Захарий Френкель - Записки и воспоминания о пройденном жизненном пути

Обсуждение вопроса о легализации самостоятельной деятельности фельдшеров.

Съезд оказался очень многолюдным. Среди делегатов от уездных медицинских учреждений преобладали фельдшеры, как выдвинутые революцией низовые работники, считавшие себя прежде в пригнетённом положении, поскольку лишены были равного с врачами права участия в губернских врачебно-санитарных съездах. Теперь многие фельдшеры в уездах сделались заведующими отделами здравоохранения и членами уездных советов депутатов. Стремление фельдшеров к отстаиванию своих политических, гражданских и социальных прав, к уравнению их с правами врачей мешало правильно решать вопрос о назначении для руководства врачебным делом, больницами и медицинскими участками врачей, обладавших, конечно же, большим организационным и общественно-санитарным опытом и более высоким уровнем специальной подготовки. Часть фельдшеров на съезде пыталась сплочённо выступить против самого ценного принципа общественной медицины — высокой квалифицированности медицинской помощи населению, которая должна была оказываться врачами и под их руководством. Нужно было дать фельдшерам возможность получать врачебную подготовку, дать им преимущества при поступлении в медвузы, а не решать дело непосредственным назначением их на должности заведующих врачебными участками.

Куркутов был старым, опытным врачом, авторитетным в глазах всех участников съезда. Чтобы ярче показать нелепость назначения фельдшеров на все руководящие должности, он обратился к съезду с вызвавшим общую весёлость и смех ходатайством «переквалифицировать» его в фельдшера. Мне и Николаю Петровичу Василевскому, опираясь на многолетний опыт оказания населению врачебной и санитарной помощи, приходилось терпеливо разъяснять значение очередных задач по восстановлению и развитию сети врачебных участков, по их оборудованию, по созданию основ правильной санитарной организации и по скорейшему осуществлению санитарного благоустройства в городах и населённых пунктах.

Напряжённая работа на съезде, общение с новыми низовыми силами, выдвигавшимися на руководящую работу на местах, будили бодрость и вызывали у меня, как и у других участников съезда, воодушевление и подъём сил. Я считал, что этим и выполняется задача и долг наш содействовать передаче опыта земской медицины новому советскому здравоохранению. С чувством признательности вспоминаю проявления и на общих собраниях съезда, и в комиссиях большого внимания к моим предложениям об укреплении участковой врачебной сети, о социально-профилактическом направлении и сущности общедоступной квалифицированной врачебной помощи и о необходимости изыскания путей к санитарному благоустройству населённых мест.

Вспоминаю, что наряду с вопросами организации медицинской помощи населению меня очень занимали мероприятия по санитарному благоустройству городов, в частности, очистки их путём устройства полей запахивания отбросов и нечистот. В связи с этим я ознакомился с организованным уже в то время в Новгороде коммунальным огородным хозяйством, осматривал находившиеся в очень хорошем состоянии парники с огородной рассадой. Помидорную рассаду мне предоставили даже для Петроградской огородной организации, в которую я в то время входил.

Высказанные мною на новгородском съезде настойчивые призывы и обоснования необходимости технического благоустройства городских центров привлекли к себе внимание. В результате этого я получил от председателя Череповецкого Совета депутатов приглашение приехать (в июне 1919 г.) на первый съезд Советов вновь организуемой Череповецкой губернии, чтобы выступить с докладом и лекциями о благоустройстве Череповца, о постройке в нём водопровода и канализации. В адресованной мне телеграмме была просьба привезти с собой для чтения лекций по моему выбору и «других учёных». Я предложил поехать со мной ректору Политехнического института Д. П. Рузскому [241] Рузский Дмитрий Павлович (1869–1937) — главный инженер по постройке канализации в С. — Петербурге; зам. председателя Русского технического общества, профессор, с 1919 — ректор Политехнического института; масон, отстранён от руководства институтом. В 1921 уехал за границу, с 1925 — профессор Загребского университета. . Я тогда читал в этом институте курс гигиены на строительном факультете.

Нас очень тепло встретили в Череповце. Я прочитал в общем собрании три лекции по основным вопросам благоустройства, а Д. П. Рузский — специальную лекцию о значении, условиях и возможности постройки канализации в Череповце. В день открытия съезда было организовано торжественное, с пением Интернационала, шествие съехавшихся из всех районов губернии участников собрания. Во вступительной речи к депутатам председатель разъяснил сущность и значение пролетарской революции, которая передала в руки трудового народа всю государственную власть и открыла ему все пути к овладению наукой и культурой, благосостоянием, которые до революции были доступны только господствующему классу.

Кроме лекций, в свободное от заседаний время нам предоставлена была возможность давать справки и разъяснения по сельскому и городскому благоустройству и организации врачебно-санитарного дела. В течение 10–12 дней нашего пребывания в Череповце были всесторонне обсуждены основные проекты переустройства водоснабжения, постройки канализации, улучшения в планировке города. Эти проекты были составлены городским инженером и техниками. При осмотре на месте оказалось возможным внести в них ряд улучшений и изменений, облегчающих их скорейшее осуществление. Эта работа велась с воодушевлением именно благодаря сознанию, что наши предложения принимаются к безотлагательному воплощению.

Невзирая на все продовольственные трудности того периода, мы видели, как организованный коммунальный совхоз заготовил некоторые запасы продуктов для тех рабочих, которых предполагалось привлечь к строительству канализации. При нашем отъезде нам в качестве оплаты было выдано по пуду муки и по килограмму сала, масла, крупы и сахара. Это был невиданный «гонорар»! Но донести на себе от Московского вокзала в Лесное эту ценную кладь было нелегко, ведь при тогдашнем голоде мы поддерживали жизнь, то употребляя случайно сохранившиеся семена клевера, выпекая из него некий суррогат хлеба, то, питаясь наварами из сухих овощей, смешанных с сухими листьями. Но я уже писал, что для моей семьи большой поддержкой служило молоко нескольких коз, выращенных Любовью Карповной. Привезённые из Череповца продукты доставили домашним большую радость. Дмитрий Павлович Рузский, придя к нам на «Полоску» на следующий день после приезда, рассказал о таком же удовольствии, вызванном в его семье череповецким пайком.