Д. Копелев - Золотая эпоха морского разбоя

Восточная часть Средиземного моря также не была обойдена вниманием неудержимого корсара. Его корабли хозяйничали в лабиринтах Архипелага. Хайраддин захватил острова Сирое, Патмос, Эгину, Наксос, Парос и многие другие, разграбил Крит и совершенно расстроил венецианскую торговлю. 27 сентября 1538 года в морском сражении в заливе Превеза (Ионическое море) флот Хайраддина наголову разгромил объединенный флот Испании, папы римского и Венеции под командованием адмирала Ан-дреа Дориа. Только спустившаяся ночь спасла соединенные силы от полного истребления.

Христиане готовили месть Хайраддину. Удар было решено нанести в сердце владений корсара — по Алжиру.

«Мы не можем проиграть», — заявил император Карл V, отправляя в 1541 году военную экспедицию против этой крепости. Разве мог предугадать могущественнейший из европейских правителей катастрофу, которой закончился его план «выгнать пиратов из их логова». Огромный имперский флот из 516 судов с 12 330 моряками и мощным многотысячным десантом (7 тыс. испанцев, 6 тыс. немцев, 6 тыс. итальянцев, 3 тыс. крестоносцев из других стран, 400 мальтийских рыцарей) вышел осенью 1541 года на покорение крепости мусульманских корсаров, которая костью в горле застряла в материковых и морских владениях Империи. Карл V не сомневался в успехе операции. Проверенные в военных кампаниях ветераны, опытные моряки, первоклассные командующие (флотом руководил Андреа Дориа, а сухопутным корпусом — герцог Альба) — все это обещало полный успех. Более того, экспедиция превратилась в странное подобие показательных маневров, на которых имперская армия должна была продемонстрировать свою мощь на глазах у знатных испанских дам, отправившихся с армадой, чтобы посмотреть, как оружие Христа сразит варваров. Правда, осторожный Дориа предостерег императора, указав, что осеннее ненастье может серьезно вмешаться в события и перекроить все замыслы. Карл V только отмахнулся. Слишком удачно складывалась международная обстановка, и такого благоприятного стечения обстоятельств могло больше не представиться — размышлял, наверное, всесильный правитель. Султан Сулейман сражается в Венгрии; турецкий флот расположился где-то на юго-востоке Средиземного моря; его противники — протестантские князья — успокоились, и в германских владениях царит покой, а с главным противником в Европе — Францией — уже два года продолжается мир.

Бросок с Мальорки — и 25 октября имперский флот приблизился к побережью. Отбросив арабов, великолепная испанская пехота обеспечила высадку всей десантной армии, которая подступила к крепости Алжир и обложила город со всех сторон.

Не успели солдаты приступить к осадным работам, как в дело вмешалась погода. Ураганный северо-восточный шквал и холодный проливной дождь обрушились на войска Карла V. Страшную ночь пережили солдаты. В открытой местности они нигде не могли укрыться от разбушевавшейся стихии. Яростный ветер срывал и опрокидывал палатки, ливень превратил в непроходимое месиво все подступы к городу. Он смешал порох с дождевой влагой и сделал бесполезными игрушками тяжелые мортиры, пищали и мушкеты…

Пасмурным утром турецкие янычары и корсары сделали вылазку, и только каким-то чудом продрогшие и измученные христиане сумели отбиться от их натиска и даже загнали противника обратно в крепость. Битва шла в воротах крепости, но защитники, теснимые европейцами, все же успели опустить ворота. Сохранилась легенда о мальтийском рыцаре, шевалье де Савиньяке, который в ярости вонзил свой кинжал в захлопнувшиеся перед ним Баб-Азунские ворота. Символично, но и берега Северной Африки оказались закрытыми для христианского воинства. Буря не унималась. Ужасный шторм срывал корабли с якорей, выбрасывая их на песчаное побережье или рассеивая по морю; невольники на галерах подняли мятеж и перебили экипажи судов [54]. Несколько ужасных дней господства свинцовых ливней добили имперскую армию. Она потеряла всю артиллерию и запасы продовольствия. Измотанные непогодой, замерзшие и голодные, деморализованные солдаты проклинали тот день, когда оказались на этом негостеприимном берегу. И началось самое страшное — отступление к месту высадки. Мелководная река, которую в начале похода легко преодолели, теперь превратилась в широкий поток; она вышла из берегов и затопила окрестности. Пришлось строить мост, а время шло. Турки и арабы наседали, и только мужество мальтийских рыцарей, прикрывших армию от преследователей, спасло войско и дало ему возможность добраться до гавани, где стоял флот. Посадка на потрепанные бурей суда шла полным ходом, когда налетел новый шквал, еще страшнее первого. Он довершил разгром. Все было кончено…

Только неожиданный приход кораблей с Сицилии спас остатки оборванной, изможденной армии и самого императора, который на исходе ноября добрался до Мальорки. 150 потерянных судов, тысячи убитых солдат, толпы взятых в плен, ошеломляющее падение престижа Империи и пропорционально выросшая активность корсаров — таковы плачевные итоги алжирского погрома 1541 года. Долго еще на невольничьих рынках Туниса, Алжира, Триполи будут вспоминать последствия разгрома, так как цена на рабов резко упала, и за них «нельзя было получить даже луковицы» — так рынок, захлебнувшийся от потока невольников, отреагировал на разгром Карла V.

В 1544 году неутомимый адмирал-корсар отправился в очередной рейд вдоль итальянского побережья, закончившийся опустошением Тосканского архипелага, Липарских островов и берегов Кампании и Калабрии. На Липари в руки Хайрадлина попало 8 тысяч невольников, сотни несчастных он захватил на Эльбе, около тысячи пленных — на Искье, 4 тысячи — в Чириатти; всего же Хайраддин заковал в цепи около 20 тысяч человек.

Умер всесильный разбойник в зените славы 4 июля 1546 года в своем стамбульском дворце. Он был похоронен в мавзолее в Бешикташе как национальный герой, и еще долгое время каждый турецкий корабль, входя в бухту Золотой Рог, отдавал салют могиле великого средиземноморского корсара…

После смерти Хайраддина бейлербеем Северной Африки стал его сын Хассан-паша. Однако через несколько лет султан, недовольный политикой Хассана, сместил его и назначил бейлербеем Салах-раиса. Араб по происхождению, он родился в Александрии. Получив воспитание среди турок, Салах перебрался в Магриб, где сражался под руководством Хайраддина и был одним из его доверенных лиц. В период его правления (1552 — 1556) алжирские корсары активно действовали в интересах Османской империи. Эскадры Салах-раиса плавали у испанского побережья и Балеарских островов и доставляли серьезные неприятности испанской короне. Но основной удар был нанесен интересам Испании в самой Африке, где Салах-раис сумел овладеть несколькими важнейшими пунктами на побережье, распространяя все дальше на запад власть Османской империи.