Рустам Ибрагимбеков - Храм воздуха

— Пошли, — сказал Юсиф.

— Прощальный тост, — объявил Эдик, и поднял бокал, — я хочу пожелать вам, — движением бокала он объединил Юсифа и Гюлю, — многих лет счастья в вашем доме…

— Я присоединяюсь, — подняла свой бокал Зина и чокнулась с Гюлей. — счастья вам.

В это время к их столику подошел мордастый парень в скрипучих туфлях и что-то сказал Эдику на ухо. Тот поспешно вскочил.

— Я на минуту, — извинился он, уходя за мордастым, и действительно отсутствовал недолго: он подошел к столу, за которым сидела недавно пришедшая компания, и, почтительно склонившись, о чем-то поговорил со смуглым мужчиной лет тридцати пяти с золотыми зубами, поблескивающими в свете ресторанной люстры, и двинулся обратно…

— Началось, — недовольно сказала Зина. — Что они от него хотят, понять не могу!

— А кто это? — спросила Гюля.

— Ростовские жулики… Командуют здесь…

Эдик с деланой улыбкой на побледневшем лице подошел к столу.

— Может, посидим ещё? — спросил он, не глядя на Юсифа.

— Не знаю, — Юсиф бросил взгляд на Гюлю; та неопределенно пожала плечами.

— Что он опять хочет от тебя? — спросила Зина у Эдика.

— Ещё полчасика посидим и пойдем, — Эдик не ответил на вопрос Зины и бросил настороженный взгляд в сторону стола, от которого только что отошел. Юсифу показалось, что компания, сидящая вокруг золотозубого мужчины, смотрит в их сторону.

— Я тебя предупреждаю, — сказала Зина Эдику, нервно отбросив со лба локон, — чтобы без этих номеров… как в прошлый раз…

— Помолчи немного, — перебил её Эдик довольно грубо.

Юсифу не понравился его тон.

— Я тебя предупреждаю, — продолжила Зина, — больше этого не будет… Я тебе не какая-нибудь…

— Извини, — Эдик повернулся к Юсифу, — настроение испортили. Сейчас пройдет. Может все-таки потанцуете? — он перевел взгляд на Гюлю.

Заиграл оркестр. Золотозубый мужчина встал, поправил рубашку и неторопливо направился к их столу.

— Разрешите пригласить вашу даму? — Он улыбнулся Юсифу и наклонился к Гюле.

— Не разрешаю, — негромко произнес Юсиф.

Золотозубый мужчина неодобрительно посмотрел на Эдика, тот привстал, как бы для того, чтобы что-то объяснить, но не нашел нужных слов.

— А почему? — спросил золотозубый Юсифа. — Сам не танцуешь, дай другим повеселиться. Пойдемте? — он положил руку на плечо Гюли.

— Убери руку, — сказал Юсиф.

Гюля резким движением сбросила руку со своего плеча.

— Ай да Эдик, — осуждающе покачал головой золотозубый, — что же ты так подводишь? — Потом он столь же неодобрительно посмотрел на Юсифа. — А ты откуда такой петушок взялся?

— Отойди отсюда, — довольно вежливо сказал Юсиф.

— Прогоняешь, значит? — улыбнулся золотозубый. — А если я не уйду, что сделаешь?

— Извини, Жора, я же сказал: он приезжий. Прошу тебя. — Эдик нерешительно протиснулся между Юсифом и золотозубым.

— А ты меня не проси, — перестал улыбаться золотозубый. — Я не подаю. — Он резко повернулся и пошел к своему столу.

— Прошу тебя… вам надо уйти, — шепотом, чтобы не слышали Гюля и Зина, сказал Эдик. — Только незаметно. Во время танца.

— Почему? — после того, что произошло, Юсиф не скрывал своей неприязни к Эдику.

— Поверь мне, так будет лучше…

Эдик смотрел на Юсифа с такой искренней мольбой, что Юсифу стало его жаль.

