Вадим Бурковский - Ньюфаундленд

– Не может быть, они же все сделали точно, как обычно. Это, наверное, так и задумано.

Статуя задала последний вопрос. Ответ застрял у диктатора в горле – понял сейчас, в эту секунду, он ТУДА не хочет… Что угодно – предательство подельщиков, международный уголовный суд… Диктатор беспомощно оглянулся.

– Зачем я здесь? Что я здесь делаю?

Какой-то скалящийся, прыщавый подросток в толпе крикнул: «Да!». Раздались смешки. Титановая коса, погоняемая мощными пружинами, устремилась вперед. Начиная с этого момента ни одно существо, состоящее из костей, мышц и нервов не могло избежать встречи с нею. Окна, пол, зеваки, охранники закрутились с невероятной скоростью и так же внезапно все остановилось. Перед ним стояли чьи-то ботинки.

– Господи, прости мне все.

Ольга остановилась перед дверью в бункер. Резко пахло растворителем большое пятно свежей краски. Из-под серого цвета проглядывала закрашенная надпись: «НЕ ВХОДИ СЮДА». Приказав себе не думать, перешагнула порог. Где-то далеко заработал мотор, пятиметровая железобетонная дверь стала медленно закрываться. После того, как задвинулись стальные ригели за спиной, накрыла вялая безразличность.

Через минуту плавно распахнулись вторые ворота, впуская в широкий коридор с овальным сводом. Ее встречала миниатюрная женщина, рядом с таким же крохотным автомобильчиком. Когда Ольга приблизилась, она поклонилась и поздоровалась.

– Ни хао, нюйши Сибольт Агатия. Меня зовут медсестра Шэн Тинг. Я доставлю вас к профессору Чану.

Ольга поклонилась в ответ.

– Ни хао, старшая медсестра Шэн.

– Не заходите, пожалуйста, за эту линию.

– А что будет, если зайти?

Медсестра удивленно:

– Не знаю, никто не пробовал – потом, слегка улыбнувшись – почти никто.

И принялась укладывать чемодан Ольги в корзинку, позади автомобиля. Начали усаживаться. Тут произошло небольшое замешательство. Сиденье было одно на двоих и Ольге никак не удавалось засунуть ноги под приборную панель. Тогда Шэн отодвинула кресло назад, а для себя достала подушку. Наконец они устроились и поехали по…

– Это проспект Конфуция – пояснила Шэн.

От проспекта перпендикулярно отходили ответвления поуже и… Ольга вытянула шею.

– Диагональ, – указала Шэн.

Свернули в один из переулков, его цилиндрической формы стены оказались залиты ярко-синим светом.

– Медсестра Шэн, что за психоделия?

– Здесь проходили выставки современного искусства, когда ещё водили туристов. После того как открылась клиника, господин Лян решил не убирать их, ну, чтобы…

– У вас крыша не поехала?

Шэн едва заметно поморщилась.

– И как, помогает?

– В сочетании с другими мерами, да.

Шэн несколько раз сворачивала, выныривая из узких, тряских, тоннелей на широкие, асфальтированные улицы, потом вновь углубляясь в «кротовые норы».

– Мне всё это напоминает… тасселяции Эшера. Медсестра Шэн, а как вы здесь ориентируетесь?

– Если б вы перевезли столько лаоваев, сколько я, то уже никогда бы не забыли эту драконью тропу, мисс «любительница искусства» – подумала Шэн.

– Выручает навигатор, – ответила Шэн, включив экран – посмотрите, мы вот здесь.

На приборной панели засветилась карта. По лабиринту медленно передвигался синий треугольник.

– А что это тут написано: «Уровень – 1»?

– У Клиники-816 три этажа. Я работаю на первом. Здесь пациенты проходят начальную стадию лечения. Затем их переводят на второй уровень, а потом на третий – в хранилище.

Ольга поежилась от слова «хранилище».

– Приехали.

Шэн припарковала машину вплотную к стене. С противоположной стороны, вдоль по коридору, уходил в темноту ряд стальных дверей. Шэн, упёршись, с трудом открыла одну из них.

– Просто беда, эти двери нам достались от Обьекта-816.

Жестами предложила войти в тамбур с бетонными стенами и офисной деревянной дверью поменьше, за которой открылся большой лекционный зал.

– Подождите здесь, я позову профессора.

Огляделась. Обычная аудитория, только без окон. Под столами – скомканная бумага, пластиковые стаканчики, огрызок карандаша… Ольга нагнулась, подобрала листок. Рядом с формулами, поясняющими транспорт кислорода и углекислого газа эритроцитами крови, та же шариковая ручка изобразила слегка наивный, перегруженный деталями, рисунок девушки-китаянки.

– Ни хао, нюйши Сибольт. Мое имя – профессор Чан Фа, я разъясняю пациентам суть нашей методики и веду образовательные программы для медицинского персонала.

– Здравствуйте профессор Чан.

– Вначале покажу вам небольшой промо ролик.

Ольга села на стул, который указал профессор, в аудитории стало почти темно.

Голос за кадром: «Клиника «Кровь Дракона» является мировым лидером в области крионики. В нашей технологии мы используем очень низкую температуру, чтобы сохранить вашу жизнь. При температуре жидкого азота прекращаются все химические процессы в организме, сохраняя его на долгие годы в неизменном состоянии. В нашей клинике решена главная проблема криоконсервации – повреждение клеток человеческого организма кристаллами льда.

Другая проблема, которую успешно разрешили наши специалисты – быстрое разрушение клеток мозга после остановки кровотока. При осуществлении процедуры криоконсервации, по нашей методике, отсутствует временной промежуток между биологической смертью и началом крионических процедур. В результате мозг наших пациентов сохраняется в идеальном состоянии.

Практическим подтверждением наших исследований стало замораживание, а затем успешное возвращение к жизни лисы Шумейен (переводится «Спящая красавица»).

Наша компания берет на себя ответственность надежно, без повреждений на молекулярном уровне, сохранить ваш мозг и другие органы. Развитие науки позволит, в будущем, неограниченно продлевать вашу жизнь. Таким образом, вы приобретаете намного больше, чем наши скромные усилия и место в хранилище. Вы получаете вечность!