Вита Хан-Магомедова - Искусство. Современное. Тетрадь шестая

В конце 1940-х – начале 1950-х состояние Фриды значительно ухудшилось. Это было ужасное время. Автопортрет «Диего и я» (1949) создан в период нового ухудшения ее отношений с Риверой, когда он хотел вторично развестись с Фридой, чтобы жениться на подруге художницы, киноактрисе Марии Феликс. С глазами, полными слез, Фрида смотрит на зрителя. Волосы как удавка оплетают ее шею, угрожая задушить. На лбу – третий глаз (портрет Риверы) – символ ее творческой силы. В 1950-м она провела 9 месяцев в больнице в Мехико. Только после семи операций она смогла заниматься живописью по 4—5 часов в день. «Я не больна, я разбита, – писала она в своем дневнике, – но я счастлива жить, пока могу рисовать». Диего преданно ухаживал за ней, даже танцевал вокруг кровати, ударяя в тамбурин. Работая лежа на специальном мольберте, она создала «Автопортрет с доктором Фариллом» (1951). На нем художница изображена в инвалидном кресле перед портретом доктора, который делал ей операции и ухаживал за ней в больнице. Портрет образует нечто вроде религиозного приношения врачу, избавившему художницу от ужасной боли, и здесь он появляется на месте святого.

Большую часть времени Фрида проводила дома, поддерживая тесные отношения исключительно с женщинами. Только Ривера был по-прежнему ей дорог. В последние годы жизни она написала несколько автопортретов, но в основном создавала натюрморты, причем писала с исключительной точностью почти в миниатюрном стиле. Однако плохое состояние здоровья оказывало все большее влияние на твердость руки. После 1951-го боли были такими сильными, что она уже не могла обходиться без болеутоляющих препаратов. Этим объясняется менее тщательная манера письма, применение толстого живописного слоя, меньшая точность исполнения.

Здоровье помешало Кало заниматься политической деятельностью. «Я очень беспокоюсь о моей живописи, – писала художница. – Я хочу, чтобы она приносила пользу… Если здоровье позволит мне, я бы сделала что-то ценное для революции: единственная причина, ради которой стоит жить». Ее желание приносить пользу партии особенно проявилось в трех картинах на коммунистические темы: «Марксизм дает здоровье больному» (1954), «Фрида и Сталин» (1954) и незаконченном «Портрете Сталина» (1954). Весной 1953-го подруга Фриды, фотограф Лола Альварес Браво организована первую персональную выставку Кало в Мехико. Выставка имела успех, омрачившийся, однако, болезнью художницы. «Они ампутировали мне ногу шесть месяцев назад, они доставили мне сотни мучений. Порой я теряла рассудок. Мне хотелось убить себя», – писала она в дневнике.

Заболев пневмонией, 13 июля 1954-го Фрида ушла из жизни – всего через 7 дней после того, как ей исполнилось 47 лет. Ее гроб покрывал флаг с серпом и молотом. Во Дворец изящных искусств в Мехико проститься с Кало пришло более 600 человек. «Я многое смогла. Я смогу ходить, я смогу рисовать, я люблю Диего больше, чем себя. Воля моя велика, воля моя жива» – последние слова Фриды в ее дневнике. Она продолжает жить в своих творениях.

Некоторые важные для Кало темы оказались особенно близкими современным художникам: гендер, национальная идентичность, политика, тело (Ана Мендьета, Синди Шерман, Сара Биггерс). Они демонстрируют, как и Кало, радикальные способы изображения женского тела и различные манипуляции с ним (аборт, роды). Одни художники заимствуют способы изображения мексиканкой физической боли, своего израненного тела (Феликс Гонсалес-Торрес, Карл Опи). Другие используют то, как Фрида представляла образ Мексики – не слишком экзотический, доступный для понимания американцам и европейцам. Она живописала себя в одеяниях теуанки с обезьяной и фруктами, но на картинах выглядит как женщина с европейским лицом в фольклорном наряде. Заимствуя нечто в древней мексиканской культуре, она перерабатывала это, используя собственные средства. Многие современные художники применяют ту же стратегию (Ричард Принс). Прото-феминизм и акцент Кало на теме тела, телесности вдохновлял таких художников, как Мендьета и Кики Смит. А её культивирование собственной личности повлияло на современный перформанс. Постепенно, во-многом благодаря выставкам мексиканской художницы по всему миру, её образ очистился ог дурной славы, кича, постоянного отождествления с Диего Риверой. Её искусство не подвержено коммерциализации. Она остаётся художником-революционером.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.