Александр Яшин - Рассказы

- Знаешь ли, что в деревнях рябина спасает людей от угара? Зимой печи топят жарко, поторопится баба закрыть трубу, чтобы тепло сберечь,- и все в лежку лежат. Ну, принесут этакую вот связку с потолка и жрут. От наших морозов тараканы валятся, а рябина становится только слаще. Как говорится, что русскому здорово - то... и так далее. Что ты скажешь, проходит угар, голова не трещит. К чему все эти пирамидоны, анальгины, тройчатки? То ли дело натуральная целебная сила! - И он, шумный, так захохотал, что можно было подумать, не смеется, а кричит на кого-то.- Твоя ягодка уже оттаяла, а все еще вкусна. Я возьму веточку с собой?

- Бери, пожалуйста, не одну.

Он взял и снова начал настраиваться на воспоминания:

- Да, вот ведь как, рябина... А все-таки, что мы такое из рябины делали?..

- Настоечку, настоечку из рябины делали, вот что! Как же забыть такое? - заинтересованно вклинился в разговор другой мой знакомый и тоже с удовольствием стал сощипывать ягоду за ягодой.

А третий неожиданно спросил:

- Что это?

- Рябина, конечно.

- Да? Рябина? - удивился он.- "Что стоишь, качаясь"? Откуда она у вас?

- Осенью красовалась под окном, а зимой висела на чердаке.

- Это интереcно, расскажите, расскажите!

Еще не разобравшись толком, действительно ли ему это интересно, я стал рассказывать. Но что, собственно, было рассказывать? Чего такого он мог не знать про рябину?

- Пожалуйста, спрашивайте, что вас интересует?

- Как что интересует? Прежде всего - дикая рябина или садовая?

- Была дикая, сейчас растет на участке. Принес из лесу несколько тоненьких, задавленных кустиков, пересадил под окна, на свободе они принялись, похорошели. Пока за рябиной ухаживаешь, заботишься о ней - она не дикая, и ягода крупнеет, добреет, а перестань заботиться - одичает рябина, запаршивеет, и ягода станет мелкой, горькой, чуть ли не ядовитой.

Любознательный друг мой засиял от догадки:

- Происходит, собственно, то же, что и с людьми?

- Собственно, то же,- подтвердил я.- Вот уже вторую осень от дроздов на моей рябине отбою не было.

- Очень интересно! И дрозды, значит, рябину любят?

- Как же, любят! Есть дрозд, которого так и зовут: рябинник.

Тут первый знакомый снова включился в разговор.

- А ты не замечал,- обратился он ко мне,- когда на рябину урожайный год, дрозды, что ты скажешь, зимовать остаются? Не замечал?

- Замечал,- ответил я.

- Конечно, не все, а которые посмелее, самые отчаянные, так сказать.

- И не одни дрозды, наверно. Кстати, в этом году так и случилось: большие стаи птиц в наших перелесках остались на зимовку, уразумели, что от добра добра не ищут.

- Очень интересно,- заговорил опять городской книгочий.- Вот ведь какое дело! И как же вы ее приготовили, рябину?

- Что ее приготовлять? Обломал гроздья с дерева, прямо с листьями, как видите, взял веревку, привязал к ее концу палочку-выручалочку и нанизал гроздья на веревку. Вот и вся работа.

- Удивительно интересно! А что потом?

Я начал улыбаться забавной обстоятельности его вопросов. Но вправе ли я был ожидать и тем более требовать, чтобы и этот мой товарищ, у которого свой круг жизненных интересов, отличный от моего, но одинаково важный и нужный, чтобы и он смотрел на мою рябину так же, как я на нее смотрю? Не было у меня такого права. Значит, неуместна была и моя ирония. Другое дело - если бы дети мои так же интересовались всем, что касается моего детства!

- Что потом, говорите? А попробуйте! - И я с готовностью протянул ему раскачивающуюся цветастую гирлянду.

- И что же, ягоды замерзли зимой? - продолжал допрашивать меня горожанин.

- Ледышками стали. Да вы отведайте, не бойтесь!

- А вкус их изменился от этого? Кислые они или какие?..

Один раз он даже тронул листья, пошуршал ими, но так и не решился взять в рот ни единой рябиновой ягодки. Что же, выходит я должен жалеть и его? Хватит ли у меня жалости на всех?

- Ах, что за прелесть, что за прелесть! - восторженно заахала вдруг накрашенная немолодая дама, печатавшая в газетах очерки на морально-бытовые темы.- Это же диво дивное, чудо чудное! И как па-ахнет! Можно я понюхаю?

- Может быть, хотите и попробовать?

- С удовольствием! И вы не пожалеете? Она быстро клюнула ягодку, съела ее, сморщилась и заахала еще энергичней.

Я снял сверху несколько кистей, протянул ей.

- Ах, что вы, ах, зачем вы! - обрадовалась она.- Разъединять такую прелесть, такое творение природы! Как можно! - Но гроздья рябины приняла. Приняла бережно, из рук в руки, как если бы это был сигнальный экземпляр ее новой книжки. Затем вынесла из своей комнаты огромный оранжевый апельсин и не отступилась, пока я не согласился взять его взамен рябины.

- За добро надо платить добром! - многозначительно сказала она.

А рябиновые кисти тут же опустила в стакан с водой - "Вот так!" - и не переставала ахать от восторга и удовлетворения:

- Какой букет, ах! Он у меня будет стоять на письменном столе. Это же сама Россия!

Сама Россия!.. Я вспомнил о Бобришном Угоре на моей родине. Осенью, когда похолодает, и по утрам река светла до дна, и лесные опушки просвечивают насквозь, когда на мокрой от росы траве посверкивает паутина, а в ясном, прозрачном воздухе носятся стаи молодых уток,- вдруг из всех перелесков выдвигаются на передний план нарядные, увешанные гроздьями рябины: вот они мы, не проглядите, дескать, не пренебрегайте нашей ягодой, мы щедрые! Ветерок их оглаживает, ерошит сверху донизу, и птицы на каждой ветке жируют, перелетая, как из гостей в гости, с одной золотой вершины на другую, а они стоят себе, чуть покачиваясь, и любуются сами собой...

Хлынет дождь - и засверкает весь речной берег. Стекает вода с рябиновых кистей, капелька за капелькой, ягоды красные и капли красные; где висела одна ягода - сейчас их две, и обе живые. Чем больше дождя, тем больше ягод в лесу...

Все, конечно, может примелькаться, ко всему со временем привыкаешь, но такое не заметить трудно. Вскинешь голову и неожиданно для себя, как после долгой отлучки, и словно бы уже не глазами, а каким-то внутренним, духовным зрением увидишь всю эту красоту в удивительно чистом завораживающем сиянии. Увидишь, как в первый раз, все заново, и радуешься за себя, что увидел. Ни наяву, ни во сне этого забыть никогда нельзя. Вот она какая, наша рябина!

Недаром же, истосковавшись по родине, русская поэтесса, сколь ни уверяла себя и других, будто ее уже ничто не может обольстить, что ей "все равно и все - едино", все безразлично, под конец стихотворения признавалась:

Но если по дороге куст

Встает, особенно - рябина...

Дальний мой родственник, химик Аркадий Павлович Ростковский, которого судьба забросила на всю жизнь в знойный, раньше далекий от России Ташкент, влюблен был в экзотику востока, во все эти древние мозаичные медресе, и лепные мечети, и караван-сараи, даже чай пил только из пиалы, а все-таки настойчиво, до конца дней своих пытался заставить расти у себя под окном простую русскую рябину. Правда, не удалось это ему...