Иштван Сабо - Рассказы

Верхняя половинка каштана не допеклась. Что ж, еще пучок хворосту в огонь, а там можно и вынимать. В духовке поднялась отчаянная стрельба, как будто бандиты палили друг в друга из кольтов. Бабушка заерзала на кровати. Что-то забормотала во сне.

- Работу ищешь, сынок? - осклабившись, спрашивает Одноглазый Билл. - Ты только скажи... Или мне, или вот хоть хозяину салуна. Я вижу, ты парень стоящий. - Тут он выглядывает в окно. - И конь у тебя добрый. Забудь ты свое ранчо. Там, в Аризоне.

- Такое не забывается.

- Но ведь тебе нужна работа. Мы дадим тебе работу.

- Так-то оно так, работа мне нужна, - неторопливо и твердо выговаривает Джек из Аризоны, - да только такая, чтоб мне по вкусу пришлась.

- О'кей, - произносит Билл уже недовольно, - но ты, приятель, помни: слишком разговорчивые ребята в наших краях не приживаются.

И он похлопывает по висящему на боку кольту.

- Черт знает, как это получается, но только таких ребят, горемык этих переборчивых, пуля словно сама ищет. Прощай, чужак.

- До свиданья. Благодарю за виски.

Пока они идут к выходу, Барышня раскатисто хохочет. От этого смеха мороз по коже подирает. Все трое вскакивают на лошадей.

Тем временем Янчи достал с полки большую глиняную миску. Открыл дверцу духовки: а ну, каштанчики, выбирайтесь из печки! Вокруг него витал восхитительный аромат. Короткой палочкой он подгребал, подталкивал испеченные кругляши к краю духовки. Они с резким стуком падали в глубокую миску. Потом, когда горка выросла, стук превратился в шорох, и вот уже из печки выкатился последний каштан, хорошо пропеченный, широко улыбающийся.

Улыбающийся? Нет, скорее ухмыляющийся. Именно так ухмыляется Одноглазый Билл, совсем как этот каштан со своим раскрывшимся надрезом. А что же по-девичьи стройный, но мускулистый незнакомец? Он в этот момент бросает Козяину салуна монету - за разбитый стакан.

Янчи тоже однажды попробовал вот так, по-ковбойски, расплатиться за газировку, но корчмарь, дядя Имре Буйтор, накинулся на него:

- Ты что швыряешься отцовскими деньгами, сопляк, сейчас как врежу тебе по затылку! А потом еще прибавил:

- Да и собственными деньгами чтобы не смел мне тут швыряться! Ежели они у тебя еще будут! Чтоб тебя... - слова застрял;! у него з горле, ругательство замерло на губах, потому что как раз против дяди Имре на стене висел огромный плакат.

Он изображал распятого Христа в терновом венце, а внизу большими буквами была выведена надпись:

"ПОЧТО ТЫ НАНОСИШЬ ЕМУ ОБИДУ?"

Янчи застыдился, ему стало неловко от того, что дядя Имре не осмелился по-настоящему, от души выругаться, а только шваркнул тряпкой о стойку. Пучившаяся в стакане пенистой шапкой газировка с малиновым сиропом чуть не расплескалась у него в руках. Янчи проглотил ее, не ощутив ни привычного покалывания на языке, ни сладкого вкуса напитка - холодный, да и только.

Ну а сейчас? Сейчас он подошел с полной миской каштанов к кровати и начал трясти спящую бабушку за плечо:

- Бабушка! Проснитесь! Глядите, что у меня есть.

Старушка пожевала губами, почмокала в полудреме, приподняла голову и открыла глаза.

- Ты что, внучек? Что тебе?

- Глядите, что у меня есть!

Выцветшие старушечьи глаза секунду непонимающе вглядывались в горку каштанов, потом сузились от неожиданно вспыхнувшей улыбки.

- Ах ты батюшки! Гостинец мне, старой, принес?

- Угощайтесь, бабушка.

