Рустам Ибрагимбеков - Храм воздуха

— Не знаю, — не стал спорить отец, — может быть.

— А что в этом Кисловодске хорошего? Почему туда все ездят?

— Воздух, наверное.

— Дом надо недалеко от этого «Храма воздуха» купить.

— Откуда у тебя деньги все-таки?

— Лучше тебе не знать… А тебе деньги нужны?

— А кому они не нужны?

— Сколько тебе хотелось бы иметь?

— Ты серьезно?

— Вполне.

— От рубля до ста тысяч.

— А зачем тебе сто тысяч?

— Драповое пальто стоит шесть тысяч. Костюм столько же… О Назе не говорю. И вообще… хоть год пожили бы нормально…

— Будут тебе сто тысяч.

— Мотоцикл можно купить, — мечтательно сказал отец. — «Харлей» предлагали недавно.

— Будет тебе «Харлей», — сказал Юсиф.

Отец рассмеялся:

— Ладно, пошли спать.

Они направились к своим местам; вагон был плацкартный, все уже спали.

Прямо на вокзальной площади прибывающих в город ждала небольшая толпа, в основном пожилые женщины, с предложениями снять комнату или койку. Отец мой выбрал солидного на вид дядьку в соломенной шляпе и вышитой косоворотке.

— Нужен дом, — сказал он как можно внушительней, отведя его в сторонку.

— У меня комната, — ответил мужчина, — с окном в сад, три койки.

— Мы не снять хотим, — вмешался в разговор Юсиф, — а купить. Небольшой дом один-два этажа.

— Вы к Нарзанной галерее сходите. Там у фотографа спросите. Эдик его зовут. У него что-то есть, кажется. А здесь вам никто не продаст. — Мужчина отошел от них.

Фотограф у Нарзанной галереи оказался невысоким шустрым парнем с аккуратным пробором густо набриолиненных волос. (Этот сильно поредевший пробор сохранился до 1976 года, когда и мне довелось познакомиться с Эдиком).

— Есть хороший дом, — сказал он уверенно, — но дорого.

— Сколько? — спросил Юсиф.

— Двести тысяч.

— От «Храма воздуха» далеко?

— И не далеко, и не близко. Как раз то, что нужно.

— Посмотреть можно? — спросил мой отец.

— Приходите в шесть часов… Следующий.

Полная женщина в роскошном шелковом платье, вышитом огнедышащими драконами, прошла к заднику, на котором девушка с тонкой талией и двумя длинными косами наливала из кувшина воду джигиту в черкеске. Вместо лиц и у девушки и у джигита на заднике были круглые прорези, в которых появились физиономии женщины в шелковом платье и её спутника с огромными натуральными усами.

Дом Юсифу понравился. Аккуратно побеленный, он был как бы прислонен к поросшей кустарником горке. Из окон открывался вид на город.

— А где «Храм воздуха»? — спросил Юсиф.

— Во-он там, — ткнул пальцем в воздух фотограф.

Женщина, хозяйка дома, почему-то молчала, пока фотограф показывал им дом.

— Кое-что из мебели можем вам оставить, — сказал фотограф, — все равно вам покупать. Или с собой привезете?

— Стол, стулья и кровать… да и шкаф, если вам не нужны… я бы купил.

— Нужны. Почему не нужны? — за хозяйку сказал фотограф. — Но вам ещё нужнее. Поэтому были наши — стали ваши. Значит, стол, пять стульев, шкаф бельевой, кровать… А буфет не нужен? Дубовый, резной…

— Можно и буфет.

— Бери уж, сынок, и диван, — заговорила наконец и хозяйка, — чтобы мне уж в другой город не везти.

— С диваном ещё десять тысяч придется добавить, — подвел итог фотограф.

— Спасибо, — сказала хозяйка.

— Переезжаете? — спросил её мой отец.

— К сыну еду.

— А он вам кто? — отец показал на фотографа.

