Ирина Алефова - Яд для Моцарта

scherzo – скерцо, самостоятельный жанр инструментальной музыки, а ранее – отдельная часть сонатного цикла с ярко выраженным игровым характером. В зависимости от контекста скерцо может быть в равной степени как добрым и простодушным, так и остро-конфликтым, трагичным, злым etc.

sciolto – свободно, непринужденно, с ощущением абсолютного отсутствия границ и преград, и от радости, и из непривычности подобного чувства – несколько порывисто, бурно, даже резковато

secco – сухо, жестко, отрывисто, словно разговаривая с недоброжелателем, процеживая слова сквозь зубы

semplice – просто и ясно, естественно и легко; исполнитель обязан проникнуться чувством комфорта и уюта домашнего очага, ощутить себя в кругу самых близких и родных людей, с которыми можно быть самим собой

serioso – серьезно, пристально и напряженно глядя в глаза; звукоизвлечение плотное, но задерживаться все же не рекомендуется

sforzando – неожиданно громко, вскрик. Действие ремарки распространяется на относительно краткий отрезок времени – от одного звука до нескольких аккордов подряд

solo – соло, эпизод-монолог, высказывание от первого лица, обычно содержит в себе откровение исповедального характера. В форме произведения имеет особенно важное значение

sostenuto – сдержанно, проверяя и обдумывая каждый шаг

sottovoce – особый эффект звукоизвлечения, дословно переводимый как «вполголоса». Если учитывать то обстоятельство, что вполголоса, равно как и шепотом, принято говорить о вещах, имеющих конфиденциальный характер, то имеет смысл внимательнее прислушаться. Обычно композитор использует сей «обманный» прием, дабы все затаили дыхание и в тихих призрачных звуках научились отчетливо слышать музыку

souvenir – воспоминание. Вырывается из звучания основного текста особенным качеством полузатаенности, как может звучать музыка в отдалении или под покрывалом плотного и густого тумана. Легче всего такого характера звучания добиться путем нажатия левой педали рояля и прикрытия глаз исполнителя

stepstomacabre – причудливое сочетание английского слова «шаги» и осколка латинского термина dans macabre, в переводе означающего «танец смерти». Что получается, догадаться нетрудно. Дополнительный штрих вносит приближающий предлог to. Играть следует подчеркнуто механистично и бездушно, безропотно повинуясь неотвратимой воле рока

stravagante – фантастично, со странностями, близко к помешательству или проникновению в ирреальность бытия

subito – внезапно, с высоты камнем вторгаясь в плавное течение реки, взрывая водную гладь и поднимая фейерверк брызг, уходя одновременно на глубину

tempoprimo – возвращение к первоначально заданному темпу, после странствий – на круги своя

tenebroso – мрачно, таинственно, оминоривая прикосновением самые мажорные гармонии, устраняя тем самым последние блики солнечного света и целиком вступая в царство теней

tranqillo – спокойно, в некоторой степени безмятежно, но с непреходящим подозрением, что это спокойствие и умиротворенность – всего лишь видимость

triumfal – триумфально, ликующе и торжествуя, победно шествуя «со щитом» под главной аркой. Здесь можно смело добавить солнца и громкости в звучание, поскольку небесный свет десятикратно преумножается в отражении от сверкающих лат, оружия и глаз победителя

unruhig – беспокойно, взволнованно, закручивая воронкой мутную и шероховатую поверхность, поднимая с глубины ил и песок; так чувствует себя кошка при встрече с невидимой опасностью, когда у нее дугой выгибается спина и шерсть встает дыбом

violento – бурно, неистово, стремительно, горно-речно, с размаху обрушиваясь на клавиши, ощущение неограниченной свободы и силы

vivace – оживленно, проворно, весело и жизнерадостно

– Нет ничего лучше, чем сидеть у огня на исходе дня и слушать треск и говор сгорающих сухих веток, и видеть живую игру угольев, завораживающе красивую…

– В надвигающихся сумерках бескрайность полей кажется пугающей…

– … завораживающе, завораживающе красивую…

– Меня охватывает неведомый страх. Разве ты не чувствуешь, что сегодня что-то должно случиться?

– …завораживающе, безумно красивую…

– Брат не слышит меня. Нас всегда было двое, но я был одинок, глубоко одинок.

– Ты что-то говоришь мне?

– Нет, нет. Я просто беседую сам с собой.

– О чем же?

– О беспредельности пространств.

– Да, ты прав, совершенно прав. Беспредельность полей потрясает необыкновенно. А эти звезды – ?! Взгляни на небо: вон там, в сгущающейся синеве, виднеется маленькая, едва различимая планета…

– Одинокая…

– А? Ты что-то сказал? Так вот, планета… Посмотри повнимательнее: неопытному глазу может показаться, что вокруг сияющей звезды нет ничего, кроме беспредельного разреженного пространства или, напротив, сгущенной туманности. Но на самом деле это не так, вовсе нет…

– Неужели?

– На самом-то деле ее окружают бесчисленные миллиарды таких же планет!

– Почему же их тогда не видно?

– Они не видимы потому, что не наделены божественным сиянием. Они не звучат, они мертвы. Звезда затмевает их своим свечением, звуковым потоком.

– Ты хочешь сказать, что эта маленькая звезда может излучать не только свет, но и звучание? Разве это возможно?

– О, это не подлежит сомнениям! Дорогой мой брат, это непреложная истина!

– Почему же мы ничего не слышим?

– Тс-с-с! Замри, притаись, закрой глаза, забудь о дыхании… Слушай!.. Ну, как? Слышишь?

– Слышу… как трещат поленья в огне. Сгорают, превращаются в уголья.

– Да нет же! Ты слышишь совсем не то! В твоих ушах звучат лишь знакомые звуки, земные. Попробуй еще раз: там, вдали, в бескрайних просторах космоса, в лабиринтах времен – звучит мелодия! Она пронзает всю ткань Вселенной. Ритм музыки сфер подчиняет себе все живое, заставляет сердца пульсировать в такт… Ну же, прислушайся! Она звучит достаточно отчетливо, чтобы расслышать ее за треском поленьев и танцем язычков пламени, чтобы услышать ее отзвук в бликах огня.

– Я ничего не слышу, ничего не слышу.

– Мелодия – удивительно красивая, безумно, завораживающе красивая! Звучит, наполняет вселенской гармонией все сущее… Раз-два-три, раз-два-три…

– Ничего не слышу… Все это самый обыкновенный бред! Ты сам выдумал эту сказку, как обычно, с одной лишь целью: чтобы построить между нами непреодолимую преграду, непроницаемую стену! Чтобы еще раз подчеркнуть, насколько мы разные, что ты одарен привилегией – называй это как хочешь, пусть даже и божественным сиянием, как эта звезда, а я – нет! Я – лишь твое множественное, безликое, мертвое, холодное, чуждое окружение!!! Ты хочешь, чтобы я поверил в это. Так вот, – слышишь? – вот что я тебе на это отвечу: планета звучит только у тебя в мозгу, а на самом деле никакой мелодии, никакого звучания и нет!