Вера Козловская - Белое море, Черное море

– Сейчас, сейчас, малыш, потерпи. Сейчас все будет хорошо.

Он попытался вместе со всеми приподнять автобус, но тот не поддавался.

Мужчина огляделся, мужчин больше не было, только две очень пожилые женщины сидели на старом спиленном дереве.

– Вы можете нам помочь? – обратился он к Элеоноре голосом, полным отчаяния.

– Я? Да, конечно… сейчас. – Элеонора очнулась от оцепенения и, пошатываясь, подошла к автобусу.

Она только минуту успела подумать: «А если бы это был мой сын, неужели ему никто не смог бы помочь?» Элеонора пристроилась рядом с другими, кто-то скомандовал «Раз, два, взяли», и она рванула этот проклятый металлолом изо всех сил, что у нее были, лишь бы не видеть снова молящих о помощи глаз, не слышать больше тихий плач ребенка и поскорее закончить весь этот ужас!

Говорят, что в критической ситуации силы умножаются многократно и человек способен на многое. Видимо это так, потому что многотонная груда металла вдруг заскрипела, поддалась нескольким слабым человеческим телам и опрокинулась с грохотом на колеса. Возглас облегчения пронесся в воздухе. Павлика вытащили, у него были придавлены ноги, но он был спасен. В отличии от его мамы… Которая навсегда запомнится ребенку, как уснувшая в автобусе.

Вокруг начали останавливаться машины и собираться люди. У Элеоноры вдруг резко заболел живот, так сильно, что она схватилась за него, медленно осела на землю и в глазах у нее потемнело. Последнее, что она услышала, был сигнал «скорой помощи», которая спешила спасти тех, к кому Бог все еще был милосерден и не спешил забирать…

У Глеба Максимовича сегодня было очень много забот. Собиралась приехать высокая комиссия из Москвы, и нужно было все проверить, все тщательно подготовить. Полковник любил все держать под личным контролем и не любил ударять в грязь лицом.

С утра все навалилось, и даже свой любимый чай с бергамотом ему некогда было выпить. Обед тоже получился скомканным, наспех. В офицерской столовой почти никого не было, все тоже торопились навести последний марафет в своих подразделениях, так что компания не сколотилась, поговорить было не с кем, а посему и рассиживаться не пришлось.

После обеда Глеб Максимович вернулся в свой кабинет и только взялся за телефон, чтобы переговорить по важному делу, как трубка загудела у него в руках. Звонили из городской больницы. Попросили его и, как только ему сказали, что дело касается его жены, у него внутри все похолодело. Ему сообщили об аварии, попросили приехать в больницу. Уже давно в трубке были гудки, но Глеб все еще не мог прийти в себя. Весь бледный, он держал трубку и не мог сосредоточиться…

Выйдя из оцепенения, он решил, что должен срочно что-то делать. Выбежав в коридор и отдав распоряжения дежурному, он побежал к машине. Его водитель хотел сесть за руль, но полковник отпихнул его, закричал «Я сам» и дрожащими руками вставил ключ в зажигание. Как он доехал до больницы, Глеб не помнил.

Он поехал короткой дорогой, через пролесок, поэтому не видел, и это было к лучшему, как оцепили место аварии на дороге, как там работала автоинспекция и следователи, и как рядком, включая водителя, лежали накрытые покрывалами не выжившие пассажиры. Тех, кто пострадал, отвезли в больницы города. Но «скорые» еще оставались около этого страшного места, боясь за приехавших родственников, которым требовалась не меньшая помощь, чем пострадавшим.

Глеб всего этого не видел. Он несся на запредельной скорости по проселочной дороге, ухая на всем ходу в ямы и рискуя застрять в них навсегда. Ему почему-то казалось, что чем быстрее он доедет до больницы, тем быстрее там все разрешиться.

В больнице ему сказали, что Элеонора находится в операционной, и к ней пройти нельзя. Но к нему сейчас выйдет врач и все расскажет. Полковнику предложили присесть, но он не мог сидеть неподвижно ни одной секунды. Он ходил по коридору быстрым, почти строевым шагом, и эхо его шагов жутко раздражало медперсонал, но никто из них не рискнул сделать ему замечание, видя его отчаянное состояние.

Он прождал полчаса, потом вышел врач. Это был пожилой усталый мужчина, с бородкой клинышком, как у Калинина, да и фамилия, как потом узнал Глеб, была соответствующая – Калинников. Отведя полковника в сторону и видя, что перед ним сильный человек, которому можно сказать всю правду сразу, не подбирая утешительных слов, он сообщил, что Элеонора «надорвалась», поднимая автобус вместе с другими, что она – герой, спасла жизнь ребенка, правда ценой жизни своего собственного дитя. Врач не стал вдаваться в медицинские подробности, но повторил еще раз четко и раздельно, видя, что полковник в полной прострации:

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.