Анастасия Новых - Сэнсэй IV

– А другой? – осведомился Виктор.

– А другая организация нашей сегодняшней темы не касается. Может быть когда-нибудь я вам о ней и расскажу. Так вот, в Европе Белого Монаха знал очень ограниченный круг людей. Среди них был весьма талантливый и одарённый молодой человек по имени Гуго – младший сын графа де Блуа и Шампани. Надо сказать, что это знаменитое семейство владело большинством богатых земель престижного во Французском королевстве графства Шампани и графства Блуа.

Кстати говоря, само название слова «Грааль» как таковое вошло в обиход в некотором смысле благодаря Белому Монаху. Дело в том, что когда он рассказывал Гуго Шампанскому историю о предыдущем владельце формулы этого «Священного Звука» – Марии Магдалине, о событии, произошедшем на тайной вечере, то он назвал плоское деревянное блюдо, на котором Иисус начертал ножом знаки – Граалем. И это не являлось каким-то неологизмом, нововведением Белого Монаха. Просто так в XI веке на французском диалекте звучало слово, обозначающее разновидность плоского блюда, которое использовалось для сервировки стола во время трапез и пиров самых богатых людей. Это плоское блюдо по-французски именовали и как «graal», и как «Gradalis», и как «gradale». И уже Гуго Шампанский, посвящая в тайну Первичного Звука своих преданных людей, стал именовать его «Граалем». Тем более что слово «грааль» в те времена было малоупотребительным и даже у тех, кто его знал, не вызывало каких-либо ассоциаций, кроме как связанных с бытом.

– Ну, если в плане шифровки разговора между своими, то это действительно умно придумано, – заметил Володя. – Как правило, мало кто из посторонних обращает внимание на слово, обозначающее бытовой предмет.

– Совершенно верно, – подтвердил Сэнсэй. – Так вот, Гуго были доверены знания о «Граале». В связи с чем, в конце 1093 года (когда Гуго после смерти своего брата получает в наследство главный город Шампани – Труа), двенадцать доверенных людей Гуго отправляются с тайной миссией в Иерусалим. Маскируясь кто под видом паломников, кто торговцев, кто нищих, а некоторые и вовсе под видом помощников в странноприимном доме…

– Странноприимном? Это как? – оживился Руслан.

– Как, как, – в шутку промолвил Женя, – Тебе ли об этом не знать? Ясно же сказано: помощниками в приёмном доме для странных.

И при этом сделал акцент на последнем слове с недвусмысленным намёком.

– Да ну тебя, я серьёзно.

– Так и я же вполне курьёзно, – ответил Женя.

Он хотел ещё что-то добавить, но Сэнсэй опередил его с ответом:

– Был такой дом, в котором проживала группа христиан, являющихся в большинстве своём выходцами из Европы. Они ухаживали за больными и увеченными странниками. Люди называли их «госпиталь éры святого Иоанна», поскольку рядом с домами, где они проживали, было построено две часовни, одна из которых, принадлежащая мужской обители, была посвящена Иоанну, канонизированному патриарху Александрийскому, известному при жизни своими благотворительными делами. А вторая была женская часовня, посвящённая Марии Магдалине.

– Марии Магдалине?! – многозначительно проговорил Костик.

Одновременно с ним Андрей с не меньшим изумлением произнёс:

– Госпитальеры?!

– Это слово образовано от латинского «hospitalitas», означающее «гостеприимство». Позже данное название взяли себе рыцари одного из католических орденов, переросшего затем в Мальтийский орден. Но это к нашему рассказу не относится… Так вот, прибыв в Иерусалим, люди Гуго графа Шампанского стали собирать всевозможные сведения об интересующем их объекте, расположенном на горе Мориа. В ночное время предпринимали попытки исследования самого объекта, всевозможного доступа к нему как наружно, так и через подземные ходы. Так они проработали почти год, пока в одном из ночных «походов» арабской охраной не был убит их товарищ. Этот случай вызвал нежелательное подозрение к ним со стороны арабов. И люди Гуго вынуждены были вернуться в Европу.

