Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль) - Газета "Своими Именами" №21 от 22.05.2012

Отношения между слугами режима и народом быстро накалились. Отбившихся от «стада» бойцов отдельные граждане были готовы просто растерзать на месте. Но всегда находился кто-то, кто вступался и просил отпустить «солдатика». С таких «солдатиков» просто срывали шлемы, бронежилеты, амуницию и пинками отправляли к «своим». Под шлемами оказывались испуганные человеческие глаза. Иногда налитые кровью, а иногда залитые. Шлемы летели в реку. И жаль, что пустые. Тупой пыл силовиков давно пора охладить. Валяться на асфальте без признаков жизни должны не русские парни, а безумные услужливые генералы и полковники. Против них и их окружения нужно направлять концентрированные удары сопротивления. А рядовые ОМОНовцы потом как-нибудь выплывут. Чай, не сахарные.

Разбиение демонстрантов на группы продолжалось. И чем дальше, тем более жёстко действовали ОМОНовцы, осмелевшие от недостатка сопротивления. Явно задача ставилась очистить площадь от всех граждан. Автозаки наполнялись до тех пор, пока район не опустел полностью. К концу столкновения на площади и вблизи неё хватали уже просто зевак и случайных прохожих. Пострадали многие операторы независимых СМИ.

Чуть погодя националисты, как обещали, собрались в метро в центре столицы, чтобы выйти как можно ближе к Манежке. Им перекрыли выходы со станции, но группа из полусотни граждан смогла прорваться наверх. Там уже силы были явно неравны: несмотря на слаженность действий, всю группу разбили на части и в итоге все были задержаны. На площади Свердлова (Театральной), через которую планировали идти националисты, руководство силовиков вело себя просто неадекватно: все без разбора выходящие из метро и идущие к площади, вне зависимости от возраста и внешнего вида, препровождались в автозаки. К возмущающимся и напоминающим о конституционных правах немедленно применялась сила. Пострадало много пожилых москвичей, семейных пар, туристов.

Обещанные тысячи несогласных граждан и бывших силовиков из регионов и ближайших к столице городов, заявлявших о своей готовности к сопротивлению, то ли не доехали до столицы, то ли так и не смогли собраться в центре. Остаток дня вблизи центральных площадей Москвы доводилось встречать небольшие отряды Народного ополчения им. Минина и Пожарского, сторонников полковников Квачкова и Хабарова, более или менее известных участников различных националистических и либеральных движений. Всех известных левых, видимо, повязали ещё на площади. Количество силовиков всех мастей в столице зашкаливало. Как и ненависть народа к их руководству.

Ночью задержанным оказывали помощь, привозили воду, продукты язвенникам, необходимые медикаменты. Позже освобождённых забирали из ОВД, развозили по домам, обеспечивали ночлег приезжим. Стоит отметить, что здесь разные крылья гражданского протестного движения проявляли высокий уровень взаимовыручки.

Те, кто в ОВД послушал провокаторов (а их присутствие на некоторых участках и в некоторых протестных группах стало нормой) и подписал обязательство явиться в суд, не внёс замечаний в протокол – отпускались весьма быстро. Но им ещё придётся отсидеть свои сутки. Те, кто знал, что ни в чём не виноват, что оперативная съёмка не зафиксировала ни одного нарушения с их стороны, и потому отказывались предъявлять документы, подписывать что-либо – сидели до утра, в нарушение всех норм права (обычно достаточно сообщить ФИО и год рождения, чтобы база данных выдала и паспортные данные с фото, и место жительства). Однако стойкость вызывает уважение – и уставшие от беспредела сотрудники отделений в итоге выпускали таких задержанных, составляя для отвода глаз липовый протокол, подписанный нанятыми понятыми, который уничтожался, как только людей выпускали на свободу. Тех, кто и в отделениях продолжал вести себя агрессивно, оказывал сопротивление – запирали до суда в «обезьянники». Всего за эти дни задержанных оказалось около 1000 человек, поэтому некоторые автозаки часами катались между ОВД, выясняя, в каких участках ещё есть место. За это время не известно ни одного случая, чтобы задержанного отпустили спустя установленные законом три часа после задержания. Только не ранее, чем за полночь. Также неизвестно, чтобы на кого-то протокол о нарушении составили на месте задержания: людей везли в участок, так и не сообщив официально, за что именно. Одного этого достаточно, чтобы с позором выгнать Нургалиева со своей должности с лишением права ношения формы. Хотя это надо было сделать со всем руководством силовиков ещё после Приморского позора.

Аналогичная картина в столице была и на следующий день. Путинскую клятву на крови (на пропитанной кровью Конституции-93) пришлось переносить на более раннее время. По центру столицы разъезжали обиженные толстопузы и ж…лизы, которых об этом не предупредили, а после отказались впускать. Все обочины были уставлены элементами ограждений, барьерами. Вдоль дорог с малыми интервалами кучковались группы полицаев, патрульных, сексотов, стукачей и наёмников из прорежимных движений. Фальшивые улыбки, испуганные глаза, проверка документов у подозрительных граждан, которые выглядят слишком независимо, или просто смело, или, не дай Бог, иронично относятся к увиденному. Раздача любых листовок – гарантия продолжительной беседы с высокими чинами, а то и лишение свободы. В ответ на завязывание разговора со старшими офицерами МВД по инициативе граждан – молчание, а зачастую и агрессивный отказ беседовать. Трусы!

Слабый человек, даже одетый в форму и при оружии, остаётся слабым. Если ты в органах не ради защиты сограждан, а ради «прикосновения» к «власти», к чему-то сильному – ты будешь до последнего радостно обманываться, будто совершаешь великий подвиг: защищаешь систему, режим, строй, служишь закону… Но при этом не будешь служить народу. И никогда не захочешь знать, кто и с какой целью на самом деле придумал этот закон и заставил его принять тех, кого народ не выбирал. И уж тем более не захочешь отвечать за свои действия перед теми, на кого тебе было приказано поднять руку. Служба народу – это сложно и непонятно, так как приходиться слушать совесть. Легче служить двум «батяням»: комбату и банкомату. Вот какой взгляд на службу Родине породила собственная многолетняя безответственная служба наших «народных избранников». «Избранников», чью работу под страхом обвинения в экстремизме они же сами и запретили нам оценивать. Но обратную связь с народом невозможно прервать раз и навсегда. И чем дольше эта связь восстанавливается – тем больше она похожа на петлю.

Внешний вид центра сердца нашей Родины все эти дни прямо указывает на свершившуюся оккупацию: войска-войска-войска. Если ВВП хотелось по-человечески отпраздновать победу своего насилия над народом, то патриоты могут быть спокойны: этого не получилось. Если же именно так режим теперь и хочет проводить праздничные для него даты –это не человеческий режим.