Майкл Ридпат - Все продается

— Что ж, в таком случае давайте просмотрим документы.

Кэш тоже извинился и ушел, забрав с собой Кэти. Вскоре за ними последовал и Роб. Обсуждать документы остались четверо: Денни, Фелисити, Хамилтон и я. У Фелисити было слишком мало времени, чтобы тщательно подготовить проект соглашения. Я не сказал бы, что она плохо поработала, но в проекте было несколько упущений. Мы заранее договорились, что по возможности Денни будет удовлетворять все требования Хамилтона. Мы не могли тратить долгие часы на обсуждение юридических тонкостей, которые в конце концов все равно будут никому не нужны. Хамилтон не согласился с некоторыми пунктами, и Денни после непродолжительного сопротивления уступил. Через два часа у нас был готов документ, который устраивал всех. Если Хамилтон решит присоединиться к консорциуму, то он сможет тут же подписать соглашение.

Когда мы на такси возвращались в офис «Де Джонга», Хамилтон большую часть пути не проронил ни звука. Отвернувшись к окошку, он невидящим взглядом провожал проносившиеся мимо автобусы, такси и грузовики. Наконец он что-то неразборчиво пробормотал.

— Вы, кажется, что-то сказали? — спросил я.

— Мне это не нравится, — проговорил Хамилтон.

Я с минуту раздумывал над неожиданным заявлением.

— Что именно вам не нравится?

— Все слишком просто. Я чувствую, здесь что-то не так. И Пайпер лгал, когда рассказывал, как он узнал о покупке компании «Микс-н-Матч». Я не знаю, в какую игру он играет, но он определенно что-то затеял.

Мне слова Хамилтона не понравились. Я считал, что Пайпер говорил очень убедительно, однако провести Хамилтона ему не удалось. Чтобы не возбудить подозрений, я решил не уговаривать Хамилтона согласиться. С другой стороны, мне позарез нужно было его согласие.

— Что он может сделать? — спросил я. — Соглашение составлено так, что ни в чем не допускает двусмысленного толкования.

Так оно и было. Ни Пайпер, ни кто другой не могли предпринять ничего, не спросив сначала согласия у «Де Джонг энд компани». Хамилтон имел право вето на любые финансовые операции консорциума.

— Не знаю, — признался Хамилтон. — не могу понять, что он задумал. — Он погладил бородку. — В отношении кредитных операций там все в порядке? — спросил он, глядя мне в глаза.

Я выдержал его взгляд.

— Все в полном порядке. Разумеется, ни в одной компании нельзя предугадать все подводные камни, но мне представляется, что при продаже долговых обязательств по двадцать центов за доллар банкротство — наилучший выход. Цена облигаций должна вырасти в любом случае.

Хамилтон, по-прежнему не сводя с меня взгляда, улыбнулся с искренней симпатией.

— Я рад, что в этом деле вы работаете вместе со мной. Приятно иметь сотрудника, которому можно доверять.

Должно быть, на моем лице невольно отразилось удивление, и Хамилтон снова отвернулся к окошку.

— Жаль, что вы не сможете и впредь работать со мной.

Этот короткий спектакль заставил меня на минуту возгордиться. Но лишь на минуту. Про себя я тут же посмеялся над анекдотичностью ситуации: вероятно, Хамилтон действительно думает, что я — единственный человек, которому он может доверять. Скоро я ему покажу, как жестоко он ошибается.

Мы вернулись в офис и разошлись по рабочим местам. Я позвонил Кэшу.

— Признай, Пайпер сыграл просто здорово, да? — сказал он.

— Я тоже так думал, но Хамилтон что-то заподозрил.

— Так он собирается присоединяться к консорциуму?

— Судя по его настроению — нет.

— Мы в чем-то просчитались?

— Сначала все шло хорошо, — сказал я. — Он не смог устоять перед искушением заработать огромные деньги. Но он не доверяет ни Пайперу, ни тебе. Он уверен, что вы что-то затеяли, но не знает, что именно. И я не думаю, что он станет рисковать такими деньгами лишь для того, чтобы получить ответ на этот вопрос.

— Черт! — сказал Кэш. — Послушай, я наверняка смогу его уговорить.

— Ничего не выйдет. К сожалению, Хамилтон относился к тебе настороженно и в лучшие времена. Ты просто дашь ему новую пищу для сомнений и подозрений.

— Ладно. А что если с ним поговорит еще раз Пайпер? Или ты?

— Пайпера он не будет слушать. А если его стану уговаривать я, он решит, что я тронулся.

Мы помолчали, обдумывая ситуацию.

— Как продвигаются дела с «Финикс просперити»? — спросил я.

— Джеку Салмону идея понравилась, — сказал Кэш. — Но он говорит, что ему нужно подумать. То есть проконсультироваться у Хамилтона.

— А что Хамилтон ему скажет в таком настроении, нетрудно себе представить. Позвони, если у тебя появятся свежие мысли, — сказал я и положил трубку.

Я был не в духе. Казалось, все шло идеально, мы были так близки к цели, но теперь наш план грозил рухнуть из-за того, что в последнюю минуту у Хамилтона возникли неопределенные опасения.

Я безуспешно пытался найти выход, когда на телефонном пульте замигала лампочка. Это была Кэти.

— У меня есть идея, — сказала она.

— Какая? — Мое сердце заколотилось быстрей.

— Возможно, Хамилтон не поверит Кэшу, Пайперу или даже тебе, но меня он во всяком случае выслушает.

— Ты хочешь сказать, что ты посоветуешь ему вложить деньги, и он примет все за чистую монету? — засомневался я.

— Нет, он поверит мне, если я посоветую ему не вкладывать деньги.

Кэти подробно изложила мне свой план. Я его одобрил. Кэти позвонила точно в половине четвертого. Я сделал так, что именно в этот момент разговаривал с Хамилтоном в надежде, что он предложит мне послушать разговор. Так оно и случилось. Как только Хамилтон узнал, о чем хочет поговорить с ним Кэти, он жестом показал мне на вторую трубку.

Я услышал как бы нерешительный, сомневающийся голос Кэти.

— Кэш поручил мне спросить, не приняли ли вы решение относительно участия в консорциуме.

Кэти произнесла эту фразу неохотно, с ленцой, словно ей самой было вовсе неинтересно знать ответ.

— Полагаю, наше участие маловероятно, — сказал Хамилтон.

— Гм-м, хорошо, — сказала Кэти. — Я передам Кэшу. Он наверняка расстроится.

— Передайте.

Хамилтон уже собирался положить трубку, когда Кэти вдруг выпалила:

— Можно задать вам один вопрос? — В ее голосе чувствовалась нервозность.

— Да?

— Почему вы не хотите присоединиться к консорциуму?

Хамилтон немного помедлил, потом, решив, очевидно, что, сказав правду, он ничего не потеряет, ответил:

— Мне вся эта затея кажется подозрительной. Не знаю почему. Но уверен, что здесь есть какая-то подоплека, а Пайпер не хочет в этом признаться.

— О, я очень рада, что вы так думаете, — с облегчением в голосе затараторила Кэти. — Вы совершенно правы, все это не просто так. Все абсолютно уверены, что компания перейдет в другие руки. Не знаю, откуда они получили эту информацию, меня беспокоит другое — насколько это законно. Я бы ни за что на свете не стала ввязываться в такую аферу. И я не знаю, что мне делать. Может быть, лучше сообщить руководству? — Хамилтон промолчал, и Кэти продолжала: — Если я скажу и Кэш об этом узнает, он меня убьет. А ведь может оказаться и так, что во всем этом вообще нет ничего противозаконного, да?