Н. И. Сагарда - Лекции по патрологии I—IV века

Второй член символа св. Кирилл излагает в двух огласительных словах — X и XI. В десятом он доказывает необходимость веровать в Сына Божия, указывает основание, почему Он называется Единым, и приводит из Ветхого Завета свидетельства о Его бытии до воплощения и о Его вечном, истинном, присущем Ему и прежде вочеловечения господстве над всем во вселенной. Затем дается объяснение двух имен Господа — «Иисус» и «Христос», и изображаются два Его служения как Спасителя и вечного Первосвященника. Одиннадцатое огласительное слово посвящено доказательству того, что Иисус Христос есть Сын Божий Единородный, Сын по естеству, подробно раскрывает непостижимость рождения Сына, показывает, что Сын есть Бог истинный, так пребывающий во Отце и Единый с Ним по божеству, царству, воле, действиям, что и не сливается с Отцом, и не чужд Его так, как тварь, но совершеннейшим образом подобен Ему во всем [1428]и отличен от творений; наконец, утверждает вечность Сына и рождения Его и учит, что Сын есть нераздельный от Отца Творец и Царь всего видимого и невидимого и самих веков.

В следующих затем четырех огласительных словах речь идет о воплощении Иисуса Христа. После разъяснения необходимости исповедовать во Христе человечество и божество, защищается (в XII слове) истинность воплощения против заблуждений иудеев и еретиков, излагаются причины воплощения Сына Божия и изображаются обстоятельства его, предсказанные пророками, место, время и другие подробности рождения, особенно факт рождения от Девы. В XIII слове проповедник переходит к страданиям, смерти и погребению Иисуса Христа, показывает истинность и необходимость этих событий, подробно говорит об удовлетворении Христом правды Божией за грех всех людей pi описывает все обстоятельства крестной смерти Спасителя, постоянно указывая на точное исполнение в них ветхозаветных пророчеств. XIV слово предлагает подробное учение о воскресении Господа, вознесении Его и сидении одесную Отца. XV говорит о втором Его пришествии, предшествующих и сопровождающих его знамениях, описывает всемирный суд и утверждает вечность Царства Христова. XVI и XVII оглашения содержат изложение учения о Святом Духе, Его божестве и благодатной деятельности в мире.

Следующий член иерусалимского символа — о едином крещении покаяния во оставление грехов — оставлен здесь без объяснения, потому что полное раскрытие его дано в первых огласительных словах. В XVIII слове защищается воскресение плоти против возражений язычников, самарян и еретиков и описываются свойства воскресших тел. Затем речь ведется о Церкви кафолической, ее основании, ее признаках, ее имени и достоинстве и, наконец, о вечной жизни, которая предлагается в Церкви всем познавшим истину и живущим праведно, и о многоразличных путях к наследованию этой жизни, дарованных в Церкви людям от Бога по Его бесконечной благости. В заключение св. Кирилл указывает на предстоящие в пасхальную седмицу тайноводственные наставления и призывает своих слушателей возрадоваться о том счастье, которое предстоит им принять в крещении.

Пять тайноводственных слов (по общему счету XIX—XXIII) по объему значительно меньше предыдущих; в них объясняются новопросвещенным три таинства, которых они перед этим удостоились: крещение, миропомазание и причащение. В первом слове св. Кирилл раскрывает символическое значение тех обрядов, которые предшествуют крещению и совершались в преддверии баптистерия, именно — отрицания сатаны и всех дел его, гордыни и служения диаволу и сочетания со Христом через краткое исповедание веры во Св. Троицу и в крещение. Второе слово объясняет таинственное значение и благодатную силу действий, совершаемых уже при самом крещении: отложения одежды, помазания освященным елеем, нового исповедания веры и троекратного погружения. В третьем тайноводстве проповедник говорит о миропомазании, совершавшемся непосредственно после крещения, указывает начало его в сошествии Св. Духа на Иисуса Христа при крещении, объясняет внутреннее значение его, внешний образ совершения и прообразы его в Ветхом Завете. Два последние тайноводственные слова объясняют таинство Евхаристии. Четвертое слово говорит о сущности этого таинства, его элементах и таинственном действии, указывает его ветхозаветные прообразы. Главная цель этого слова — утвердить слушателей в том, что хлеб и вино в Евхаристии истинно прелагаются в Тело и Кровь Иисуса Христа, хотя вид хлеба и вина и остается. В пятом слове излагается с необходимыми объяснениями порядок совершения литургии верных: умовение рук священнослужителем, целование мира, «горе имеим сердца», молитва благодарения и освящения даров, поминовение живых и умерших, молитва Господня (с объяснением каждого ее прошения), «святая святым», причащение Тела и Крови Господней и благодарение.

Проповедник при изложении учения веры в катехизических словах по каждому отдельному вопросу сперва указывает разные заблуждения относительно него, противополагает им церковное понимание и обосновывает их необходимыми доводами преимущественно из Священного Писания и, наконец, разбирает возражения противников. Приводя в подтверждение догматических положений места из Священного Писания, св. Кирилл, как и сам он заявляет, принимает во внимание только буквальный смысл их, к толкованиям же аллегорическим обращается хотя и нередко, но лишь для выяснения учения, а не для доказательства, опасаясь к учению Церкви примешать какие-либо частные мнения. С изъяснением догматического учения проповедник нередко соединяет и правила нравственности: внушает избегать языческих и иудейских суеверий, посещения игр и зрелищ, общения в жизни с еретиками, советует, наконец, усердие к молитве, сохранение чистоты тела, чтение полезных книг, особенно Священного Писания, восхваляет благоговейное отношение к таинствам, сохранение девства и монашеских обетов.

Катехизические слова произносились св. Кириллом, как отмечается во многих рукописях, «без приготовления» и записывались слушателями. Этим, несомненно, объясняются некоторые недостатки изложения: некоторая неупорядоченность в расположении материала, частые повторения, растянутость, неправильности в цитатах из Священного Писания, — очевидно, проповедник не исправлял записей перед опубликованием. Но если не придавать значения этим недостаткам, то слова св. Кирилла обладают и значительными достоинствами. Это действительно катехизические поучения: изложение сжатое, простое, ясное, общепонятное, чуждое всяких прикрас, исполненное спокойного достоинства, и, однако, сильное и проникновенное. Язык — отеческого, любвеобильного увещания и предупреждения, совершенно безыскусственный, иногда даже неправильный, народный. Но под этим скромным покровом скрываются основательные знания и педагогическое искусство. Даже трудные догматические истины раскрываются в доступных положениях и приближаются к сознанию слушателей посредством противопоставления заблуждениям. Краткие примеры и сравнения из жизни и природы, восклицания ужаса и удивления, олицетворения и драматизирование способны приковывать внимание слушателей, а указание на непосредственную близость священных мест, бывших свидетелями искупительных подвигов Спасителя, несомненно производили сильное впечатление на слушателей.