Петер Швейцер - Тайная стратегия развала СССР

Рейган упорно держался своего видения системы стратегической обороны, он покидал Исландию злой и глубоко разочарованный, но месяц спустя, как говорит Пойндекстер, «президент понял, чем является для нас СОИ, насколько это серьезный вызов Кремлю».

В конце 1986 года администрация Рейгана оказалась в центре политического циклона, когда посыпались обвинения по делу, известному как «Иран-контрас». В Совете национальной безопасности сразу же воцарился хаос. Приблизительно в то же самое время директор ЦРУ Уильям Кейси серьезно заболел и в начале 1987 года умер. Вскоре после этого министр обороны Каспар Уайнбергер подал заявление об отставке. Коллектив, который так успешно проводил стратегическое наступление на Советский Союз, практически перестал существовать. Те, кто остался, или те, кто хотел бы продолжать эту работу, вскоре оказались в глухой обороне, защищаясь от шторма под названием «Иран-контрас». Но принципиальные составляющие стратегии остались нерушимыми.

Финансовая и материально-техническая поддержка Соединенными Штатами «Солидарности» в Польше продолжалась до самых всеобщих выборов в 1989 году. Эта помощь имела принципиальное значение для выживания и успеха подпольного движения «Солидарности». Военная и разведывательная помощь и в последующем достигала афганских моджахедов, даже тогда, когда в мае 1986 года советские войска стали уходить. Запрет относительно экспорта технологии советскому блоку остался практически неизменен до самого развала Советского Союза в 1991 году. Низкие цены на энергоносители и уменьшение доходов в твердой валюте пугают Москву и по сей день. А создание оборонного арсенала, получавшего самые большие дотации из бюджета в середине десятилетия, и далее ориентировано на исследования по современному оружию, в том числе и Стратегической оборонной инициативе. Параметры гонки сверхдержав в области стратегии и ресурсов, установленные в начале срока полномочий Рейгана, не изменились и до самого развала СССР.

Советский Союз развалился не в результате стечения обстоятельств, не благодаря тому, что нам благоприятствовало время. Если бы Кремлю не пришлось сопротивляться совокупному эффекту СОИ и расширению оборонного арсенала, геополитическим неудачам в Польше и Афганистане, потере десятков миллиардов долларов в твердой валюте, получаемой за экспорт энергии, и ограничению доступа к технологии, можно было бы, не боясь ошибиться, предположить, что ему удалось бы выжить. Советский коммунизм не был организмом, способным на самопожирание ни в какой международной ситуации. Это именно американская политика могла изменить и изменила ход истории. Похож на иронию тот факт, что многие западные обозреватели, настаивавшие когда-то, что советская экономика сравнима с американской и что политика конфронтации не принесет плодов, учитывая относительно сильные позиции Советского Союза, вдруг стали утверждать, что закат и упадок советской империи был неизбежен.

Начало эры Рейгана обозначило конец Советского Союза. Правда, основные симптомы в то время вовсе не говорили о приближающейся смерти, но этот период принес невообразимые стрессы уже и так больному организму. Он вынужден было терять живую кровь в гонке с более подготовленным противником. В начале восьмидесятых годов Советский Союз впервые вступил на дорогу, которая должна была привести его к гибели.

В тот период никто из сотрудников администрации Рейгана (кроме самого Рейгана) никогда не представлял себе картину разрушения советского строя. Целью было лишь ослабление и истощение советской системы. Однако политика, ведущая к ослаблению советского блока, оказалась угрозой и самому его существованию. Первый гвоздь в гроб Советам был вбит в начале восьмидесятых, а к концу — и все остальные.

В 1989 году «Солидарность» одержала значительную победу на всеобщих выборах. По словам Сергея Тарасенко, помощника министра иностранных дел Эдуарда Шеварднадзе в 1985–1991 годах, это важное событие убедило Михаила Горбачева, что Советский Союз распадется. Но, однако, маловероятно, что «Солидарность» смогла бы продержаться это десятилетие без открытой и тайной поддержки администрации Рейгана. Если бы администрация разделила позицию Западной Европы по отношению к Польше и не добивалась бы западных санкций, если бы она отказалась от тайной финансовой, снабженческой и разведывательной помощи подполью, если бы, используя санкции, не вела переговоры о выживании оппозиции, — акция подавления Польши могла бы удастся.

Поражение Советов в Афганистане эхом отразилось во всем коммунистическом блоке. Это было доказательством того, что так называемая доктрина Брежнева, согласно которой ни одна социалистическая страна никогда не будет «потеряна» в пользу Запада, по сути, ничего не стоила. Однако не вызывает сомнений, что без наступательной американской политики вряд ли развалилась бы вся советская система. Моджахеды, невзирая на свою отвагу, имели дело с противником, располагавшим большим количеством оружия и, пожалуй, большей жестокостью. Без американской помощи они почти наверняка проиграли бы. «Помощь ЦРУ была незаменимой и решающей для окончательного поражения Советов», — говорил бригадный генерал Мохаммад Юсеф.

Американская программа тайной помощи, поначалу робко спланированная администрацией Картера в 1980 году, в течение следующего десятилетия значительно увеличилась. Выросло качество и степень сложности оружия, движению сопротивления также предоставлялась детальная разведывательная информация. Была изменена цель, и после 1985 года Америка хотела уже не просто досадить Советам, а стремилась к победе и перенесению войны на территорию самого Советского Союза. Совместным результатом этих усилий было резкое увеличение числа жертв с советской стороны, что в результате ускорило уход Советов из Афганистана.

Администрация также работала над использованием геополитических трещин в советском блоке и успешным углублением кризиса советских ресурсов. Доказательством этого является хотя бы разрастание американского оборонного арсенала. Задачей этого разрастания было усиление отпугивающего действия, но перед администрацией стояла также более фундаментальная цель. Как указывалось в пятилетнем плане министерства обороны, целью такого расширенного арсенала было не только усиление военной мощи США по отношению к Советскому Союзу, но и содействие распаду советской экономики. Это был вид экономической войны.

Такое расширение арсенала не ограничивалось увеличением бюджета. Также важным было и то, для чего предназначались эти средства. Поддержка современных систем вооружения, основанных на высокоразвитой технологии (в том числе СОИ), создала вдруг опасную для Москвы динамику гонки вооружений. Кремль решительно предпочел бы количественную гонку, поскольку таким образом смог бы парировать технологические преимущества Америки. Однако когда гонка приобрела в основном качественные параметры, Москва оказалась в исключительно невыгодном положении и выяснилось, что это выше ее возможностей. Именно поэтому Горбачев так опасался СОИ и других технологически сложных американских оборонных систем.