Дмитрий Мережковский - Павел. Августин

«Нечто странное (новое) влагаешь ты в уши наши», – мог бы сказать Павлу и Плутарх, как скажут ему Афиняне (Д. А. 17, 20). Это «новое» не нужно Плутарху или даже вредно, убийственно. Детски счастливый, спокойный, невинный, «предопределенный», язычник, не хочет он и не может знать Христа. [30]Понял ли бы он речь Павла к Афинянам? Если бы и понял, то ко Христу не обратился бы. Близость Павла к Плутарху – близость двух параллельных, только в бесконечности сходящихся, линий.

Павел говорит в Афинах с эллинскими философами, на их языке: Бога называет «божеством», theión (Д. А. 17, 29). – «Для Эллинов я был, как Эллин… для всех я сделался всем» (I Кор. 9, 19–22). – «Кажется, он проповедует о (каких-то) чужеземных божествах, daimonion», – говорят о Павле «эпикурейские и стоические философы» (Д. А. 17, 18). Два «божества чужеземных» для них – «бог Иисус» и «богиня Воскресение», Anástasis. – «И одни насмехались над Павлом, а другие говорили: „Об этом послушаем тебя в другое время!“ (Д. А. 17, 32). Хуже для Павла иудейских палок эти эллинские насмешки. „Спасение Божие послано язычникам: они и услышат“ (Д. А. 28, 28). Вот как „услышали“; вот для кого он предал „надежду Израиля“ (Д. А. 28, 20).

Только силою Духа преодолевает он все эти преграды, внешние и внутренние. Шагу без Духа не может ступить. То тихо шевелится в нем Дух, как дитя во чреве матери, тихо толкает и манит его; то неудержимо гонит, как буря – сорванный лист.

«Не были мы допущены Духом … проповедовать слово (Божие) в Азии». – «Было ночью видение Павлу: предстал ему некий муж Македонянин, прося его: приди в Македонию и по моги нам» (Д. А. 16, 6–9). Вся Европа, весь Запад является Павлу в лице этого Македонянина. «Ныне я, по влечению Духа , иду в Иерусалим» (Д. А. 20, 22). – «Силою Духа … благовествование Христово распространено мною, от Иерусалима… до Иллирика» (Рим. 15, 19). – «В Духе , положил я… видеть и Рим» (Д. А. 19, 21).

В проповеди Павла, или, как он сам называет ее, в «Павловом Евангелии» (Гал. 1, 11), движется все на двух осях – «согласной противоположности», антиномии двух религиозных опытов: свободы человеческой и Необходимости Божественной – Предопределения , prothesis. Компасной стрелкой этой антиномии указан не только для Павла, но и для нас весь путь христианства от прошлого к настоящему и от настоящего к будущему, – от Отца к Сыну и от Сына к Духу. Здесь-то и начинается то величайшее, после первохристианства, религиозное движение Духа, которое мы так плоско и неточно называем «протестантством», «Реформацией».

«Конец Закона – Христос» (Рим. 10, 4) – в этих трех словах – все «Евангелие Павла», учение об освобождающей от Закона вере. «Верою ( только ) оправдывается человек, помимо дел Закона» (Рим. 3, 28). – « Даром , по искуплению (освобождению, apolytioseos) во Христе Иисусе, получают оправдание» – все, кто верует (Рим. 3, 24). Сын превращает Отчий закон в свободу, ибо «делами Закона не оправдается перед Богом никакая плоть» (Рим. 3, 20). Главное здесь то, что человек наверное спасется, – уже спасен « даром ».

В этом учении о свободе Павел ближе всех учеников Иисуса к Иоанну, а если тот ближе всех к Учителю, то и Павел тоже.

«Я пришел не для того, чтобы судить, но чтобы спасти мир» (Ио. 12, 47). – «Верующий в Сына не судится, а неверующий уже осужден» (Ио. 3, 18). – «Верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную и на суд не приходит» (Ио. 5, 24). А так как всякий суд – по закону, то это и значит: «конец Закона – Христос».

Что такое «закон»? Вечное повторение одного и того же, отражение логического тождества в естественной необходимости – механике. Главный и даже единственный закон безличной природы, естественной необходимости, – уничтожение личности – смерть. Сила глухая и слепая, во всех законах естественных, говорит человеку: «умри». В самых первых истоках своих отравлена жизнь ядом смерти. «Так же, как одним человеком (Адамом) грех вошел в мир… вошла и смерть (одним человеком) во всех, потому что в нем согрешили все» (Рим. 5, 12). – «Жало смерти – грех, а сила греха – закон» (I Кор. 15, 56). Это и значит: всех законов Закон – смерть. Только «Христос освободил меня от закона греха и смерти» (Рим. 6, 22). – «В детстве, мы были порабощены стихиям (законам природы). Когда же пришла полнота времен, pléroma, Бог послал Сына своего, который… подчинился Закону, чтобы искупить ( освободить ) подзаконных… Для чего же возвращаетесь вы опять к немощным и бедным стихиям и хотите снова поработить себя им?» (Гал. 4, 3–9). «Стойте в свободе , которую даровал вам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства » (Гал. 5, 1).

Что такое «свобода»? Этого люди все еще не знают, потому что живут и сейчас без Христа, как Иудеи жили под игом Закона. Все наши законы государственные – отражение законов естественных: принудительная сила тех, так же, как этих, – страх смерти. Чтобы освободить от него человека, надо было сломить иго Закона. Вот о чем Иисусова тяжба не только с Иудеями, но и со всеми людьми, рабами Закона.

Рабство всех рабств, всех цепей железо крепчайшее, – смерть. Мнимые освободители человечества, крайние бунтовщики и мятежники, остаются рабами смерти: никому из них и на мысль не приходит, что можно освободить человека от смерти и что, без этой свободы, все остальные – ничто. Только один человек, Иисус, во всем человечестве восстал на смерть, как Сильнейший на сильного, Свободный – на поработителя; только Он один в Себе почувствовал силу, нужную, чтобы смертью смерть победить не только в Себе, но и во всем человечестве – во всей твари. Так же просто, естественно, разумно, как другие говорят: «умру», – Он говорит: «воскресну». И люди этому поверили и, вероятно, будут верить, хотя бы немногие, до конца времен. [31]

«Выше всего Ты поставил свободу , – скажет Христу Великий Инквизитор Достоевского, предтеча Антихриста. – Свобода их веры Тебе была дороже всего… Не Ты ли говорил: «Хочу сделать вас свободными»?.. Чудом не захотел поработить человека… жаждал свободной веры, а не чудесной, – свободной любви человека, а не рабских восторгов перед могуществом, раз навсегда его ужаснувшим». [32]

Миру спастись или погибнуть – значит сейчас, как никогда, принять или отвергнуть пред лицом Поработителя-Антихриста это неизвестнейшее слово Неизвестного: «Если Сын освободит вас, то истинно свободны будете» (Ио. 8, 36). Все еще самое неизвестное имя Иисуса Неизвестного: Освободитель .

Имя это знает Павел, один из всех святых; что такое свобода Христова, знает он, как никто.