Александр Куприн - На переломе (Кадеты)

Но Кикин вдруг обернулся, побледнел, крикнул: «Что вы делаете!» — и поспешно побежал в дежурную. Через полчаса Буланина отвели в карцер, где продержали сутки.

А в четверг, после утреннего чая, всех кадет младшей роты, вместо того чтобы распустить по классам, построили в рекреационной зале. Собрались воспитатели всех четырех отделений, первого и второго класса, и наконец — и это было уж совсем необыкновенным явлением — пришел директор. Было еще не светло, и в классах горели лампы.

Директор вынул из-за обшлага какую-то бумагу, и Буланин вдруг задрожал мелкой, противной, безнадежной дрожью.

— По постановлению педагогического комитета, кадет Буланин, позволивший себе такого-то числа возмутительно грубый поступок по отношению к дежурному воспитателю, приговаривается к телесному наказанию В размере десяти ударов розгами.

Случилось вдруг отвратительное чудо. Прежде было сто мальчиков, ничем друг от друга не отличавшихся, и между ними равный всем Буланин, — и вот он выделился, далеко отошел ото всех, заклейменный исключительным позором. Тяжесть навалилась на него, пригнула его к земле, приплюснула.

— Кадет Буланин, выйдите вперед! — приказал директор.

Он вышел. Он в маленьком масштабе испытал все, что чувствует преступник, приговоренный к смертной, казни. Так же его вели, и он даже не помышлял о бегстве или о сопротивлении, так же он рассчитывал на чудо, на ангела божия с неба, так же он на своем длинном пути в спальню цеплялся душой за каждую уходящую минуту, за каждый сделанный шаг, и так же он думал о том, что вот сто человек остались счастливыми, радостными, прежними мальчиками, а я один, один буду казнен.

В спальне, в чистилке, стояла скамейка, покрытая простыней. Войдя, он видел и не видел дядьку Балдея, державшего руки за спиной. Двое других дядек Четуха и Куняев — спустили с него панталоны, сели Буланину на ноги и на голову. Он услышал затхлый запах солдатских штанов. Было ужасное чувство, самое ужасное в этом истязании ребенка, — это сознание неотвратимости, непреклонности чужой воли. Оно было в тысячу раз страшнее, чем физическая боль…

Прошло очень много лет, пока в душе Буланина не зажила эта кровавая, долго сочившаяся рана. Да, полно, зажила ли?

7…время столкновения гуманного милютинского штатского начала с суровым солдатским режимом. — Милютин Дмитрий Алексеевич (1816–1912) — русский военный и государственный деятель; с 1861 г. по 1881 г. военный министр. Перу Милютина принадлежит ряд трудов по военной истории, статистике и географии. Милютин был инициатором преобразования кадетских корпусов в военные гимназии, где преподавали штатские педагоги. В 1882 году, с наступлением реакции, военные гимназии были вновь реформированы в кадетские корпуса. Программа по общеобразовательным предметам, которым уделялось много внимания в военных гимназиях, подверглась сокращению, был снова введен суровый солдатский режим.

Конечно, в настоящее время нравы кадетских корпусов переменились. Наш рассказ относится к той переходной эпохе, когда военные гимназии реформировались в корпуса. (Прим. автора).

Перед каждым уроком горнист или барабанщик играл сбор, а после урока отбой.

Скобелев Михаил Дмитриевич (1843–1882) — видный русский военный деятель, участник русско-турецкой войны 1877–1878 гг.

Конечно, держались эти характеристики в строжайшем секрете от воспитанников и их родственников, — от вторых, вероятно, по причинам похвальной авторской стыдливости.

Стенли Генри Мортон (1841–1904) — американский путешественник, исследователь Африки.

…во время блокады Парижа . — Имеется в виду осада Парижа прусскими войсками осенью 1870 года, во время франко-прусской войны.

…Гамбетта решился сделать путешествие на воздушном шаре. — Гамбетта Леон Мишель (1838–1882) — французский политический деятель, один из лидеров буржуазных республиканцев, по образованию юрист. Особенно выдвинулся как адвокат в годы Второй империи — при Наполеоне III. Возглавлял буржуазно-республиканскую оппозицию Наполеону III. Когда под влиянием революционного натиска народных масс, возмущенных социальной политикой реакционной власти и ее неспособностью организовать сопротивление вторгшимся пруссакам, император был низложен и была провозглашена республика, Гамбетта стал министром внутренних дел в т. н. «правительстве национальной обороны». Любитель эффектных жестов, он возбудил много шума своим бегством из Парижа, осажденного пруссаками, — Гамбетта улетел из столицы на воздушном шаре. После подавления Парижской коммуны Гамбетта сблизился с правыми группировками буржуазных республиканцев.