Станислав Гроф - Зов ягуара

— Всегда готовы! — ответил Альдебаран.

Альфекка ответила энергичным кивком.

— Приготовиться к старту! — скомандовал Аргос.

Членистые ноги втянулись внутрь хроноскафа. Диск завис над землей и медленно поплыл к отверстию в стенке хронодрома. Когда он исчез внутри додекаэдра, люк автоматически закрылся и заперся.

В хроноскафе было два командных отсека: один для движения в гиперпространстве и пространстве-времени, другой для управления роботами. Альфекка и Альдебаран заняли свои места в первом отсеке. Они приказали компьютеру произвести последнюю проверку. Аргос в последний раз проверил команду роботов, систему молекулярного транспорта и аппаратуры для переноса сознания между измерениями. Затем Альдебаран ввел в компьютер координаты высадок, намеченных Аргосом для этой экспедиции.

«Компьютер, изображение ГЛОБУС, цель номер один», — скомандовала Альфекка. Перед ней развернулось огромное трехмерное голоизображение Земли и повисло в воздухе. Когда она запросила географические координаты первой цели, Глобус пришел в движение и продолжал вращаться, пока прямо перед Альфеккой не появилась Южная Америка. Маленькая яркая точка света бежала по поверхности шара, пока не остановилась на побережье Колумбии.

— 11 августа 2036 года, 22 часа 35 минут, — задала она временные координаты, а когда цифры появились на экране, добавила: — Старт!

Все они были опытными путешественниками по пространству и времени и привыкли к кратким периодам глубоких изменений сознания, которыми сопровождается путь через тоннели Эйнштейна-Розена. Новичкам, поступившим в Академию пространства-времени, труднее всего было привыкнуть к психологическим эффектам, возникающим при воздействии гиперпространства и пси-поля Ласло. Эти переживания представляли собой такое сложное и напряженное испытание, что становились для некоторых курсантов непреодолимым барьером, о который разбилась не одна многообещающая карьера. При прохождении через тоннель возникало ощущение, будто все сущее неумолимо всасывается в центр гигантского тора, сжимается в одну точку и выходит на его поверхность с другой стороны. В этой последовательности взрывного сжатия и расширения кажется, будто все выворачивается наизнанку и переворачивается вверх тормашками, будто едешь по многомерной ленте Мебиуса. Все это сопровождается вереницей стремительно сменяющих друг друга видений: проносятся пейзажи, сцены из истории человечества и архетипические образы мифологических существ и миров. Эти картины чередуются с такой быстротой, что невозможно толком ничего запомнить. При возвращении в прежнее пространство-время те же видения проносятся в обратном порядке.

На этот раз, за исключением привычных и предсказуемых психологических реакций, переход через гиперпространство оказался небогат событиями. «Бардо экспресс» вошел в заданное пространство-время в точке первой цели и теперь висел метрах в тридцати над землей. На мониторе с одной стороны виднелась залитая лунным светом гора, а с другой — лагерь, в котором не было никаких признаков жизни, кроме света в одной из палаток.

— Возьмите чуть подальше от лагеря и вверх по склону, — сказал Аргос, изучая показания приборов. Оттуда идет сильное излучение жизненной энергии. Должно быть, это тот, кто нам нужен.

Аппарат сделал стремительный горизонтальный маневр в указанном направлении, и инфракрасные датчики поймали контур быстро передвигающегося человека. Это был Крис Бэрни, который углублялся в джунгли, беспорядочными зигзагами пробираясь сквозь густую тропическую растительность.

Альдебаран и Альфекка пришли на очередную встречу с Аргосом. На этот раз он не встал, чтобы, как обычно, заключить их в объятия. Он сидел в позе лотоса на зафу , твердой подушке для медитации, — ноги скрещены, руки сложены пониже пупка. Сияющий свет его глаз резко выделялся на черном фоне расширенных зрачков. Эти глаза очень напоминали две яркие звезды, каким-то чудом сошедшие на его лицо с ночного небосвода. А еще Альдебаран и Альфекка заметили, что все его тело окутывает светящееся энергетическое поле. Он больше походил на святого или великого гуру, чем на ученого.

— Садитесь, пожалуйста, — ласково произнес Аргос, постепенно возвращаясь к обычному состоянию сознания. — Простите, что сегодня я не так общителен и разговорчив, как всегда. Я провел несколько дней, погрузившись в переживания тех людей, которым мы имплантировали ПСИ-передатчики. И знаете, то были не просто обычные биографии — они содержали в себе яркие мистические состояния. Усвоив за короткое время такое множество человеческих судеб и переживаний, я значительно расширил свое сознание. Это произвело на меня глубочайшее впечатление, и мне нужно некоторое время, чтобы все это переварить.

Слушая Аргоса, Альфекка вдруг поняла, что таит в себе его натальная карта. Это было продолжение тех мыслей, которые начали складываться у нее несколько дней назад, во время одной из пространственно-временных экспедиций. В особом состоянии, вызванном переходом через гиперпространство, у девушки возникло ощущение, что ее сознание на краткий миг слилось с сознанием Аргоса. Оно было безбрежным и не имело никаких личностных границ и пределов — этого и следовало ожидать от человека, чье Солнце, символ архетипического принципа индивидуального и самодостаточного «я», находится в такой тесной связи с Нептуном, символизирующим нераздельное космическое единство и полное растворение личности. А Юпитер, «великий благодетель», улучшающий и развивающий все, к чему прикасается, только усиливал те качества, которые делали Аргоса космическим существом, а не человеком в обычном смысле слова. Очевидно, Аргос уже много раз рождался и в своих прежних воплощениях проделал большую духовную работу, а потому теперь был свободен от обычного груза кармы. Он явно не имел никаких личных целей и был чистым каналом связи с божественным, истинным бодхисаттвой, который живет для других и ради других. Именно поэтому большая часть его гороскопа выглядела такой обычной, за исключением сильных аспектов Нептуна, символизирующих связь с коллективным бессознательным, с космосом в целом. И его эксперименты с ПСИ-передатчиками прекрасно вписывались в эту картину. Он проживал жизни многих людей из самых разных эпох. В каком-то смысле он был всеми ими и в то же время никем из них конкретно. Эти догадки очень воодушевили Альфекку. Конечно, ей хотелось бы развить их дальше, но сейчас было не время для астрологических изысканий.

— Поразительное впечатление! — начал делиться своими переживаниями Аргос. — Теперь я гораздо яснее понимаю тот ужасающий глобальный кризис, который разразился в первые десятилетия двадцать первого века, и то, как его удалось преодолеть. Это совсем не та версия, которую обычно преподносят нам историки.