Андрей Марчуков - Украинское национальное движение. УССР. 1920–1930-е годы

Появление «украинского общества», заполнявшего собой весь общественно-культурный «объем» республики, стало возможным благодаря постепенному, но настойчивому укреплению украинского движения в городе. Именно в кругах городской интеллигенции, особенно в ее научной и культурной элите, зарождаются и мужают национальные движения. «Завоевание» городов и придание им «украинского» облика и духа было важнейшим условием не только для функционирования движения, но и для самого существования украинской нации и «Украины». Поскольку среди городского населения была распространена преимущественно русская культура, развернулась активная борьба за овладение городом. Но она не сводилась только к противостоянию русской культуре и ее носителям.

Одновременно с развитием национальной культуры и утверждением среди масс национальной идентичности в тонком слое городской творческой и научной интеллигенции велась мыслительная деятельность. На сознательном и подсознательном уровнях обрабатывались и формулировались настроения социальных слоев общества. Создавались произведения культуры, в которых в художественной форме, в виде образов, символов, аллегорий отражались эти настроения, обсуждались актуальные проблемы современности. Складывались научные школы, появлялись теоретические концепции и мировоззренческие системы, толкующие прошлое, настоящее и будущее украинского народа и Украины. То есть шли процессы, без которых невозможно существование никакого самостоятельного общественного организма. Известно, что любой режим, любая политическая сила, стремясь обосновать свою политику или само существование, ищут поддержку в прошлом. Когда формируется новая национальная общность, переписывание истории, «битва за прошлое» приобретает особый размах.

Как уже говорилось в главе первой, основы украинской национальной историографии были заложены еще до революции В. Антоновичем, который, собственно, и попытался сконструировать понятие «украинской истории» как особого исторического процесса украинского народа [751]. Но всестороннее развитие она получила благодаря трудам его ученика М. Грушевского. Необходимое условие для строительства нации – обоснованная концепция ее прошлого, в основе которой лежала идея национальной борьбы украинского национального коллектива, – оказалось выполненным. Главный труд М. Грушевского – «История Украины-Руси», в основном законченный до революции, – на долгие годы стал предметом гордости украинской интеллигенции и источником легитимации ее деятельности по строительству нации. В этой работе была разработана национальная мифология, которая и составляет основное содержание всех общественных наук и истории в частности и без которой невозможна никакая деятельность в сфере общественного сознания и борьба на идейном фронте.

Главным принципиальным положением концепции Грушевского был этноцентризм, а если быть предельно точным, взгляд на историю Украины через призму национального развития украинского народа. С этим положением была неразрывно связана теория «бесклассовости» украинского народа, ставшая господствующей в старой украинской историографии. Естественно, эта теория отрицала какие бы то ни было возможности классовых противоречий внутри украинской национальной общности, а также неизбежность и закономерность революции 1917 г. именно как революции социальной, вызванной социально-экономическими противоречиями внутри ее. Из этой посылки автоматически следовало, что революция и классовая борьба были для Украины искусственными, привнесенными извне явлениями. Извне – это значит из России, которая при подобном подходе становилась внешней силой и в противопоставлении «свой-чужой» занимала нишу «чужой». Для единого коллектива, внутри которого отсутствовали сколько-нибудь сильные классовые противоречия, главной проблемой становилось отражение внешней угрозы и борьба за национальную самоорганизацию. Несмотря на то что события 1917 г. и Гражданской войны опровергли теорию «бесклассовости» и главенствующей роли национального фактора в развитии украинского народа, указанные принципы прочно укоренились в сознании украинской интеллигенции, для которой приоритетность этого фактора перед всеми другими всегда имела первоочередное значение.

Но развитие национальной историографии продолжилось и после революции. Особенно активно этот процесс пошел после возвращения в 1924 г. из эмиграции М. Грушевского. Его возвращение стало знаковым событием общественной жизни республики. Приезд бывшего председателя Центральной рады и живого символа украинского национального движения повысил доверие «национально мыслящих» кругов к политике большевиков и советскому строю в целом и активизировал работу интеллигенции в национально-культурной сфере. Несмотря на то что возвращение и вся последующая деятельность М. Грушевского находились под пристальным вниманием ГПУ и в немалой степени им координировались, руководство республики не мог не обеспокоить тот факт, что «украинский батько» превращался в фигуру, в которой оппозиционно настроенные украинские круги могли усматривать альтернативу большевикам. Созданию такого образа способствовал и сам М. Грушевский. Несмотря на присущую ему осторожность и известную подобострастность перед властями, а также на постоянные выражения лояльности большевикам (искренние или фальшивые – дело другое), от дела всей своей жизни, как и от своих взглядов на механизмы становления украинской нации, он не отказывался. Напоминая о 150-летней годовщине Эмского указа, символизировавшего «антиукраинскую» политику России, М. Грушевский предостерегал, что «голоса адептов великорусской великодержавности или империализма» он явственно слышит и теперь, причем «не только в обывательских разговорах, выкриках белой эмигрантской прессы, но и во всесоюзных дебатах», с трибуны ЦИК СССР [752], недвусмысленно намекая на возможный пересмотр решений XII съезда и возврат к «традиционному русификаторству».

Известный партийный функционер А. А. Хвыля, ведавший в ЦК КП(б)У вопросами культуры и пропаганды, в докладной записке о положении дел в украинской литературе (1926 г.) сетовал на «слишком незначительное» влияние партийной журналистики на беспартийную украинскую интеллигенцию, в то время как издававшийся М. Грушевским (кстати, за государственный счет) историко-культурный журнал «Украина» пользовался «гораздо большим влиянием среди верхов украинской интеллигенции, захватывая отчасти и низы ее». Указывал он и на то, что «враждебная идеология» (некоммунистическая) начала все шире распространяться через проводимые сотрудниками ВУАН семинары, собрания и т. п. [753]