— Какое тебе дело, слушай?! — возмутился фотограф. — Делай хорошее после этого. Что значит — мусульмане; все им надо знать!.. я же у вас не спрашиваю, где вы столько денег взяли? Кого убили? Кого ограбили? Даже паспорта ваши не спросил.

— Ладно, не злись, — примиряюще положил руку на плечо фотографа Юсиф. — Паспорта у нас в порядке. Мы сразу поселимся, а потом все оформим, как положено.

— Когда собираетесь въехать? — спросил фотограф.

— Через два дня.

— Задаток нужен.

— Обязательно?

— Так полагается.

— Я с собой не взял, — Юсиф смутился, — могу паспорт оставить.

— Ну что с вами поделаешь? — сказал фотограф. — Земляки все-таки… но чтобы без обмана.

— Послезавтра днем я привезу деньги, — сказал Юсиф. В ту же ночь они уехали из Кисловодска.

На следующий день дядя Джавад привел Юсифа к однорукому человеку в военной форме с майорскими погонами, который жил во дворе почты. Они спустились в подвал, однорукий ловко открыл замок и включил свет. Подвал был сухой с довольно высоким потолком и окном, в котором то и дело мелькали ноги уличных прохожих.

Однорукий выдвинул ящик комода, стоявшего в углу, рядом с кроватью. В ящике лежало два пистолета и маленький револьвер с коротким стволом и вертящимся барабаном.

— Бульдог, — сказал однорукий майор, ткнув пальцем в короткоствольный револьвер. — Как говорила моя мама, дешево и сердито. Патронов маловато, правда.

— Сколько штук? — спросил дядя Джавад.

— Если стрелять метко, то хватит… штук десять.

— Достаточно? — спросил дядя Джавад у Юсифа.

— Да, — Юсиф взял в руки «парабеллум». — А этот сколько стоит?

— Три тысячи — красивая вещь.

Ручка пистолета была отделана перламутром и очень удобно лежала в ладони.

— Деньги вперед или можно завтра? — спросил Юсиф.

— Если завтра, то — пять, — ответил майор.

— Хорошо.

Майор приложил к пистолету две обоймы, завернул все в тряпочку, потом в газету и вручил Юсифу.

— Что-нибудь ещё надо? — спросил дядя Джавад, когда они поднялись по лестнице, оставив майора в подвале.

— Ещё нужны часы.

— Тогда ты иди. У меня с ним ещё дело небольшое. А часы я занесу попозже. Карманные или на руку?

— Ручные. Деньги будут у Вити, — сказал Юсиф на прощанье. — Возьмешь, сколько надо.

Расставшись с дядей во дворе почты, Юсиф вышел на улицу.

Дверь нашей комнаты была заперта — отец ушел на работу, мама — на репетицию, а меня отвели в детский сад, — но Юсиф знал, где лежит ключ.

Он позвонил Сеид-рзе; в приоткрытую дверь было видно, как на общей кухне Балададаш уничтожает огромную гору вареной вермишели прямо из кастрюли.

— Слушаю. Кто это? — спросил Сеид-рза довольно раздраженно.

— Это я, Юсиф.

— Юсиф? Какой Юсиф?

— Сын Самеда.

— А… это ты, сынок, — Сеид-рза явно был удивлен звонком Юсифа. — Что-нибудь случилось?

— Да, — сказал Юсиф. — Где я могу с вами поговорить?

— А что такое?

— Я все скажу.

— Ну приезжай сюда.

— Во сколько?

— Часов в шесть. К концу работы.

— Хорошо, — Юсиф повесил трубку и поблагодарил соседку.

Гюля пришла ровно в двенадцать, как ей и было сказано мамой. Вид у неё был очень деловой, через плечо перекинута новая сумка, она постукивала пальцами по тугой коже, давая понять, что торопится.

— Я купил дом, — сказал Юсиф. — В Кисловодске.