Джесси Байок - Исландия эпохи викингов

Кроме такого близкого свойства (дисл. magsemð ) имелась и более широкая категория свойства вообще (дисл. sifskapr, sift , а индивидуально такие свойственники обозначались словом дисл. sifjar ). Кровное родство (дисл. frændsemi ) контрастирует, как правило, именно с последним.

Подробно описан в «Саге о Гисли», гл. 6. (Прим, перев.)

Поэтому слово fóstbrœ ́ dr равным образом употребляется по отношению к людям, выросшим вместе в одном доме, но не родственникам и не заключавшим формального побратимства.

«Серый гусь», т. 1, гл. 113–115 [1852 Ia: 193–207]. Название раздела образовано от слов дисл. tal «перечень, список, счет» и дисл. baugr «обручье, браслет». Последнее имело также значение «деньги», поскольку из золота и других драгоценных металлов в древности делали спиралевидные обручья, от которых можно было отламывать куски нужной длины и веса и использовать их в качестве оплаты. Далее, уже в древнеисландском правовом узусе, данное значение сузилось до «вира, плата за убийство»; отсюда и название раздела «Серого гуся», где перечислены различные виры, которые полагается выплачивать за убийства различных категорий (за убийства свободных людей полагаются одни суммы, за убийства рабов — другие и так далее). Более точный, но более сухой вариант перевода был бы «Перечень штрафов».

Этот конкретный конфликт между годи и бондом в «Саге о сыновьях Дроплауг» рассматривается в работе [ Byock 1982: 38–46] как иллюстрация природы института представительства и как конструктивный элемент нарратива саги.

Партнерства по преимуществу торговые — в отличие от властно-политических — обозначались другим словом, дисл. félag , букв, «сложение имущества», а партнеры в таких союзах — félagi (отсюда англ. fellow ). Его хороший аналог — русское «товарищ», корень которого, «товар», ясно указывает на природу союза. (Прим. перев.)

Дисл. jafnt skulu konur gjalda tíund sem karlar , см. «Серый гусь», т. 1, гл. 255 [1852 Ib: 206], т. 2, гл. 37 [1879 II: 47], т. 3, гл. 28 [1883 III: 44].

«Серый гусь», т. 2, гл. 318 [1879 II: 350].

В главе 6/5 «Саги о людях с Оружейникова фьорда» некая женщина по имени Стейнвёр носит титул дисл. hofgyðja , то есть буквально «капищная священница». Что именно стоит за этим титулом и в самом ли деле женщины служили языческими священницами, неизвестно.

«Серый гусь», т. 1, гл. 89 [1852 Ia: 161] и т. 2, гл. 289 [1879 II: 322].

«Серый гусь», т. 1, гл. 20 [1852 Ia: 38–39].

«Серый гусь», т. 1 [1852 Ia: 142].

О женщинах в средневековой Исландии в последнее время много пишут, например: [ Agnes Arnórsdóttir 1990; Damsbolt 1984; Ólafía Einarsdóttir 1984; Frank 1973; Heller 1958: 98-122; Guðrún Ingólfsdóttir 1994; Jochens 1995; 1996; Gunnar Karlsson 1986; Helga Kress 1977; Lunden 1980; Auður Magnúsdóttir 1988; Mundal 1982; Ross 1992; Anna Sigurðardóttir 1981]. О положении женщин в эпоху викингов вообще см. [ Jesch 1991; Mundal 1992; Øye 1990].

Дисл. kǫld eru kvenna ráð , букв, «холодны советы женщин», то есть «женщины никогда не предлагают ничего хорошего». Пословица встречается в ряде древнеисландских текстов — в «Саге о Гисли» (гл. 19, Тордис подстрекает Бёрка отомстить Гисли за убийство Торгрима), «Саге о Ньяле» (гл. 116, Хильдигунн подстрекает Флоси отомстить сыновьям Ньяля за убийство Хёскульда), в «Старшей Эдде», в строфе 51 «Перебранки Локи» (Скади проклинает Локи). Ср. также «Сагу о людях из долины Лососьей реки», где в гл. 65 Торгильс называет Снорри Годи подателем «холодных советов» (дисл. kǫld ráð ). (Прим. перев.)

