Максим Потёмкин - Враг солдату выбран другими

Как-то в ДРА, внезапно и очень загадочно появился представитель ГРУ — подполковник Валентин Владимирович Корабельников (с 1997 года до настоящего времени начальник ГРУ, сейчас — генерал армии). Он вёл беседы с отдельными офицерами, стараясь не привлекать к ним внимания. Всё, правда, вышло наоборот. Беседовал он и с Дедом. В результате ему было предложено новая задача. Деду нельзя было отказаться от решения задачи под предлогом, что она невыполнима. Как можно рассуждать об этом, пока ничего не сделал.

Но об этом когда-нибудь в другой раз. Вероятнее — никогда.

В день прощания с разведцентром, туда впервые с инспекцией прибыл новый начальник разведки ТуркВО генерал-майор Виктор Яковлевич Рудько, давний сослуживец и однокашник Деда. Это было его последнее застолье и приятный собутыльник в Афганистане.

Это четверостишье было написано задолго до возвращения, но автор, как и дед очень хотел вернуться.

И они вернууууууууууулись.

Обычно авторы заметок о войне в конце подводят итоги и делают выводы. Мы не будем отступать от этой формы.

Ограниченный контингент заполнил вакуум в регионе после того, как из него вышвырнули "Империю добра". "Контингент" довольно долго сохранял свое присутствие там, пугая всех возможностью очень быстро "вымыть сапоги" в Индийском океане и перерезать коммуникации к нефтедобывающим регионам Персидского залива. Это единственное, на взгляд автора, достижение ограниченного контингента и военной кампании в целом.

Но четыре верховных главнокомандующих и их многочисленное окружение последовательно привели систему управления, как контингентом, так и войной в целом, в такое состояние, что автору до сих пор непонятно, почему потери оказались такими, какими оказались, а не катастрофическими, как во Вторую Мировую. Официальные данные, конечно, были занижены в разы, но не на порядки. Естественно не было ни воли, ни сил, чтобы реализовать пугающие возможности, описанные выше.

Хайфизула Амин

Мохаммед Наджибулла

В итоге главу государства, пригласившего Советскую Армию в свою страну, мы сначала отравили, а потом застрелили, а последнего руководителя дружественного нам Афганистана оставили на поругание и мучительную смерть.

Сейчас военные базы "Империи добра" располагаются на территории бывшей Российской империи (СССР), а Афганистан угрожает здоровью всей российской нации, особенно её молодому поколению, став мировым производителем и поставщиком наркотиков.

Наша национальная особенность — постоянно наступать на одни и те же грабли — дает мне возможность не давать никаких рекомендаций и не углубляться в анализ этого довольно прискорбного этапа нашей истории. Пусть это сделают профессионалы лет через пятьдесят после ухода в лучший мир последнего участника этих событий.

А для автора основной итог своей глубокой осени — успешная учеба внука и его результаты в спорте и других видах внешкольной деятельности.

Иногда автор перечитывает эти заметки и вспоминает Деда. Дед говорил, что нельзя писать мемуары о той войне, нельзя вспоминать о ней, а надо только радоваться, что тот кусок пушечного мяса, который хотели отщипнуть, остался при нас.

Его кредо: всё — с нового листа, родиться заново и жить, радуясь тому, что живешь. В ноябре 2001 года, говорят, его видели. Наверное, ошиблись. А мне с ним, наверное, было бы не о чем говорить. Потому что мое кредо: "Делай, что должен, а случится чему суждено."