Евгений Кукаркин - 37-й пост

- Во первых, места в колонне не было. Не рассчитывали на этих мерзавцев. Во вторых, это как решит командир поста. Расстрелять их или отправить с ближайшим транспортом.

Все смотрят на меня.

- Я пока их подержу под арестом.

- Кстати. Один из арестованных - родной брат Максура.

- Вот это весьма приятная новость.

Только к вечеру я столкнулся с Ковалевой. Она одна стояла в окопе и тоскливо смотрела на солнце.

- Лейтенант...

Она быстро встряхнулась.

- Я слушаю вас, товарищ старший лейтенант.

- Мы с вами здесь служим вместе и мне кажется неудобно называть друг друга по званиям. Конечно, вы вправе отказаться и мы скатимся на официальный тон, но возможен и другой вариант, просто будем звать друг друга по имени, когда рядом нет подчиненных. Меня звать Игорь...

Она мучительно соображает сказать или отказать.

- Хорошо. Меня зовут Галя.

- Галя, извини меня за тот случай с бронетранспортером. Я понимаю, что нельзя офицеру делать замечание перед подчиненными, да еще перед женщиной -офицером.

- Я сама виновата. Это вы извините меня.

- У вас сегодня вечером не будет пары часов, заглянуть к нам попить чая. Замполит хороший парень, он даже играет на гитаре, я ее у него видел...

- Я зайду.

- Ждем вас...

В нашу щель помимо врачихи и замполита, втиснулся лейтенант Хворостов.

- Господа офицеры, можно к вам присоединиться.

- Залезай, если сможешь.

- Смогу.

И он смог, забравшись почти ко мне на колени. Мы только что выпили чай с ромом, который я перед отъездом купил в Кабуле. На чемодане Кострова еще стоят пустые стаканы и развалена пачка карт.

- Ну и дух у вас.

- На глотни, может не будем ему разбавлять это пойло чаем, - предлагает замполит.

Он наливает немного рома в стакан и передает лейтенанту. Хворостов выпивает залпом и морщится.

- Действительно пакость, но за горло берет. Давайте сыграем для начала в подкидного.

- А для конца? - улыбается Ковалева.

- Там видно будет.

- Э... нет. В подкидного и не больше.

- Вот так всегда. Хочу разогнаться и не дадут. Чур, я сдаю.

Угол палатки отгибается и появляется лицо часового.

- Товарищ старший лейтенант, вас там просят ...

- Ну-ка, увалень. Пусти мои ноги и помоги выбраться, - прошу я Хворостова.

- Вот так всегда, - повторяется лейтенант. - Хочу разогнаться и не дают.

Сначала он выползает за палатку, потом я.

- Что там? - спрашиваю солдата.

- В ПНВ деревня видна, там движение.

Мы все втроем идем на пост. Я первый заглядываю в окуляр. На темно зеленом фоне выделяются строения и подвижные точки, за которыми тянется светящийся след. Присмотревшись, увидел мужчин с оружием. Какой то отряд входил в деревню. За мной в окуляры смотрит Хворостов.

- Это что то новое, - говорит он. - Либо они нарушат наше молчаливое мирное согласие, либо это акт демонстрации силы.

- Может это будет комбинированный удар. С гор и от сюда. Надо усилить наблюдение за горами.

Только солнце поднялось над нами, с запада послышался грозный гул.

- Наши идут, - закричал кто то из солдат.

Афганское селение и шоссе сразу вымерли. Даже собаки затихли и прекратили лаять. На пост вылетел бронетранспортер- разведчик.

- У вас все в порядке? - из люка высунулся сержант.

- Да.

- А дальше?

- Нормально.

- Тогда, пока.

Машина покатила по шоссе

- Вот почему на нас не напали сегодня, - зевает Хворостов. - В сторону Кабула идет танковый полк из Герата. Наши полностью очищают западный Афганистан.

Вскоре мимо поста пошли танки, вперемежку с грузовиками и бронетранспортерами. Все наши сооружения, вся земля задрожала, мы с тоской глядели на это отступление.

К посту подъехал газик. Из него вылез полковник и поманил меня к себе.

- Вы старший?

- Так точно, старший лейтенант Бекетов.

- Как дорога?

- До Кабула с такой техникой дойдете спокойно.

- Там сзади еще остался сборный мех полк. Выедет через два дня. Он последний. Так что если будет тяжело, вызывайте авиацию.

- А когда мы эвакуируемся?

- Этого я не знаю. Пока вы запираете две дороги, вы здесь нужны.

- Но у нас мало огневой поддержки. Если на нас навалятся, нам пост не удержать.

- Ни чем не могу помочь. Вызывайте авиацию. Там наверху знают о вас. До встречи, товарищ старший лейтенант.

Он отдает честь и газик отъезжает.

К вечеру дорога затихает. Солнце еще не зашло и вдруг мы через громкоговоритель со стороны деревни услышали ломанную русскую речь.

- Рюски... Московиты... Командир Максур говорить хочет с главным.

- Чего это они? - удивляется Хворостов. - Это в первый раз. Может мне сходить?

- Не надо. У нас есть матюгальник?

- Нет.

- Тогда придется кричать. Кто там у нас горластый?

- Давайте я и крикну.

- Спроси их, где встречаемся.

- Максур, - орет Хворостов, - где встречаться?

- На дороге.

- Скажи. Что согласны.

- Согласны, - как попугай орет Хворостов.

Из деревни вышло четыре человека и пошли к шоссе.

- Я тоже выхожу, где переводчик? - спросил я стоящих рядом со мной офицеров и солдат.

- Я здесь, - запищал худенький солдат.

- Пошли.

- Старлей, возьми еще двух солдат, - просит Хворостов.

- Не надо. Луче держите нас под прицелом.

- Я уже предупредил снайперов.

Мы выходим на дорогу прямо к поджидающей группе. Толстоватый, бородатый афганец в белоснежной чалме, стоял в окружении своих подданных.

- Командир Максур приветствует командира группы русских, - нудно переводит мой переводчик.

- Поприветствуй их тоже.

Солдат старательно поясняет приветствие.

- Что хочет мне сказать, командир Максур?

Теперь афганский толмач делает перевод.

- Командир хочет обменять пленных. Пять на пять.

- Пять на десять. Считаю, что брат Максура стоит дороже.

Лицо афганца кривится от ярости.

- Вы давно служите в Афганистане?

- Три года.

- За это время, вы должны научиться уважать порядки в нашей стране, даже в таких вещах, как вести переговоры.

- Я уже плевал на ваши порядки, не первый раз участвую в переговорах. Знаю одно, вашим лживым словам верить нельзя.

- Сам врешь, гяур. Мои соплеменники не позволят такого. Где это тебя обманывали?

- Под Ковтунью.

- Значит, правильно мне сказали, что мерзавец Бекет здесь. Кровь правоверных на твоих руках, русский. Большая честь для каждого афганца убить тебя, а твою голову насадить на кол.

- Пять за десять, мое последнее условие.

- Ну, гяур, берегись.

- До встречи.

Я повернулся и пошел к своим. Сзади посылал мне проклятья Максур.

Ночь опять прошла спокойно. А утром...

Мы сидим с Костровым под козырьком скалы и просматриваем последние оперативные данные, принятые по радио.

- Командир полка говорил, что там остался еще сводный мех полк, говорит Костров, - теперь ему труднехонько выйти с базы. Посмотрите, до Максура стоит командир Абалибек, его усилили за счет освободившихся банд Восточных провинций. Он фактически перекрыл дорогу от Герата сюда.