— А в чем дело? — спросил он уже другим, более сочувственным тоном. — Что он от тебя хочет?

— Должник я его, — сказал Эдик. — Вам надо уходить.

— Проиграл что ли?

— Да.

— Сколько?

— Много. Когда начнется танец, вы встаньте и идите туда, — Эдик показал в сторону ресторанной кухни. — Там есть выход в парк. И сразу — направо, по дорожке. До самого конца.

— Сколько ты ему проиграл?

— Все.

— Это как? — не понял Юсиф.

— Я же сказал: все, — ответил Эдик. — И деньги, и дом, и ателье, и ее , — он показал на Зину, — и себя… В любую минуту может меня пришить. Когда захочет. Ты за свои деньги не волнуйся. Я все тете Клаве отдал.

— Я не волнуюсь, — сказал Юсиф.

— Она мать моего товарища.

— Я знаю.

Оркестр в очередной раз заиграл лезгинку.

— Ну все, — сказал Эдик, — бери ее и быстренько, как я сказал.

— Мы пойдем все вместе, — возразил Юсиф, — как пришли вместе, так и уйдем. И нормально, через дверь.

— Я не могу.

— Может, он имеет право на твою жизнь, — сказал Юсиф. — Но сегодня, раз ты пришел сюда со мной, он тебя не тронет.

— Пошли? — кивнул он Гюле, кладя на стол деньги.

Она встала, посмотрела на Зину; та тоже торопливо поднялась; краем глаза Юсиф увидел, что за столиком золотозубого за ними наблюдают с откровенным интересом.

Гюля и Зина подошли к Юсифу.

— Ты не идешь, что ли? — спросила Зина у Эдика, тот не ответил — величайшее сомнение было написано на его лице.

— Пошли, Эдик, — спокойно сказал Юсиф, и они направились к выходу. Зина, отстав на шаг, схватила Эдика за рукав рубашки и потащила за собой.

— Ты что делаешь? — спросил он, подчиняясь. — Ты понимаешь, что ты делаешь?

Зина молча тащила его к выходу.

Они спустились по широкой лестнице, прошли ярко освещенную площадку с громадной цветочной клумбой посередине и вышли на центральную парковую аллею.

— А во что играли? — спросил Юсиф Эдика.

— В очко.

— А в кости у вас здесь не играют?

Эдик не успел ответить, так как из кустов вышла четверка, сопровождавшая золотозубого, и преградила им дорогу.

— Ну вот, — сказал упавшим голосом Эдик, — я же предупреждал.

Четверка приблизилась, скрипя туфлями.

— Может, потанцуем? — спросил идущий впереди мордастый; они занимали всю ширину аллеи, и пройти мимо, не задев их, не было возможности.

— Дайте дорогу, — попросил Юсиф.

— Сперва потанцуем, — мордастый направился к Гюле; двое стоявших слева от него неожиданно бросились на Юсифа.

Раздался выстрел. Все застыли. Зина пронзительно закричала и шарахнулась в кусты.

— Дайте дорогу, — повторил Юсиф, выставив вперед свой парабеллум.

Четверка разом полезла в карманы; подряд раздалось еще несколько выстрелов. Гюля в ужасе закрыла глаза. Эдик, присевший от испуга на гравий дорожки, увидел, как двое из четверки повалились на землю; третий, мордастый, держал в руках пистолет, у четвертого из руки торчал нож.

— Брось оружие, — приказал Юсиф.

В ответ была сделана попытка выстрелить, но Юсиф выстрелил раньше. Мордастый выронил из раненой руки оружие и метнулся в кусты; следом бросился и тот, у которого был нож.

У ресторана раздались милицейские свистки. Появилась Зина.

— Надо смываться, — Эдик подобрал с земли пистолет, выпавший из рук мордастого. Еще один пистолет, валявшийся на земле рядом с телом убитого или раненного им человека, Юсиф ударом ноги отшвырнул в кусты.