Собранные за год сведения были ценны, но отнюдь не утешительны: проникнуть на территорию святынь Храмовой горы, оставаясь незамеченными арабской охраной, было крайне сложно, не говоря уже о длительной поисковой работе в подземных помещениях. Но эта трудность доступа только ещё больше придала ищущим целеустремлённость найти Грааль.

В это время в 1094 году в Риме, после многолетней борьбы с Климентом III за место Верховного Понтифика, окончательно вступает на папский престол Урбан II (француз по происхождению). От компетентных лиц, подосланных Белым Монахом, Урбан II «случайно» узнаёт информацию о местонахождении Грааля. Представляете, каково было Великому Понтифику, который больше чем кто-либо другой был осведомлён о существовании Великой Тайны Иисуса, скрывающей в себе силу и власть, узнать об этом?! Естественно, он сделал всё возможное, чтобы заполучить Грааль в свои руки, мечтая иметь полную власть и стать единственным обладателем ключей «от рая и ада».

Для того чтобы достигнуть своей цели, Урбан II использует идею двадцатилетней давности, предложенную ещё его предшественником папой римским Григорием VII, который в 1074 году призывал воинов Христовых отправиться на Восток, дабы помочь Византии отвоевать священные земли в Палестине. Но тогда это воззвание Папы было просто проигнорировано рыцарями. Теперь же Урбан II пускает в ход всевозможные средства, дабы убедить влиятельных епископов в политических и экономических выгодах такого похода в тот довольно неспокойный регион.

Не имея ещё достаточно мощного авторитета в Риме, он опирается на своих проверенных людей из числа французских и германских епископов. И когда уже фактически было получено согласие определённых лиц в участии их рыцарских дружин в походе, вот тогда Урбан II в конце 1095 года собирает собор духовенства, заметьте, во французском городе Клермоне, а не в Риме, и обращается с призывом завоевать земли Палестины. Причём официальный лозунг этого мероприятия звучал как: «Освобождение Гроба Господня». И уже в марте 1096 года первые отряды ополчения из Северной и Центральной Франции, Фландрии, Лотарингии, Германии, Англии выдвинулись на Восток, завоёвывая земли восточного Средиземноморья, разоряя и опустошая попадавшиеся на их пути города. К Иерусалиму крестоносцы приблизились только в июне 1099 года, но овладели им лишь месяц спустя (в июле). К слову сказать, наиболее упорное сопротивление оказывали арабы, оборонявшие мечеть Аль-Акса.

После взятия Иерусалима происходит целая цепь «загадочных» событий. Буквально через две недели после овладения городом скоропостижно умирает Урбан II, так и не дождавшийся вестей о взятии Иерусалима. А уже через год, в возрасте 39 лет, умирает герцог Готфрид Бульонский, который был одним из тех, кто возглавлял этот крестовый поход, а затем фактически управлял Иерусалимским королевством и Иерусалимом в частности. Этот трон «унаследовал» его брат Бодуэн I Эдесский. Именно этот человек, а не его преемник Бодуэн II, после восшествия на трон негласно пожаловал людям Гуго, графа Шампанского, щедрый подарок – часть помещений бывшей мечети Аль-Акса на горе Мориа для их проживания. То есть то самое место, на котором ещё раньше стоял храм Богородицы, размещённый на древнем каменном основании. Более того, он отдал в полное их распоряжение подземную часть с ходами, в том числе и обширное древнее помещение, именуемое «Соломоновыми конюшнями». Позже каноники храма Господня (как после взятия крестоносцами стала называться мечеть «Куббат ас-Сахра», которая, как считается, была построена на месте храма Соломона) предоставили им большой двор, расположенный между их зданием и храмом Соломона.