Андре Шураки - Повседневная жизнь людей библии

Стоит отвлечься от возраста патриархов, и библейские данные подтверждаются данными археологии. Моисей, говорит текст, прожил 120 лет, Аарон — 123 года, Навин — 110 лет18. Цифры, конечно, еще отдают дань символике, но в дальнейшем мы уже сталкиваемся с нормой, эквивалентной нашей: Илия прожил 98 лет; Халев — 85 лет. Двенадцать царей, которые следовали друг за другом на протяжении более 500 лет, умирают в среднем в возрасте 47 лет. Самому старому было 77, самому молодому 2319.

В среднем люди хотят прожить не 120 лет, как Моисей, а около 7020. Пророки иначе смотрят на проблему продолжительности жизни: Исайя говорит, что человек, не достигший столетия, будет оплакан как преждевременно усопший, как жертва проклятия21.

Пора зрелости у мужчин приходится на годы между 30 и 50 — временем, когда поступали на служ

бу и уходили с поста левиты[7] — служители Иерусалимского храма22. В других местах священную службу положено было начинать в 25 или даже в 20 лет23.

Потрясающий документ, который напоминает бланки теперешних страховых обществ, определяет стоимость человека. Жизнь разделена на пять периодов, и в каждом из них мужчина и женщина оценены по-разному:

От 1 месяца до 5 лет — мальчик стоит 5 сиклей.

От 1 месяца до 5 лет — девочка стоит 3 сикля.

От 5 до 20 лет — мужчина стоит 20 сиклей.

От 5 до 20 лет — женщина стоит 10 сиклей.

От 20 до 60 лет — мужчина стоит 50 сиклей.

От 20 до 60 лет — женщина стоит 30 сиклей.

После 60 лет — мужчина стоит 15 сиклей.

После 60 лет женщина стоит 10 сиклей.

Эта таблица создана, разумеется, на основе конкретных данных о повседневной жизни, а не путем абстрактных спекуляций. Продуктивный период человеческой жизни длится, таким образом, от 20 до 60 лет. Затем, как мы видим, стоимость человеческой жизни резко снижается: старая женщина стоит немногим больше трех новорожденных!24

Во всяком случае, сколько бы она ни стоила, жизнь остается высшей ценностью. Бог Библии, как мы увидим, — это Бог «биологический», Элохим жизни, Элохим живущих. Смерть, как и болезнь, — несчастья, но самая большая трагедия для человека —

не иметь потомства. Нужно подчеркнуть, что Сара и Рахиль были лишены возможности иметь детей, и потребовалось божественное вмешательство, чтобы родились их дети, отцы народа Израилева25. То же касается героя Самсона и Самуила, «суффет», судьи26.

Бесплодие — наказание для Мелхолы, несчастной жены Давида27. Нет ничего горше для супругов, чем невозможность выполнить первую заповедь: «плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю»28. Потому что дети — это дар Господень29. Против бесплодия помогает молитва. Ревекка бесплодна, но, когда Исаак молится за нее, она рожает двух близнецов: Иакова и Исава30. Суламифь, которая замужем за пожилым человеком, обретает способность родить в вознаграждение за то, что гостеприимно дала под своим кровом отдых пророку и его спутнику31. Крик Рахили Иакову: «Дай мне детей, а если не так, я умираю» 32, — это вечный крик женщины, жаждущей носить в себе и дарить жизнь. Отсюда, вероятно, магические практики, призванные победить бесплодие: если молитва, странствия и обеты не дали результата, женщина прибегает к целительству. Рувим приносит Лии травы, возбуждающие половое влечение. Рахиль зачинает благодаря мандрагоре33. Рождение ребенка как таковое воспринималось исключительно значимым событием еще и в зависимости от степени, в какой люди представляли себе механизм зачатия. Видимая связь между беременностью и рождением постоянно подчеркивается. Роль мужчины в зачатии стала в полной мере понятна лишь позднее.

Выкидыш также воспринимался как величайшее несчастье. Если Библия знает и осуждает coitus inter- ruptus[8], как и противозачаточные средства, то не упоминает ни одного случая добровольного аборта, в то время как его различные варианты были широко распространены за пределами Израиля еще с глубокой древности34. Преждевременно родившийся ребенок — это упавший плод, он неполноценен, он от

вержен самой жизнью. Иврит содержит много определений для характеристики жертв несчастливого рождения: слепые, глухонемые, паралитики, несчастные обладатели заячьей губы, косоглазые, хромые и т. д. Вероятно также, что много женщин умирало во время родов, как Рахиль после того, как произвела на свет Вениамина35.

Тридцать девять книг еврейской Библии, написанные между второй половиной II тысячелетия и второй половиной I тысячелетия до христианской эры, описывают период от призвания Авраама до времени после изгнания евреев: они стремятся охватить не только историю Израиля с момента его формирования до распада, но также судьбу всего человечества с сотворения мира.

Однако наиболее яркий свет падает на период царств. Так и этот труд наиболее полно освещает этот период, что не мешает нам обращаться также как к прошлому по отношению к тому времени, так и к будущему. Как бы то ни было, в этой части мира с момента распространения железных орудий труда в начале первого тысячелетия жизнь древних израильтян оставалась практически неизменной на протяжении 445 лет, которые составляют объект нашего исследования, вплоть до времени после плена, когда в политических, религиозных, социальных и ментальных представлениях произошли значительные смещения.

Библия доносит до нас историю маленького семитского народа, который жил в Азии три тысячелетия назад. Она служит катехизисом для огромной части человечества, степень ее распространенности делает ее современной исторической книгой. Каждый год появляются многочисленные переводы и комментарии этой книги, которая с успехом распространяется по всему миру в виде печатной продукции или фильмов.

Библейское прошлое самыми разнообразными способами касается нас. В Израиле оно очень легко возникает из небытия. В странах, где сильно влияние христианства, оно проявляется в теологии, морали, мысли, литературе, искусстве, богослужениях. Даже любое революционное движение нашего времени воспринимает, сознательно или бессознательно, черты пророческих посланий. Мы проецируем нашу современную реальность на библейское прошлое. Кьеркегор в «Страхе и трепете» сравнивает свою личную драму с положением Авраама, ведущего Исаака к месту жертвы. Историк Анри Пирен описывает библейское общество с точки зрения современности. В какой-то мере такой подход, конечно, ошибочен, поскольку плохо согласуется с требованиями апологетики и побуждает исследователей к стремлению объяснить, что они теперь думают относительно еврейских и христианских теологических установок Библии.