Айна Парк - В постели с бактериями. История, наука и секреты микроскопических существ, о которых не принято говорить

В отличие от жертв экспериментов в Таскиги, ни участники исследования в Гватемале, ни их семьи не получили от американского правительства никаких льгот или медицинской помощи. В 2012 году несколько жителей Гватемалы подали иски против правительства США, но они были отклонены на основании иммунитета суверенного государства от гражданской ответственности согласно Закону о нарушениях законных прав федеральными органами, который «запрещает подавать иски в причинении вреда на территории иностранного государства, независимо от того, где произошло вредоносное деяние или понесена потеря» 8, 9.

В 2015 году жертвы экспериментов в Гватемале и их семьи подали гражданский иск к Университету Джонса Хопкинса, биофармацевтической компании Bristol-Myers Squibb и Фонду Рокфеллера на том основании, что трое сотрудников этих организаций сыграли ключевую роль в гватемальских экспериментах. Ответчики подали ходатайство об отклонении иска. В январе 2019 года судья федерального суда отклонил это ходатайство, предоставив всем участникам дела «Наследники Артуро Джирона Альвареза против Университета Джонса Хопкинса и др.» возможность высказаться в суде 10. Для интернет-издания Slate журналист Сашма Субраманиан ( Suchma Subramanian ) взяла интервью у одного из истцов, 91-летнего Фредерико Рамоса ( Frederico Ramos ), который был пессимистически настроен по отношению к исходу дела: «Когда я узнал, что в этом деле замешаны американцы, я отдал свою судьбу на волю Божью. Я молился о получении хоть какой-то компенсации». В итоге он понял, что все будет «так, как Бог решит».

Несмотря на боль и страдания пациентов в Гватемале, эксперименты не дали однозначного ответа на вопрос о том, какое средство профилактики гонореи является наиболее действенным. Только начало применения пенициллина в 1940-х годах произвело революцию в сфере профилактики и лечения гонореи в военное время. Во время войны в Корее профилактика с помощью пенициллина доказала свою эффективность: антибиотик солдатам давали перед увольнениями, и в двух обследованных частях новых случаев заражения гонореей практически не было. Согласно данным майора ВМС США Марка Раснейка (Mark Rasnake) , позже такую профилактику начали применять повсеместно 2. Пенициллин стал тем оружием, которое обеспечило военным победу над венерической болезнью.

Но, к сожалению, радоваться победе им суждено было недолго. К началу войны во Вьетнаме полного излечения от гонореи стало возможным добиться только постоянно возрастающими дозами пенициллина. Во время войны ходили слухи о том, что в Юго-Восточной Азии солдаты заболевают неизлечимыми формами этой инфекции, правда, никто не проверял, так ли это (именно такие слухи напугали байкера Майка из главы 6). Дело в том, что ученые минобороны вообще никогда не привозили образцы гонорейных штаммов из Азии и не выясняли, действительно ли они не лечатся пенициллином. Все изменилось весной 1964 года, когда лейтенанта Кинга Холмса ( King Holmes ) из штата Теннесси призвали на службу на Тихоокеанский флот, который как раз направлялся прямо в радушные объятья гонореи.

За десять лет до того, как в Сиэтле Кинг Холмс начал строить целую империю по изучению ИППП, он работал ординатором медицинского центра Университета Вандербильта в городе Нашвилл, штат Теннесси. В мае 1964 года Холмсу позвонил капитан Герберт Стеклейн ( Herbert Stoecklein ) и предупредил о скором призыве в армию. Холмс внимательно выслушал рассказ Стеклейна о предстоящем назначении.

– Что ж, сынок, будешь служить в Чайна-лейке. [35] China Lake ( англ .) – в дословном переводе «китайское озеро».

– В Чайна-лейке? Вот это да, сэр. Я и не знал, что у нас есть базы в Китае.

– Никакой это не Китай. База у города Барстоу, штат Калифорния.

– Барстоу? Это же пустыня Мохаве.

В голове у Холмса все завертелось. Он тяготел к исследованиям инфекционных болезней и надеялся, что его отправят туда, где он сможет и дальше заниматься наукой, а не на военную базу в пустыне. Он попытался договориться с капитаном: «Сэр, вот если бы вы послали меня в одну из лабораторий в Японии или в подразделение профилактической медицины на Гавайях, я бы и на третий год [служить] остался».

Обдумывая предложение новобранца, Стеклейн надолго замолчал, но в итоге уступил: «Что ж, ладно. Только я буду за тобой следить. Не останешься на третий год – отправлю твой зад прямиком во Вьетнам – и не посмотрю, есть у тебя семья или нет».

Вот так счастливчик Холмс провел годы войны во Вьетнаме в чине лейтенанта подразделения профилактической медицины ВМС в городе Оаху на Гавайях. Через несколько месяцев после прибытия в часть Холмс познакомился с Дэвидом Джонсоном ( David Johnson ), инфекционистом Седьмого флота ВМС США, и сказал ему, что хотел бы работать инфекционистом. Через пару дней Джонсон позвонил Холмсу: «Ты серьезно про работу спрашивал?» Джонсона повысили в должности, и нужно было найти ему замену. Несколько недель у Холмса ушло на поиск того, кто возьмет на себя его медицинские обязанности, после чего он наконец занял должность инфекциониста Седьмого флота.

К тому моменту он уже слышал о моряках Тихоокеанского флота с неизлечимой гонореей, и первой задачей, которую ему предстояло решить в новой должности, было разобраться в этой ситуации. «Нам предстояло выяснить, где этих мужчин видели и чем они там занимались». Возможно, в некоторых случаях инфекция была «неизлечимой» просто потому, что у моряков была не гонорея, а какая-то другая зараза. Предстояло взять образцы материала у пациентов с гонореей, вырастить бактерии в культуре и проверить эти штаммы на устойчивость к антибиотикам. Была только одна небольшая проблема: Холмс ничего этого не умел делать. Ему еще многому предстояло научиться.

Холмс решил, что будет писать кандидатскую по микробиологии в Гавайском университете, но вскоре ему пришлось прервать занятия, поскольку сообщений о случаях неизлечимой гонореи у матросов Седьмого флота, базировавшегося на тихоокеанских островах, становилось все больше; молодой ученый взял курс на Филиппины и вскоре поднялся на борт авианосца «Энтерпрайз». Он начал опрашивать персонал судна, а когда корабль зашел в порт, вместе с матросами отправился в город Олонгапо региона Центральный Лузон, где встретился с мэром и главой местной ассоциации владельцев баров и ночных клубов. Холмс объяснил им, что прибыл для того, чтобы взять гонорею под контроль, и эту идею местные горячо поддержали.

Холмс прикинул, что из 107 000 жителей Олонгапо примерно 5000 женщин оказывают секс-услуги, и у каждой такой работницы предстояло взять анализ на гонорею в городском диспансере 11. Женщины выстроились в очередь и начали по одной запрыгивать на смотровой стол. Врач быстро засовывала женщинам во влагалище зеркало и брала мазок со стенок ватной палочкой. Затем палочка передавалась лаборанту, который окрашивал материал на ней метиленовой синью и рассматривал его на предметном стекле микроскопа. На все про все уходила лишь пара минут. Один чрезвычайно работоспособный врач за день умудрялся проводить сотни осмотров.