Ада Сванидзе - Викинги – люди саги. Жизнь и нравы

Нередко работниками оказывались плохие люди. В «Саге о Названых Братьях» упоминается работник, который был наемным убийцей, сага его называет «ретивым лиходеем», а его работу (в висе) – «работой пса». В «Саге о Гуннаре убийце Тидранди» (гл. I и II) выведен работник по имени Асбьёрн Кувалда – большой, сильный, черноволосый и «смотрел исподлобья». Проработав почти три года, он захотел стать арендатором, и хозяева дали ему землю для жилья неподалеку от себя. Но он жил на деньги хозяев, не отрабатывая их и не платя аренду. В результате его выгнали, и он нанялся к другому хозяину. Там же упоминается наемная работница – «подстрекательница», «поганая баба» [1337] ИС II:1. С. 254, 255 и сл. .

В сагах упоминаются и весьма опасные наемные работники. Так, семейный и имевший детей Гуннар Горсть, бывший «сильным мужем», и одинокий, бездомный Йон сын Барни работали «на других», а также «убивали»; поэтому было крайне рискованно задерживать им зарплату. В «Саге о Греттире» (гл. XXX) работники выступают против хозяев, сражаются с ними и в результате погибают. Не годились для наемного труда и, скорее всего, не стремились к нему те «бродяги и разбойники» из «Саги о Греттире» (гл. XL), которые нападали на дома, «уводили женщин и грабили добро» тех хозяев, которые «не могли дать отпор». Простым бондам было трудно, если не невозможно, на своих одиноких хуторах дать отпор и грабителям из «бродячих войск» (как их называют в сагах) во время междоусобиц.

Очевидно, что в большинстве случаев самыми лучшими кадрами для работы по найму являлись оставшиеся при доме отпущенники и некоторые, нечасто встречающиеся квалифицированные люди. Если они имели семью, то их дети, как и дети рабов, вырастали в доме хозяина, вместе с хозяйскими и соседскими детьми, вместе играли, дружили. Так, Това, прозванная за пригожесть Ночное Солнце, была дочерью работника «со двора Торви» и подругой Хельги, сына Дроплауг [1338] Там же. С. 228. . Дружба хозяйских детей с живущими в доме работниками и/или их детьми, которые зачастую оставались работать в этом же доме, описывается во многих сагах, но, скорее всего, в этом случае имеются в виду рабы или вольноотпущенники – постоянные домочадцы.

Бродяги, люди вороватые и легкомысленные, сплетники-подстрекатели, любители драк, убийцы и вообще деклассированные элементы хорошими работниками, как видно из саг, не считались, их предпочитали не нанимать на работу в хозяйстве. Вряд ли состоятельные люди охотно принимали на работу и представителей тех шумных, готовых на все «бобылей и бедняков», о которых говорится в «Саге о Храфнкеле годи Фрейра».

О работницах-батрачках прямых сведений в сагах практически нет, чаще всего они описаны под общим названием «служанка», подобно тому как нередко наемных батраков, рабов и отпущенников скрывал термин «работники».

Датский, как и шведский ландбу («живущий [на чужой] земле»), или, что то же самое, норвежский и исландский лейлендинг, были держателями земли или, по обычному определению скандинавской литературы, ее арендаторами. Эта важная, но первоначально малочисленная категория крестьянского населения Скандинавии сложилась в течение XI–XIII столетий, так что областные законы, включая ранние, а затем и общее законодательство северных стран уделяют ландбу особое внимание.

«Брюти или ландбу» – так называет сага держателей земли в богатом имении [1339] КЗ. С. 177. . Брюти, как мы знаем, даже если и был лично зависимым, но все же привилегированным человеком, обычно надсмотрщиком или управляющим. Судя по текстам саг, брюти также мог иметь свой двор.

Но по большей части саги говорят об обычных держателях – ландбу, или лейлендингах. «Хрут имеет своих бондов» – такими словами говорится о крестьянах-держателях (арендаторах) в «Саге о Ньяле» (гл. XXIV), где их характеризуют тоже как хозяев, поскольку они являются главами домохозяйств, хотя и расположенных не на своей земле, а на земле Хрута. «Мелкий бонд, сидевший на чужой земле» (богатого хёвдинга), – так характеризуется один из персонажей саг [1340] Сага об исландцах. Гл. 69. . В «Саге о Названых Братьях» рассказывается о «Торгейре, бонде со двора» годи Храфнкеля. Этот Торгейр в недород потерял много скота, так что ему пришлось «купить 50 молочных овец», «расплатившись товарами». Текст этот весьма интересен. Держатель, поскольку он ведет свое хозяйство, назван бондом. А данный бонд-держатель помимо занятия сельским хозяйством еще и торгует, и имеет возможность купить новое стадо овец. Его жилье расположено, видимо, на прилегающей к хозяйскому имению территории, принадлежавшей тому же хозяину.

В «Саге о Гисли» один из персонажей Ингъяльд живет на земле «богатого бонда, сам имеет раба и служанку». Гисли в благодарность за некие услуги раба и служанки Ингъяльда передает ему золотое кольцо как плату за освобождение этих людей от неволи (гл. XVI–XVII). Йон сын Торгейра арендовал у Скиди сына Торкеля часть его земли и жил там со своей сожительницей [1341] Там же. Гл. 118. . Саги хоть и не часто, но все же говорят о бедняках-арендаторах, о сроках перехода ландбу к другому хозяину и т. д. [1342] ИС I. С. 24, 243, 707. Ср.: Гуталаг. С. 122 и др.

Судя по областным законам и некоторым сагам, например по «Саге о Ньяле», даже если человек сидел на чужой земле, он мог выступать на суде тинга свидетелем, т. е. обладал правоспособностью.

О том, что, судя по текстам саг, землевладельцы сажали на землю рабов и, особенно, вольноотпущенников, упоминалось уже не раз [1343] См. о вольноотпущенниках в этой связи, например: ИС I. С. 26 и сл.; ИС II:2. С. 25 и др. . При этом порой возникали и неприятные ситуации. Например, один хозяин «ошибочно» посадил своих рабов на чужие земли. Хозяева земли одного из этих поселенцев убили, а других попросили уйти добром. Суд тинга решил, что данное убийство наказывать не следует, поскольку хозяева земли действовали в соответствии со своим правом [1344] ИС I. С. 307. .

Через несколько (далеко отстоящих друг от друга) глав «Саги об Эгиле» проходит история с наследством после одного из персонажей – Бьярна. Когда его зять Берганунд унаследовал все его имущество, то движимость перевез к себе, а «землю заселил» и собирал за пользование ею подати [1345] Там же. С. 168 и сл. . Не вполне ясно, кого посадил на эту землю Берганунд: то ли людей Бьярна, то ли совсем чужих людей. Ясно одно: он обзавелся держателями земли – арендаторами, и они платили ему подать. У ярлов держатели были в немалом числе («Сага о Гуннлауге Змеином Языке») [1346] Там же. С. 22, 26, 54. . Конечно, не все ландбу происходили из рабов или вольноотпущенников (в латиноязычных документах они назывались и «колонами», и «вилланами»). Землю с малым хутором, особенно хибарку без земли обычно арендовали потерявшие свою собственность, обедневшие люди. И, одновременно, вполне обеспеченные хозяева могли дополнительно арендовывать недостающую им землю, даже с жильем.