Александр Васильев - Суд присяжных: последний шанс Фемиды. Адвокат в процессе с присяжными: стратегия и тактика защиты

Если все это максимально доступно изложить в своем вступительном слове, то это послужит неплохим фундаментом для последующего оспаривания обвинения. Присяжные заседатели уже будут в общих чертах знать на что им следует обратить внимание, а из-за чего баталий между прокурором и адвокатом ожидать не следует. Так что именно такое вступительное слово поможет разобраться в деле тем присяжным, которые действительно имеют соответствующее желание.

Наконец, хотелось бы обратить внимание и еще на один аспект вступительного слова. В литературе по психологии подробно описан эффект, возникающий при выборе человеком одной из альтернатив — люди склонны преувеличивать достоинства первой альтернативы, которая пришла им в голову в процессе решения проблемы. При этом все остальные возможные решения либо игнорируются, либо рассматриваются предвзято с точки зрения их недостатков относительно первой альтернативы. То есть, проще говоря, речь здесь идет о первом впечатлении , которое впоследствии будет весьма и весьма трудно изменить. Поэтому первостепенной задачей, при обращении к присяжным с вступительным словом, является если уж не убедить их в истинности позиции защиты, то, по крайней мере, не дать присяжным однозначно увериться в правильности и непогрешимости только что зачитанного прокурором обвинения.

«Чтобы задать правильный вопрос,

надо знать большую часть ответа»

Роберт Шекли «Верный вопрос»

Уголовное дело в суде присяжных наполовину выигрывается (или проигрывается) двумя событиями — допросом подсудимого и прениями. До прений мы с вами еще дойдем, а вот о допросе подсудимого настало время поговорить прямо сейчас.

Переоценить значение допроса для судебного процесса невозможно. Если же речь идет о суде присяжных, то один допрос порой стоит многих исследованных томов письменных доказательств. Редко, когда какое-нибудь доказательство может сравниться по силе воздействия на коллегию присяжных с показаниями непосредственного очевидца или участника преступления. Редко, когда исследование какой-нибудь экспертизы или осмотра достигает по накалу страстей допроса центрального свидетеля, когда стороны буквально готовы вцепиться друг другу в глотки.

С другой стороны, допрос в суде — это одно из самых субъективных и сомнительных доказательств. Показания дают люди, а людям свойственно ошибаться, забывать, иметь какие-то свои личные интересы по делу и т. д. Полагаю, все это очевидно и самим присяжным, но, тем не менее, едва ли какое-то другое судебное действие по исследованию доказательств можно сравнить с допросом по силе воздействия на присяжных.

Протоколы следственных действий и заключения экспертов, прочитанные монотонным убаюкивающим голосом прокурора или председательствующего судьи, никогда не сравнятся с красочным и эмоциональным рассказом подсудимого, потерпевшего или свидетеля. А уж возможность задать дополнительные вопросы (пусть и через председательствующего) — это вообще одна из немногих возможностей для присяжных проявить в процессе свое непосредственное участие и выяснить те детали, которые действительно кажутся для них важными. Именно допросы подсудимых и свидетелей занимают большую часть времени работы суда присяжных, а уж если допрос происходит эмоционально и драматически, если он представляет собой открытое столкновение защиты и обвинения, то именно это вызывает у присяжных наибольший интерес и отклик…

В то же время допрос, как бы хорошо он ни был подготовлен, несет в себе изрядную долю непредсказуемости, именно в ходе него чаще всего возникают «сюрпризы», склоняющие чашу весов в сторону обвинения или защиты. Ну и именно допрос позволяет адвокату лучше всего реализовать свой потенциал и навыки работы с коллегией присяжных. Уличив свидетеля процессуальных противников в даче ложных показаний, либо вырвав у него признание каких-то неприемлемых для обвинения фактов можно во многом предопределить успех или проигрыш дела в целом. Конечно, допрос допросу рознь, и в судебном процессе всегда есть определенное количество «проходных» свидетелей, которые сообщают факты, не оспариваемые ни одной из сторон, и допрос которых протекает в спокойной, сонной обстановке. Но картина допроса совершенно преображается, когда речь идет о допросе каких-то узловых свидетелей. Именно к такого рода допросам следует готовиться с особой тщательностью, изучая все относящиеся к ним доказательства, просчитывая возможные варианты развития допроса, намечая заранее наиболее острые вопросы их содержание, форму и момент в который они будут заданы. Участие в допросе в суде присяжных требует от адвоката максимального напряжения внимания, памяти, скорости реакции и умения импровизировать…

Под общим термином «допрос» порой подразумеваются несколько отличающиеся друг от друга явления. То есть смысл и логика допроса, который проводит следователь на следствии, разительным образом отличается от допроса, проводимого прокурором или защитником в суде. Для следователя допрос — это, прежде всего, поиск новой информации о преступлении (если следователь ставит перед собой цель именно объективно разобраться в ситуации). Для прокурора допрос в суде — это получение сведений, необходимых для подтверждения поддерживаемого обвинения. Для адвоката, напротив, способ опровержения обвинения. Вот именно в этом ключе мы и будем продолжать обсуждать тему допроса в суде.

Однако, мы с вами говорим не о допросе в суде «вообще», а о конкретном его частном случае — допросе в суде присяжных. Соответственно, у такого рода допроса возникает дополнительный «букет» особенностей, не встречающихся в обычном процессе. Прежде всего, это уже упомянутые ранее, требования по понимаемости, запоминаемости и убедительности, а также масса процессуальных ограничений и запретов…

Что ж, о допросе в судебном процессе (и в том числе в процессе с участием присяжных заседателей) написано немало литературы как отечественными, так и зарубежными авторами. Существует также значительный пласт сведений, который затрагивает смежные с допросом области знаний и позволяет использовать их при допросе. То есть, когда речь заходит об академическом, системном подходе к допросу, то в первую очередь на ум приходит такая дисциплина как риторика. Сомнений нет, допрос как речевое явление, прежде всего, подчиняется именно ее закономерностям. Именно с точки зрения риторики допрос и рассматривается большинством авторов исследований по данной теме, и в том числе с позиций юридической психологии. Хитрые приемы и методы, помогающие вывести лгуна на чистую воду, помочь свидетелю вспомнить обстоятельства или уличить виновного — все это сфера действия риторики. Планируя участие в процессе с присяжными заседателями, а тем более рассчитывая делать это регулярно, большой ошибкой будет игнорирование этих знаний. Однако, нельзя объять необъятное, и я не собираюсь переписывать в эту главу цитаты из источников по искусству риторики. Нет также и желания переписывать сюда общие сведения о допросе, не зависящие от формы судопроизводства.