Мэтт Хейг - Планета нервных. Как жить в мире процветающей паники

Надежды не было. Выхода не было. Жизнь была уготована другим.

Я сдерживал мир, и теперь он рухнул.

Голос Андреа — моя последняя надежда — звучал где-то вдалеке, пытаясь достучаться до человека, которым я больше не был.

У нас только один разум

Когда я оглядываюсь на случай в торговом центре — один из множества случаев, которые иногда врываются в мой мозг, как вьетнамский флешбэк, только без насилия, — я пытаюсь разобраться в нем. Я переживаю прошлое, чтобы принять его и извлечь из него уроки. Не только чтобы научиться жить без панических атак, но и чтобы понять, как мой разум пересекается с миром и как в целом избежать стресса.

Первая проблема заключалась в том, что это произошло во время моего самого раннего столкновения с тревожностью и депрессией. Когда у вас случается первый приступ психического заболевания, в голове проносится мысль: вот такой жизнь теперь будет всегда. Депрессия, перемежающаяся с приступами паники, и так во веки веков. Это было ужасно. Клаустрофобия. Казалось, что выхода нет.

Вторая проблема была в том, что я еще не знал, как бороться с паническими атаками. На то, чтобы выучить этот урок, уйдут годы.

И наконец, третья проблема — я не понимал, как внешнее и внутреннее связаны между собой. Я не знал, как «то, что ты чувствуешь», связано с тем, «где ты находишься». Я не знал, что мир магазинов, продаж и маркетинга не всегда хорош для ума. В последние годы было проведено много исследований о влиянии внешней среды на здоровье человека. Например, в исследовании Эссекский университет по заказу благотворительной организации психического здоровья Mind в 2013 году прогулка по торговому центру сравнивалась с «зеленой прогулкой» по парку Белус Вуд в Эссексе. Хотя известно, что ходьба полезна для ума — в помещении или на улице, — 44 % людей, гулявших по торговому центру, сказали, что чувствуют снижение самооценки. В то время как почти все (90 %), кто пошел на прогулку в лес, почувствовали обратное. Позже я упомяну, как растет количество подобных исследований о пользе природы для нашего ума. Но тогда я ничего этого не знал. Действительно, большинство исследований тогда еще не было проведено.

В торговых центрах на самом деле сложно находиться, это факт. Торговый центр — это намеренно стимулирующая среда, созданная не для отдыха и спокойствия, а для выкачивания из нас денег. А так как беспокойство часто является стимулом потребления, чувства спокойствия и удовлетворения, вероятно, будут противоречить интересам торговых центров. В торговом центре спокойствие и удовлетворение — это то, чего мы достигаем через покупки . А не то, что там просто есть .

Четвертая проблема — вина. Я чувствовал себя виноватым из-за симптомов, которые не считал симптомами болезни. Для меня это были симптомы как бы меня самого.

Еще один урок, который я до сих пытаюсь выучить — и в чем мне помогает написание этой книги, — что отвлечение внимания не работало и не работает. С одной стороны, торговые центры — это такая среда, которая намеренно очень сильно отвлекает внимание. Но это не помогло мне меньше погрузиться в себя, напротив, я ушел в себя еще больше. Огромные толпы людей не помогли мне почувствовать себя частью человечества. Среди массы людей я чувствовал себя более одиноким, чем когда я был в компании одного человека, или даже наедине с самим собой.

Это была уже знакомая тактика: пытаться отвлечь себя от одного мучения с помощью другого. За годы до появления Twitter, когда я еще не занимался отупляюще-навязчивой проверкой социальных сетей, у меня возникала острая потребность отвлечься. Но в этом нет ничего хорошего. Когда вы боретесь, а не признаете симптомы, вы только больше подпитываете их. Отвлечение — это попытка бегства, которая редко работает. Невозможно потушить огонь, не обращая на него внимание. Нужно признать, что он существует. Нельзя навязчиво глотать, твитить или заливаться алкоголем и перестать чувствовать боль. Наступает момент, когда придется столкнуться с ней лицом к лицу. Перестать прятаться. В мире миллионы способов отвлечься, но разум у нас по-прежнему один.

Манекены, которые причиняют боль

Когда сейчас я думаю конкретно об этом приступе паники, я вспоминаю, как мир атаковал меня. Даже в то время у меня было инстинктивное — если не полностью сознательное — представление о триггерах вокруг меня. К ним добавились даже манекены в магазине.

Вот я. В этом закрытом, искусственном и оживленном торговом пространстве. Прошел точку невозврата. Моя личная сингулярность. Посмотрев на Андреа, я четко понял, что ситуация до боли знакома: наш день будет испорчен.

Я закрыл глаза, чтобы сбежать от торгового центра, и не увидел ничего, кроме монстров и демонов, этакого воображаемого банка существ и образов, пострашнее любых гидр или циклопов. Моя персональная преисподняя, которая теперь была на расстоянии одного лишь мгновения или мысли.

— Давай, ты сможешь. Дыши медленно.

Я пытался следовать ее указаниям: дышать медленно, но воздух не был похож на воздух. Я ничего не чувствовал. Я не чувствовал себя .

Я вытер глаза.

Напротив Vision Express был магазин одежды. Не могу вспомнить, какой именно. Но помню (это отпечаталось и оставило неизгладимый след в моей памяти), что на витрине были манекены в платьях. Манекены с головами. Головы были серые и безволосые, с чертами, абстрактно намекающими на нос и глаза, но без рта. Манекены стояли в неестественных угловатых позах.

Они казались безумно злыми. Как будто они были живыми существами, которые не только знали мою боль, но и были ее частью. Отчасти были ответственны за нее.

И это будет ключевой чертой моего беспокойства и депрессии в течение следующих месяцев и лет. Ощущение, что в некоторых уголках мира есть тайная внешняя враждебность, которая может придавить грузом отчаяния и причинить боль. Эту враждебность можно найти на улыбающемся лице в глянцевом журнале. В дьявольском красном взгляде задних фар. Или слишком ярком синем свечении экрана компьютера. И в зловещей копии человека — манекене в витрине магазина.

Однажды, когда я буду готов противостоять своей боли, эта острая чувствительность действительно поможет мне. Поможет понять, что если одни внешние факторы могут оказать на нас негативное влияние, то другие — положительное. Но тогда я боялся, что схожу с ума.

Я был убежден, что не создан для реального мира. И в некотором смысле был прав. Я не был создан для мира. Я, как и все, был создан миром . Меня создали родители, культура, телевидение, книги, политика, школа и, возможно, даже торговые центры.

Итак. Либо мне был нужен новый Я . Либо новая планета. И я понятия не имел, как найти ни то, ни другое. Вот почему я думал о самоубийстве.