Мира Радоевич - Сербия в Великой войне 1914 – 1918 гг

Интенсивные переговоры, которые союзники тайно вели с Грецией, тоже были связаны отчасти с интересами Сербии. Король Греции Константин, преобладающая часть офицерского корпуса и монархической партии в начавшейся войне открыто выступали на стороне Центральных держав и против сотрудничества с Сербией. С другой стороны, премьер-министр Элефтериос Венизелос был убежден, что Греция может обеспечить будущее себе только в сотрудничестве с Лондоном и Парижем. Его предложения о сотрудничестве, выдвинутые в 1914 году и предусматривающие установление новых границ Греции, в которые бы вошли Константинополь, западное побережье Малой Азии со Смирной и Додеканесом, государства Антанты не могли принять из-за боязни оттолкнуть Болгарию и Турцию, а также вызвать подозрения России. Поэтому Греция сохранила нейтралитет, а ее премьер-министр в скором времени падал в отставку. Эти события, особенно в России, пекущейся о своих интересах в Константинополе, воспринимались с большим удовлетворением. Однако годом позже, в новой исторической ситуации, которую определили значительная победа Элефтериаса Венизелоса на выборах в августе 1915 года и все большая склонность Болгарии вступить в войну на стороне Центральных держав, Греция снова оказалась в центре заинтересованности союзников. Лондон, Париж и Петроград обрадовала готовность Венизелоса прийти па помощь Сербии при условии, что союзники направят на фронт против Болгарии 150 000 солдат. Однако, в отличие от Франции, которая готова была ввести на Балканы требующийся контингент войск, Великобритания колебалась с принятием аналогичного решения.

Соглашение, посредством которого следовало отдать «долг чести» Сербии, в конце концов было выполнено 29 октября 1915 года слишком поздно, чтобы помочь сербской армии. Кроме того, воинские части союзников не имели достаточной численности, чтобы серьезно повлиять на события на Балканах. Между тем, и король Греции Константин в поведении союзников нашел причины, чтобы отменить общую мобилизацию греческих вооруженных сил, объявить нейтралитет и сместить Венизелоса с поста. Известия, которые приходили из столиц союзников и Афин все же не поколебали сербское правительство, которое на заседании, состоявшемся 4 ноября 1915 года под председательством регента Александра Карагеоргиевича, приняло решение «безусловно остаться с нашими прежними союзниками, ибо лишь такая политика может обеспечить не только выполнение национальной задачи, но и саму независимость, и существование страны» [290].

Анализ действий союзнической дипломатии, таким образом, показывает, что балканские столицы — София, Бухарест, Тирана и Афины — были своеобразными «биржами», на которых силы Антанты конкурировали с Центральными державами, предлагая в качестве награды за включение в войну территории других государств и народов. На «рынке» этом как заметил политик и дипломат Йован M. Йованович, нельзя было понять, «кто больше просил» и кто что предлагал [291].

Центральные державы старались также тайными переговорами и заключением сепаратного мира облегчить собственное положение. Что касается Сербии, то вопрос о заключении сепаратного мира с Австро-Венгрией возник в начале ноября 1914 года. Когда казалось, что оборона страны вот-вот обернется крахом. Такой вариант предложил глава Верховного командования Радомир Путник на заседании правительства, проходившем в Валево 9 ноября 1914 года, но Совет министров под председательством регента Александра Карагеоргиевича не принял его. Предложение Верховного командования мотивировалось тем, что армии не хватает боеприпасов, а давление союзников по поводу уступки части сербских территорий Болгарии делает бессмысленным то сопротивление, которое оказывает Сербия. Премьер-министр Никола Пашич, равно как и регент, не был готов принять предложение военных считая, что «просить о мире, значит — сдаться Австрии». Не зная о колебаниях в сербских военном и политическом верхах, Австро-Венгрия в начале декабря 1914 года начала дипломатическими путями подготовку почвы для предложения Сербии заключить сепаратный мир. Предложения эти имели актуальность до тех пор, пока не возникало сомнений, что военная кампания завершится в пользу' Австро-Венгрии. За такими устремлениями Вены стояла Германия, пытавшаяся вывести Сербию из войны и таким образом нанести удар по российской политике на Балканах. Реагируя на первые сообщения о возможном предложении сепаратного мира, Никола Пашич высказал предположение, что речь идет об австро-венгерских интригах, на которые не стоит обращать внимания. Само развитие боевых действий на фронте и успешный исход Колубарской битвы отодвинули на некоторое время вопрос о сепаратном мире [292].

Идеи сепаратного мира вновь стали актуальны после заключения тайного Лондонского договора в апреле 1915 года, когда Сербия оказалась в положении, при котором свои жизненно важные внешнеполитические интересы вынуждена была защищать от собственных военных союзников. Мотивом предложить ей сепаратный мир стал отказ Болгарии присоединиться к Центральным державам. Судя по всему, предложение Германии в апреле и мае 1915 года предусматривали изменение границ с Боснией, присоединение к Сербии северной Албании, выход Сербии к Адриатическому морю и экономические уступки. Все вместе это было обусловлено тем, что Македонию планировалось передать Болгарии. Предложение стало следствием того, что Центральные державы после провала тактики «молниеносной войны» были вынуждены в любом случае поубавить свои военные усилия. То, что предлагалось Сербии, в сущности совпадало с планами раздела сферы интересов на Балканах, относительно которых 13 марта 1912 года, перед началам войны балканских стран с Турцией, договорились Сербия и Болгария. В более широком контексте предложения о сепаратном мире, который касался Сербии, были частью планов, включающих выход России из войны, а причины склонения на свою сторону Сербии обуславливались мощью ее армии, стратегическим значением путей, проходящих через ее территорию, и ее союзничеством с Россией. Для Германии это пространство было важным также из-за стремления совершить прорыв на Ближний Восток.

С предложениями Германии невольно соглашалась и Вена, пытавшаяся одновременно в столкновении с Сербией реализовать свои максималистские планы, с этой целью весной 1915 года Италии в обмен за политику «свободных рук» на Балканах была предложена область Трентино; а это свидетельствовало о том, что планы военного уничтожения Сербии никогда не оставлялись. Сепаратный мир для Вены был приемлем исключительно при условии, что независимость Сербии будет подорвана. Поэтому и все рассуждения о таком мире опирались на идеи, сформировавшиеся непосредственно перед войной — уменьшение сербского государства, передача части территорий соседним странам, экономическое и хозяйственное подчинение Габсбургской монархии. B австро-венгерской столице имелись и те, кто после поражения 1914 года считал выигрышным и такое положение, при котором Монархия смогла бы сохранить довоенный status quo и была освобождена от уплаты военного ущерба.