Борис Романов - Император, который знал свою судьбу

МАРИЯ ФЕДОРОВНА:

Да, конечно. Но не потеряем ли мы теперь все на Дальнем востоке? Пал Порт-Артур…

НИКОЛАЙ:

Не потеряем.

МАРИЯ ФЕДОРОВНА:

Почему ты так уверен? Серафим Саровский предсказал победу в своей книге судеб? (улыбается)

НИКОЛАЙ:

Предсказал… Не победу, но почетный для России мир. Впрочем, мы победим, я верю в это. Эскадра Рожественского к апрелю должна дойти до Порт-Артура.

МАРИЯ ФЕДОРОВНА:

Эти предсказания… Сначала Теракуто в Японии, потом Авель, этим летом – Серафим Саровский… В их предсказаниях много ужасного. Недавно я думала об этом. Зачем эти предсказания настигают тебя? Ты ведь не искал ни одно из них.

НИКОЛАЙ:

Не искал.

МАРИЯ ФЕДОРОВНА:

Раньше я думала, что это все Божья милость, что будущее сокрыто от нас, и мы не знаем заранее о будущих ужасных несчастьях и испытаниях…

Дневники Марии Федоровны. – М., «Вагриус», 2005, Эпиграф (из письма Марии Федоровны сыну, Великому князю Георгию Александровичу).

НИКОЛАЙ:

Я помню, ты писала об этом брату, Георгию. Он показывал мне это письмо.

МАРИЯ ФЕДОРОВНА:

Да, это было давно. Теперь я думаю… Бедный мой Ники! Ведь это ужасно – знать свое будущее! Зачем тебе это испытание? Два года назад ты показывал мне письмо Авеля – это страшно! Неужели сбудется все, что написано там?! Ах, лучше не знать! А если и знаешь – невозможно думать об этом. Бедный, бедный мой Ники!

НИКОЛАЙ:

Не будем об этом, Мама. На все воля Божья. Если бы я не знал эти предсказания… Я бы ввязался в войну за Босфор и Дарданеллы еще семь лет назад, в 96-м… Многие подталкивали меня к этому тогда.

МАРИЯ ФЕДОРОВНА:

Витте был против. Я думала, это Сергей Юльевич убедил тебя…

НИКОЛАЙ:

Да, Витте. Но также предсказания о том, что история назовет меня виновником войн. И, видит Бог, год назад я сделал все возможное, чтобы избежать войны с Японией! Не моя вина, но – воля Божья. Испытание…

МАРИЯ ФЕДОРОВНА:

Не будем об этом сейчас, Ники. Все же, Ники, о другом: Вы с Аликс должны наладить отношения с высшим светом. Это опасно для Государя – когда Его окружение не понимает и не любит Его супругу. Высший свет может быть коварен. Интриги двора губили многих монархов.

НИКОЛАЙ:

Я знаю, Мама. Я поговорю с Аликс. Но вряд ли она изменится. И я не буду настаивать (улыбается, целует мать в щеку). Все будет по воле Божьей.

СПРАВКА:

ДНЕВНИКИ 1904г.

26-го декабря. Воскресенье.

Холодный ясный день. Были у обедни. После завтрака поехали в манеж на елку второй очереди. Гулял. В 6 час. принял Мирского. Читал.

<���…>

30-го декабря. Четверг.

Утром погулять не успел. Было три доклада. Усиленно читал и подписывал всякого рода указы. В 4.15 поехал в Гатчину. Пил чай и сидел у Мама почти до 8 час. Аликс приехала к обеду. Вернулись в Царское в 10 1/2 час.

Действующие лица:

– Николай – Николай Александрович Романов (1868 г.р.), император;

– Великие князья (в том числе Михаил), свита;

– Митрополит, протодиакон, священники;

– офицеры охраны, городовые;

– Мосолов – Мосолов Александр Александрович (1854 г.р.), генерал-лейтенант, начальник канцелярии министра Двора Его Императорского Величества;

Место и время действия:

6 января 1905 года. Санкт-Петербург.

НАТ. НАБЕРЕЖНАЯ НЕВЫ БЛИЗ ЗИМНЕГО ДВОРЦА. 6 ЯНВАРЯ 1905 ГОДА, ВОДОСВЯТИЕ.

На экране – набережная Невы близ Зимнего дворца, прорубь («Иордань») во льду Невы. Николай, свита, священники, митрополит – на деревянном помосте. Над ними – церковные хоругви, знамена воинских частей (в частности, Морского корпуса). Рядом – охрана, несколько городовых. Праздник идет по церковному уставу. Камера показывает стрелку Васильевского острова и конную батарею на нем – пушки салютуют в воздух. Один из выстрелов – не холостой! Камера показывает помост у Зимнего, где стоит Николай и свита: слышен свист картечи, которая срубает древко одной из хоругви, пробивает знамя Морского корпуса, ранит одного из городовых. Минутное замешательство. Охрана бросается к Николаю. Он абсолютно спокоен, видна глубокая грусть в глазах. Протодиакон подхватывает падающую хоругвь, поет могучим голосом: «Спаси, Господи, люди Твоя…»

НИКОЛАЙ:

Господа, кто здесь ранен?

ОФИЦЕР ОХРАНЫ:

Городовой… ранение легкое…

НИКОЛАЙ:

Фамилия?

ДРУГОЙ ОФИЦЕР:

Романов, Ваше Величество.

НИКОЛАЙ

(чуть вздрогнув, тихо):

Романов… До 18-го года я ничего не боюсь.

ОФИЦЕР ОХРАНЫ:

Что-что, Ваше Величество?

НИКОЛАЙ:

Кто командовал батареей?

ОФИЦЕР ОХРАНЫ:

Поручик Карцев, Ваше Величество.

НИКОЛАЙ:

Бедный, бедный Карцев, как же мне жаль его!

МИХАИЛ

(подбегает к Николаю):

Николай, как ты? Мы струхнули, честно сказать! Как ты себя чувствуешь? Смотри, пули… Картечь на помосте близ тебя (показывает рукою).

НИКОЛАЙ:

До 18-го года я ничего не боюсь. Идемте в Зимний, господа. У меня прием послов. Не будем заставлять их ждать. Происшествие расследовать и результаты доложить мне завтра.

НАТ. ЗИМНИЙ ДВОРЕЦ. ИНТ. НИКОЛАЕВСКИЙ ЗАЛ И АМФИЛАДЫ ДВОРЦА.

По окончании церковной службы Николай и свита направляются в Зимний дворец, поднимаются по лестнице, проходят Николаевский зал, в нем – разбитые картечью окна. Многие из свиты мрачнеют. К Николаю подходит один из офицеров охраны.

ОФИЦЕР ОХРАНЫ:

Ваше Величество, по первым данным, в дуле одного из орудий оказался забытый картечный заряд.

Николай молча следует дальше, в свой кабинет. Приглашает за собой Мосолова.

НИКОЛАЙ:

Александр Александрович, встретьтесь с военным следователем, наведите другие справки. Вечером доложите результаты графу Фредериксу в Александровском.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.