. Посоветоваться ему было не с кем — все бремя внешнеполитических решений отец взвалил на самого себя. Николаю II пришлось управлять страной и одновременно учиться этому управлению. И — совершать ошибки! Благодаря этому впереди у России была Великая война и «славное» братство по оружию с нашими партнерами по Антанте. Но прежде, чем ввергнуть народы мира в Первую мировую войну, «союзники» еще раз попробовали русскую монархию на прочность. Впереди была организованная и щедро оплаченная ими революция!

Пока еще первая —1905 года.

Глава 2.Первая революция.

Я был бы в высшей степени доволен японской победой, так как Япония ведет нашу игру.

Президент США Теодор Рузвельт

Итак — началась русская революция, мой друг, с чем тебя искренне и серьёзно поздравляю.

Письмо А.М. Горького Е.П. Пешковой

Мичман Сенцов жадно втянул себя сигаретный дым и с шумом выпустил его в воздух. Он любил курить именно на этом месте, неторопясь наслаждаясь ароматным табаком и любуясь темной водой, перекатывающейся у борта броненосца «Цесаревич».

Волны бились в борта кораблей, ласково огибали их и бежали дальше, чтобы через некоторое время в последнем самоубийственном порыве выброситься на берег русской военно-морской базы в Китае, Порт-Артур. Китайская ночь темна и непроглядна: покачиваясь на волнах, эскадра, казалось, мирно подремывала. Но это сонное спокойствие было обманчивым. На некоторых судах производилась погрузка угля с барж, и залитые ярким электрическим светом они светлыми пятнами выделялись на фоне темнеющей воды. В глубину бухты, в ее темнеющую пропасть били прожектора дежурного крейсера «Паллада» и броненосца с красивым именем «Ретвизан». Пятна света игриво плясали по волнам, пытаясь осветить чернеющую глубину.

— Что, Михаил Петрович, любуетесь китайской ночью? — на палубе появился командир капитан I ранга Иван Константинович Григорович.

— Так точно.

— И вправду, есть чем — капитан потянулся так, что хрустнули кости, и повернулся к мичману.

Вот прожекторы с броненосца остановились на борту скользящего в темноте вахтового миноносца «Цесаревич», задержались на секунду и скользнули дальше. Туда, откуда одна за другой набегали на берег волны Корейского залива. Туда были направлены и прожекторы миноносца.

— Тихо как, — сказал мичман Сенцов.

— Вот мы освещены, как сцена в Маринке, — словно не слыша его слов пробормотал капитан — А если кто к нам решит подкрасться, то мы его заметить можем только случайно.

Григорович достал платок и протер лоб.

— Впрочем, это все нервы, нервы, Михаил Петрович. Спокойной ночи.

Сенцову уходить в душную каюту не хотелось, раскаленная за день броня неохотно отдавала свое тепло прохладному ночному воздуху. Еще полночи внутри броненосца будет невероятно жарко. Мичман достал еще одну сигарету и вновь затянулся. Где-то в глубине темнеющей бухты, несли вахту два дозорных миноносца, но спокойнее почему-то не становилось.

Прожектора в очередной раз заплясали, скользя по разным уголкам бухты. И вдруг на секунду осветили какой-то корабль. Внутри мичмана что-то сжалось.

— Не может быть — подумал он — Это, наверное, наш миноносец!

И тут заметил в нескольких метрах от броненосца белую кильватерную струю. Торпеда неслась к «Цесаревичу» и должна была ударить ровно в то место, где стоял Сенцов. Яркая вспышка, удар — и броненосец содрогнулся всем своим мощным корпусом…