«Серый гусь», т. 1, гл. 113–115 [1852 Ia: 193–207].

Здесь тот случай, когда видна разница между двумя значениями дисл. fóstr-bróðir : Болли был Кьяртану «братом по воспитанию», а побратимства они не заключали (т. к. были кровными родичами). Впрочем, из саг известны и случаи, когда побратимы убивали друг друга (см. «Сагу о Ньяле», гл. 26). (Прим. перев.)

Женщина по имени Торхалла Болтливая была приживалкой на хуторе Горячие источники, ее сыновья участвовали в убийстве Кьяртана.

Хутор Снорри Годи, старинного союзника Освивра, отца Гудрун, невесты Кьяртана, вышедшей за Болли и заставившей Болли убить Кьяртана. (Прим. перев.)

Остров располагается у северной оконечности Торова мыса, где стоит Священная гора, и служит отличным местом для засады на людей Снорри Годи. Сыновьям Олава пришлось проплыть весь Лощинный фьорд, чтобы попасть туда. (Прим. перев.)

Сыновья Торхаллы, видимо, направились из Горячих источников по земле на запад к Завтрачному мысу и там, в самом узком месте Лощинного фьорда, взяли лодку (так пишет Эйнар Олав Свейнссон в своем комментарии к изданию «Саги о людях из долины Лососьей реки» [ ÍF -5,156, прим. 2]). (Прим. перев.)

См. об этом подробнее [ Byock 1982:146–148]. (Прим. авт.) Здесь есть существенная тонкость. Казалось бы, с утверждением автора можно поспорить, ведь Кьяртан показан в саге как человек весьма миролюбивый и достойный сын своего отца, и «неумеренность» можно видеть лишь в его отношении к Болли и Гудрун (ср. поведение годи Хельги Кошки сына Торгейра в «Саге о людях с Оружейникова фьорда», который хамил и угрожал всем направо и налево). Верно, Кьяртан загнал Болли и Гудрун в угол, скупив все земли, на которые те могли претендовать (см. гл. 47 саги), и явно намерен изгнать их из округи, мстя за нанесенные ему и его жене оскорбления. Но что из этого следует? На первый взгляд ничего, ведь Кьяртан вроде бы атакует только эту пару. Однако нельзя не учитывать положение и амбиции Освивра, отца Гудрун. Хотя у него много сыновей, из саги видно, что, как и сыновья Ньяля, они не способны претендовать на политическое лидерство. Освивр, не менее знатный человек, чем Олав Павлин и его отец Хёскульд, заметно потерял во влиянии после возвышения первого, и перспективы его рода в округе сделались весьма туманными, тем более что ближайший союзник, Снорри Годи, живет далеко. В сватовстве же Болли к Гудрун Освивр видит шанс основательно поправить положение и заодно расколоть род Олава. Он делает на Болли ставку и едва ли не насильно выдает за него дочь. Поэтому атаки Кьяртана на Болли и Гудрун не могут не рассматриваться стороной Освивра как атаки на весь их род в целом. Олав Павлин все это понимает, но готов мириться с оскорбительным поведением Болли и его новоиспеченных шурьев: как и Освивр, он осведомлен об их нулевых политических способностях и рассчитывает, что когда Болли захватит в роду Освивра лидерство, то выиграет от этого больше не Освивр, а он сам, Олав, и его род, ведь Болли — его воспитанник и кровный родич. Иначе говоря, Олав мыслит здесь стратегически, даже, может быть, чересчур стратегически, рассчитывая на большую выгоду в отдаленной перспективе (и, в отличие от Освивра, делает ставку на единство рода). Это хитроумный и дальновидный план — но чтобы он претворился в жизнь, Кьяртану следует вести себя чрезвычайно аккуратно и терпеливо ждать ошибок другой стороны. Кьяртан же не учитывает всей сложности положения и предпочитает немедленно начать войну, полагаясь на силу и не просчитывая последствий. (Прим. перев.)