Георгий Чистяков - Над строками Нового Завета

Что именно было с Лазарем? Этот вопрос чрезвычайно волновал читателей Евангелия на рубеже XIX-XX вв.: умер ли он действительно, был ли это летаргический сон или что-то другое и каким образом он был воскрешён?

Об этом, естественно, начинает думать читатель, но только в одном случае: если человек вырывает этот рассказ из текста всего Евангелия. Если же читать его в контексте всего Нового Завета, становится ясно, что вопрос этот второстепенен, потому что главное – сравнить воскрешение Лазаря Спасителем и воскресение Самого Спасителя . Лазарь, воскрешённый Иисусом, возвращается к своей прежней жизни, доживает остаток лет, сколько ему отмерено, и умирает, лишь на какое-то время победив смерть. А Иисус воскресает к новой жизни, чтобы уже не умереть никогда! Воскресение Иисуса – не шаг назад, к прежней жизни, а шаг вперёд, к новой , ещё не изведанной и во многом непонятной для читателя жизни.

Если внимательно читать эти два текста, можно увидеть, что сам евангелист предлагает нам их сравнивать. В рассказе Иоанна о Лазаре говорится: «Вышел умерший, обвитый по рукам и ногам погребальными пеленами, и лицо его было обвязано платком» (Ин 11: 44).

А далее о воскресении Иисуса сообщается, что апостолы, войдя в гробницу, увидели «… одни пелены лежащие и плат, который был во главе Его, не с пеленами лежащий, но особо свитый на другом месте» (Ин 20: 6-7).

В первом случае Лазарь обвязан пеленами и лицо его покрыто платом, во втором – гробные пелены Иисуса и плат лежат на земле. Такие же гробные пелены, такой же плат, но при этом – всё другое. Одна сцена и похожа (по вещам) и не похожа (по ситуации) на другую.

Когда мы говорим о воскресении Спасителя, о Пасхе Христовой, мы часто мысленно обращаемся к Гробу Господню. Патриарх Никон, как известно, соорудил в Новом Иерусалиме, на берегах реки Истры под Москвой, полное подобие Гроба Господня, а в XIX веке был даже написан акафист Воскресению Христову с припевом: «Радуйся живоносный Гробе, из него же Христос воскрес».

Как в проповедях, так и в богослужебной литературе часто говорится о пустом гробе, который свидетельствует о Его воскресении. Для многих пустой гроб – это доказательство того, что Христос воскрес из мёртвых.

Однако, внимательно вчитавшись в Евангелие, мы увидим, что пустой гроб ничему не учит учеников и учениц Христовых. Наоборот, Мария, придя к гробнице рано утром в самый день воскресения и увидев, что она пуста, испугалась, пришла в отчаяние и заплакала. И после этого она трижды на одной маленькой страничке Евангелия повторяет одно и то же, только разными словами: «Унесли Господа моего, и не знаю, где положили Его» (см. Ин 20: 2, 13, 15).

Пустой гроб приводит её в состояние уныния, отчаяния, тоски и полной безнадёжности, а вовсе не вселяет в неё радость воскресения. Он умер, оставалось Его тело… А теперь даже тело отнято – так рассуждает Мария. Она говорит воскресшему Иисусу, Которого не узнаёт: «Господин! если Ты вынес Его, скажи мне, где Ты положил Его, и я возьму Его» (Ин 20: 15).

В апостольских Посланиях и творениях древнейших отцов Церкви, живших в первые три века христианства, нигде ни слова не говорится о Гробе Господа нашего Иисуса Христа: в течение первых веков истории Церкви Гроб Господень не привлекал к себе никакого внимания. Он был открыт царицей Еленой в тот момент, когда христианство стало государственной религией Византийской империи, и только с тех пор стал главной христианской святыней.

В первые времена этого не было. Зачем гроб, если Он среди нас?! Первые христиане жили, настолько остро чувствуя присутствие Воскресшего Христа, что о гробе они просто не думали. В самом деле, если человек считался умершим и был похоронен, а затем оказался живым, зачем ходить на его могилу? Неужели его родным она будет хоть чем-нибудь интересна? К живым на могилу не ходят – ходят к усопшим.

Архимандрит Зинон в своей книге «Записки иконописца» говорит, что в первые века христиане вообще не знали поклонения Гробу Господню. Но когда христианство пришло к грекам и римлянам, отношение к этому изменилось: он действительно понадобился, потому что культ конкретного места был привычен для античной культуры. Греку было недостаточно знать, что Артемида превратила Актеона в оленя, – ему надо было посмотреть на ту скалу, под которой спал Актеон в тот самый момент. Греку мало было знать, что Эдип убил своего отца, – ему необходимо было посетить тот самый перекрёсток дорог, где это произошло. Один древнегреческий учёный и писатель говорит, что некоторые люди сомневаются, будто Геракл убил эриманфского вепря; но, восклицает он, ведь каждый может поехать в такой-то храм и увидеть там череп этого вепря! Конкретный предмет – для грека уже доказательство!

Каждое событие религиозной истории греки привязывали к какому-то определённому месту или фетишу. Они всерьёз показывали тот камень, который некогда проглотил Кронос, отец Зевса. И действительно, без этого камня не было бы ни греческой, ни римской религии.

Эту особенность своей натуры греки и римляне, в большинстве своём ставшие христианами, привнесли и в нашу веру. Отсюда пошло обыкновение совершать паломничества в святые места и появилась потребность в каких-то конкретных, материальных доказательствах того, о чём говорится в Евангелии.

Мария смотрит на пустую гробницу и плачет всё горше и горше, и ей всё хуже и хуже, и она повторяет одну и ту же фразу: «Унесли Господа моего, и я не знаю, где положили Его». И вдруг что-то меняется. Меняется в тот момент, когда Сам Иисус, ещё ею не узнанный, обращается к ней по имени. Она слышит Его голос. Она понимает, что это Он зовёт её: «Мариам!» Всё! Она поняла, что Он воскрес. Из своего собственного опыта!

Какое событие в своей личной жизни считал самым главным апостол Павел? Встречу на пути в Дамаск. Об этом событии такая сравнительно небольшая книга, как Деяния, рассказывает три раза. После встречи с Иисусом Павел стал христианином. Произошёл поворот, который сделал его другим человеком. Не какие-то доказательства и аргументы, нет, – только личный мистический опыт превратил Павла из гонителя и врага христиан в апостола язы'ков.

Личная встреча– вот что такое христианство. Очень многому из того, что сказал или сделал Иисус, мы можем найти подтверждение, используя комплексные исторические методы. Но доказать, что Он воскрес, не можем. Это – акт веры. В воскресение можно только поверить, весть о нём входит в нас лишь через глубины нашего «я».

В Первом Послании к Коринфянам апостол Павел пишет:

«Напоминаю вам, братия, Евангелие, которое я благовествовал вам (…). Ибо я первоначально преподал вам, что и сам принял, то есть, что Христос умер за грехи наши, по Писанию, и что Он погребён был, и что воскрес в третий день, по Писанию, и что явился Кифе, потом Двенадцати. Потом явился более нежели пятистам братии в одно время, из которых большая часть доныне в живых, а некоторые и почили. Потом явился Иакову, также всем Апостолам. А после всех явился и мне, как некоему извергу» ( 1 Кор 15:1, 3-8. Выделено мной. – Г. Ч .).