Сергей Нуртазин - Черная смерть. Морпех против Батыя [litres]

Терентий посмотрел на Соколикова, изумленно спросил:

– Чего это он?

Кирилл улыбнулся:

– Сейчас увидишь.

Он поменялся с Аркадием и после того, как съемка была произведена, показал фотографии на экране.

Удивление Терентия увеличилось в разы.

– Это как же? Это что же? Это мы, что ли? Вот уж чудо, так чудо!

Виссарион был иного мнения об увиденном: – Колдовство это бесовское. Не иначе. Сплюнул, перекрестился, отошел в сторону. Все последовали за ним. Часа расставания никто не отменял. К первому, соблюдая старшинство, Соколиков обратился к Виссариону:

– Прощайте, батюшка, всего вам доброго. Вы-то теперь куда?

– Добирался я из земель Новгорода Великого в княжество Черниговское, да вот из-за поганых путь мой иначе лег. Из-за них же в граде Смоленске задержался, проведал места родные. Теперь вот в Козельск путь держу.

Аркадий вдруг встрепенулся:

– Козельск?!

– Он самый.

Белозеров перевел взгляд на Соколикова:

– Кирилл, татары на Козельск пошли.

– Почему ты так решил?

– Да потому! Ты что, историю не учил? Про оборону Козельска забыл, про «злой город»? Если верить историческим документам, то татары из Смоленского княжества вторглись на территорию Черниговского, разграбили и сожгли городок Вщиж, а затем, минуя Брянск и Карачев, достигли Козельска и осадили его. Кирилл, ты понимаешь, что у нас есть возможность спасти город.

– Ты предлагаешь отложить наше возвращение?

– Да.

– Отлично. Только скажи, чем ты собираешься помочь городу? У нас ни патронов, ни гранат, ни взрывчатки.

– У нас есть головы, надо подумать. Прежде всего, надо вернуться и попросить помощи у князя Всеволода.

Кирилл добавил:

– И предупредить жителей Козельска.

Терентий удивленно спросил:

– Откуда вам ведомо, что татары на Козельск пойдут? Почто другие грады разорять не станут?

Аркадий отмахнулся:

– Известно, и все тут. Дар у меня предвидения.

Белозерова поддержал Виссарион.

– Думается мне, правда в словах Аркадия есть. Возможно, не забыли поганые, что полтора десятка лет назад, перед битвой на реке Калке, князь черниговский и козельский Мстислав приложил руку к убийству их послов, вот и решили отомстить.

Терентий задумался:

– Может, и так, только как убедить Всеволода в том, что татары пойдут на Козельск, а более того, в том, что надо оказать помощь Козельску и князю черниговскому?

Отец Виссарион посмотрел на Соколикова:

– Тебе, Кирилл, надобно с воинами и Терентием спешно в Смоленск возвращаться. Всеволод к тебе прислушивается, а после смерти Меркурия ты у него еще в большем в почете. Я же в Козельск отправлюсь, о поганых предупредить. Мне этот путь хорошо ведом.

– И я, – подал голос Аркадий, – помогу готовить город к обороне.

Виссарион кивнул:

– Ладно. Так и быть, поедешь со мной.

Кириллу эта идея не понравилась, но перечить священнику он не стал.

Бесполезные теперь автомат ППШ, пулемет и револьвер спрятали под корнями векового дуба, на коре которого сделали зарубку. Оружие предстояло забрать перед возвращением, а пока надо было спасать Козельск. Перед расставанием Кирилл наставлял подопечного:

– Будь осторожен. Не лезь на рожон. Береги себя. Помни об отце и сестренке. И еще, в случае крайней опасности сразу же используй браслет, для возвращения в наше время.

Аркадий улыбнулся:

– Забей, Сокол, все будет тип-топ. Я вот о чем думаю, может быть, нам махнуть в наше время, пополнить боеприпас и вернуться назад.

– Помнится, ты сам говорил, что еще плохо изучил машину времени, значит, путешествие туда и обратно сопряжено с риском, а рисковать мы не имеем права. Надо исполнить задуманное здесь и сейчас.

Путь к Козельску оказался не близок, потому и спешили коней, не жалеючи. Священник Виссарион, несмотря на свой сан и возраст, оказался опытным наездником и не отставал от Белозерова и двух десятков воинов, прежде прибившихся к сотне Меркурия, а теперь решивших верно послужить козельскому князю. Аркадий таким спутникам был рад. Воины подобрались как на подбор опытные. Были среди них и бывшие дружинники смоленского князя, и те, кто дрался на Калке, и рязанцы, и владимирцы, и жители Торжка, коим удалось пробиться из осажденного врагами городка. Всем приходилось в разное время померяться силой с татарами. Во время очередной остановки Белозеров не преминул спросить у Виссариона:

– Отче, хотел у вас поинтересоваться. У вас, как я погляжу отличные навыки верховой езды, и в бою у болота под Смоленском вы неплохо с татарскими вояками справлялись. Похоже, у вас немалый боевой опыт имеется. Сотник Меркурий, помнится, об этом тоже упоминал.

Виссарион протянул руки к костру:

– Опыт имеется. Приходилось мне ратиться и с половцами, и с литовцами, и с татарами, а бывало, что и со своими русичами мечи скрещивал. В младые годы покинул я родные места, и привела меня дорога в дружину новгород-северского князя Игоря Святославича. С ним-то и довелось мне ходить против половцев и в плену у них долгие три года пробыть… Потом бежал, вернулся в Смоленск, к родителям. Вскоре их не стало. А брат Федор еще раньше в леса ушел…

Неожиданная догадка пронзила Аркадия:

– И как я сразу не догадался. А ваш брат Федор не с вашей ли невестой в леса подался?

Виссарион удивленно и строго посмотрел на собеседника.

– Тебе о том откуда известно?

– Он сам нам рассказывал с Кириллом. Мы его жилище случайно в лесу встретили.

Белозеров подробно рассказал об их встрече со стариком Федором. Виссарион некоторое время молчал, потом произнес:

– Значит, жив братец. Надобно будет его отыскать. Виноват я перед ним. Хотел любую у него отнять, а после ссоры отвернулся, а ведь Господь учит прощать.

Виссарион снова ушел в горестные раздумья, из которых его вывел Аркадий:

– Батюшка, вы не рассказали, что было после смерти ваших родителей.

– Что ж, расскажу, коли просишь. После кончины батюшки и матушки пошел я в дружину к смоленскому князю. Зрелым мужем вместе со смолянами воевал я на стороне Константина, старшего сына Великого князя Всеволода Большое Гнездо, против младших братьев своих, которые пытались отнять у него владимирский престол. Мы же тогда совместно с новгородцами, во главе с покойным ныне князем Мстиславом Мстиславичем Удатным, одержали победу на речке Липице, неподалеку от града Юрьева-Польского. С ним же надеялись одолеть и татар. Потом была битва на Калке… Мне повезло, живым остался, только десницу поганый татарин мне своей саблей пометил. Только после этой сечи отвратило меня от войны и крови. Отошел я от дел суетных, чтобы отмаливать грехи, содеянные мною, за убиенных мною людей, средь которых и своеземцев было немало, и служить Господу. Он, Всевышний, берег меня все эти годы от смерти, тяжких ран и болезней. Только душу мою от ран не уберег, потому и лечу я ее по сию пору молитвами и делами богоугодными.