Четки быстро вывернулись из пальцев и скользнули в карман передника. Старушка ухватила полную горсть каштанов, но тут же высыпала их все в передник - очень жгли.

- Откуда же у тебя каштаны, внучек?

- У Порколабов под деревом собрал.

- Стало быть, нашел, - успокоенно сказала старушка. - Дерево-то не трогал?

Янчи уже направился с тарелкой к столу, когда его настиг бабушкин вопрос.

- Нет, только то, что в траве валялось, подобрал, - обрадованно заверил он.

- Ну если в траве, тогда ладно. Шапка-то небось из-за этого мокрая?

- И из-за этого тоже, а еще дождь идет.

- Вот каштаны и посбивало, - кивнула старушка. - И как там твои родители с виноградом управляются? В такую-то погоду!

Они замолчали и принялись за лакомство. Пропеченная каштановая кожура шуршала, потрескивала в пальцах. Бабушка и внук жевали, пряча хитринку в уголках двигающегося рта, время от времени лукаво поглядывая друг на друга.

"А Джек из Аризоны, - подумал Янчи, - что же он сказал хозяину?"

- Извини, Толстяк, что тебе пришлось поскучать.

- Пустяки, - усмехается плотный короткошеий мужчина, - немало драк я повидал на своем веку. И еще увижу.

- Я все думаю, кто были эти люди, - говорит Джек.

- Ты что-то много думаешь, как я погляжу.

- Я не привык, чтобы стреляли в мой стакан.

- Лучше в стакан, чем в другое место.

- Кто этот Билл? Что он не босс, я уже понял.

- Билл - всего лишь подручный, - говорит хозяин салуна. - Никому не известно, кто босс. А кто дознался, того уж и в живых нет.

- А что ваш шериф?

- Разводит голубей. Как одряхлеют - пристреливает.

- Стоящий шериф, - кивает головой Джек.

- Знаешь, что я тебе посоветую, незнакомец? Ты тоже не пытайся узнать лишнего.

- Почему?

- А то будет одним трупом больше. Жалко все-таки. Ты парень симпатичный.

- Спасибо, Толстяк.

- Ты, я слышал, работу ищешь?

- Я бы ранчо купил, мне перепало кое-что по наследству.

Хозяин аж присвистывает:

- Так ты богач! А вид у тебя, как у ковбоя.

- Не такой уж я богач, чтобы меня стоило прикончить.

- Кто знает!

Янчи один за другим отправлял в рот каштаны.

- От таких бы и Джек из Аризоны не отказался.

- Это еще кто? - спросила бабушка.

- Знакомый один.

- А имя, как у нехристя.

- Уж какое досталось, - вступился Янчи.

- Главное, вел бы себя как следует, - сказала бабушка. - Смотри не научись от него баловству какому! Как бишь его зовут-то?

- Джек из Аризоны.

Янчи посмеялся бы над бабушкиными вздохами, но во рту у него были каштаны. Вдруг кухонное окно закрыла чья-то тень.

- Вон родители твои вернулись, - сказала старушка. - Чего ж тут удивительного, в такую погоду. Только бы виноград не погнил.

Вошли отец и мать, одетые во что похуже - что не жалко на винограднике трепать. От них веяло сыростью и кисловатым запахом давильни.

- Хвала господу, - поздоровался Янчи и, засуетившись, попытался было прикрыть остатки каштанов на тарелке и очистки.

- Во веки веков, - ответила мать. - Что же ты не пришел нам помогать?

- Да я... Я думал...

- А это что такое? - подошла она ближе. - Что это у тебя?

На столе красовалась миска, вокруг трудилась шелуха.

- Поди сюда, Габор, - кликнула Анна мужа. - Как ты думаешь, что это?

Мужчина скользнул взглядом по столу.

- Ты что, сама не видишь? Каштаны. И пахнут как хорошо.

- Дождешься, что твой сын станет вором. Где ты их украл, отвечай!