Аглая Топорова - Украина трех революций

Итак, вече на Майдане собрало беспрецедентное количество участников. Все пространство от Европейской площади до Бессарабской площади (около двух километров) было заполнено разгневанными людьми. К лозунгам вроде «Украина це Европа» добавились и откровенно антиправительственные.

Собственно, в этот день определился и дальнейший формат проведения этих самых вече: выступления лидеров оппозиции — не только «тритушек», но и более яростных ораторов вроде Юрия Луценко, Ирины Фарион, Александра Турчинова и каких-то совсем уж безумцев — в которых звучали требования о немедленной отставке правительства и президента, суде над ними, «Юле-волю», и знаменитое «Банду геть». Разумеется, лозунги эти мгновенно подхватывала вся площадь. Каждый час проходил массовый молебен и каждый час вся площадь пела государственный гимн Украины.

Надо сказать, что по сравнению с тем, что происходило дальше, вече 1 декабря было еще относительно вменяемым — обычное политическое шоу. То есть ощущение невменяемости Майдана возникало именно из-за ежедневного повторения одного и того же ритуала, к концу Майдана превратившегося практически в обряд.

Представители правых сил практически без сопротивления заняли здание Киевской мэрии. Освободить от проживавших там участников протестов здание удастся только после того, как в мае 2014 года мэром Киева станет великий боксер Виталий Кличко. В здание мэрии, а впоследствии и в захваченный мирными демонстрантами Дом профсоюзов очень любили водить на экскурсии журналистов, особенно российских — хвастаться высоким уровнем самоорганизации протестующих.

В какой-то момент участники мирного вече отправились выражать свое несогласие с действиями власти к зданию Администрации президента на Банковой улице. Впоследствии то, что там произошло, будут называть «событиями на Банковой».

Уже во второй половине дня, пока на Майдане пели гимн, молились, слушали ораторов и кричали «геть Януковича», к Администрации президента на Банковой улице подошло около двухсот молодых людей, как принято говорить в таких случаях, спортивной наружности. Они кричали «Слава Украине» и шли на «беркутовцев», стоявших в оцеплении возле ограды Администрации президента. Ведущие интернет-издания Украины немедленно наладили прямую трансляцию с места событий (стрим). Все, кто не был в этот момент на Майдане, прильнули к мониторам и не отрываясь следили за столкновениями («сутичками» — укр .) на Банковой.

Журналисты, в числе которых был и Мустафа Найем, рассказывали и показывали, как молодые люди пытаются прорвать милицейское оцепление. Правда, в самые острые, по словам журналистов, моменты видеотрансляция прерывалась. То есть журналист говорил: «“Беркут” избивает активистов дубинками», но как именно он это делает и делает ли вообще, видно не было.

В какой-то момент на улице появился бульдозер, который направили прямо на милицейское оцепление. Мирные демонстранты попытались остановить бульдозер и назвали находившихся в нем молодых людей в балаклавах и кожаных куртках провокаторами. Бесконечное превращение провокаторов в героев, тех же самых героев в провокаторов и снова в героев вообще станет одной из важнейших тем Майдана. Такая комедия переодеваний. В общем-то, она не закончилась и после победы Майдана. Мало кто не сталкивался с объяснениями украинской стороны о том, что дома в Донецке, Луганске и т. д. обстреливают не силы украинской армии, а переодетые российские солдаты. Но все это будет гораздо позже.

Пока же на бульдозер, приостановленный мирными демонстрантами, поднялся нынешний президент Украины Петр Порошенко (в то время депутат по мажоритарному округу). Он приказал провокаторам остановиться. Те вроде бы даже остановились, но начало силовому противостоянию милиции и демонстрантов было положено. Более того, поведение милиционеров и «Беркута» всячески осуждалось, в то время как протестующих с камнями, бейсбольными битами, газовыми баллончиками и отобранными у спецназовцев щитами принято было называть мирными демонстрантами.

Маргинальная еще в июне 2012 года идея о том, что выпущенный в лицо милиционеру газ — необходимая оборона всякого гражданина, овладела абсолютно всеми поклонниками Майдана.

Спустя несколько часов противостояния на Банковой «Беркут» все-таки пошел в атаку. За десять минут улица была зачищена, а многие мирные протестующие мало того, что пострадали от дубинок, так еще и были задержаны. В числе побитых оказался и ведший репортаж с передовой Мустафа Найем.

Зачинщики драки, по мнению прессы, куда-то исчезли. После в организации провокации на Банковой обвинят лидера партии «Братство» Дмитрия Корчинского, «писателя, философа и политика» — иногда его называют «украинским Лимоновым», но это сравнение является скорее неуклюжей лестью, чем обозначением места господина Корчинского в политическом и культурном пространстве Украины. После возбуждения против него уголовного дела Дмитрий Корчинский уйдет в подполье — будет прятаться то ли в России, то ли в Израиле, то ли в селе у родственников.

Вскоре выяснится, что непосредственно бульдозером управлял, как это принято называть на Украине, «гражданский активист» Андрей Дзиндзя, прославившийся созданием правозащитной организации «Дорожный контроль». Правозащита в исполнении «Дорожного контроля» выглядела так: активисты организации ездили по дорогам страны, нарушали правила движения, дожидались, пока их остановит гаишник, после чего начинали грубо его оскорблять, плевать в него (в буквальном смысле слова), а потом, вызвав у него какую-нибудь негативную реакцию, они снимали гаишника на видео и выкладывали ролик в интернет. Отношение к роликам Дзиндзи на Украине было неоднозначным: многим они безумно нравились, но многих все-таки раздражали. Поэтому, когда после событий на Банковой Дзиндзю на два месяца посадили под арест, злорадствовали даже многие промайданно настроенные граждане.

Однако вернемся на Майдан. Там в это время продолжали петь, молиться, возводить защитные сооружения и ставить палатки. Праворадикалы — тогда их еще не называли «Правым сектором» — предприняли попытку снести памятник Ленину на бульваре Шевченко. Но в тот день милиции удалось его отбить. 1 декабря заканчивалось.

Лично для меня 2 и 3 декабря оказались самыми страшными днями. Понятно не было абсолютно ничего. Толпа в центре города, палатки и баррикады не только на Майдане, но и на улицах вокруг так называемого (собственно, тогда он и стал так называться) правительственного квартала — город не был больше похож сам на себя.