Патриция Гарфилд - Сновидения

Творческое сновидение происходит в двух случаях: во-первых, тот, кто видит сон, наблюдает творческий результат целиком во сне или, по крайней мере, ему поставляется настроение или идея, из которых творческий результат развивается в бодрствующем состоянии. Эти творческие результаты сновидений могут быть как итогом заранее запланированного творческого сновидения, так и непредвиденного. Они могут "лишь случиться", или же вы можете их вызвать.

На сны двух писателей, которые еще будут обсуждаться нами далее, оказала влияние их склонность к употреблению опиума. Это, конечно, не означает, что именно опиум вызвал творческие сновидения. Напротив, в этих случаях опиум вел в конечном итоге к преобладанию снов-ужасов и к неспособности работать эффективно. Способность (или власть над интересными сновидениями) исходит из индивидуальности видящего сон. Интересный материал должен созреть в человеке до того, как придет интересный сон. Творческие сны доступны, как это будет видно из последующих примеров, и без наркотиков. Фактически, как показали последние исследования, писатели и ученые, которым предлагался ЛСД, работали под воздействием наркотика гораздо ниже своего стандартного уровня. Злоупотребление наркотиками - несущественно для творческих сновидений, хотя может быть существенным для того, кто эти сны видит.

Важным принципом для вызывания творческих сновидений является то, что желающий видеть такое сновидение должен "занять" себя объектом, который он хочет увидеть во сне, вплоть до последнего мгновения "просоночного" состояния, когда бодрствование перейдет в сон. Мы будем сталкиваться с этим принципом опять и опять. Проследите, как английский поэт Самуэль Кольридж (1772-1834) пришел к своей знаменитой сновидческой инспирации: в один тихий летний вечер 1798 года молодой поэт отдыхал в своем коттедже с соломенной крышей в деревне на западе Англии. Он лениво листал историческую книжку под названием "Его странствия". Только что обретенная им привычка к опиуму ослабила его так, что, опустошив всего половину бокала опиумной настойки, он впал в полубессознательное состояние. Когда он читал слова "Здесь Хан Кубла приказал строить дворец...", он зевнул. Захлопнув на этой странице книгу, Кольридж закрыл глаза, голова его склонилась, его темные локоны упали ему на лицо и чуть шевелились от его дыхания. Золотые лучи вечернего солнца освещали его щеку. Когда через три часа он проснулся, поэма предстала в его памяти с ее "пещерами, неизмеримыми для человека", и "лишенным солнца морем".

В этом случае творческий результат полностью возник во сне. Кольридж подсчитал, что его новая поэма насчитывала двеститриста строк. Он говорил, что "все образы возникли перед ним предметно", вместе с описаниями, безо всякого усилия. Вообразите себе его расстройство, когда в середине работы его прервали на пятьдесят четвертой строке. Когда через полчаса он вернулся, остальная часть поэмы растаяла, остался лишь записанный фрагмент.

И хотя "Кубла Хан" Кольриджа отмечен чертами воображения, на которое воздействовал наркотик - это необычайные космические превращения, отлив и прилив образов - его шедевр не может быть отвергнут просто как результат воздействия наркотика. Ведь бесчисленное количество людей принимали стимулирующие опиумные дозы, но мало кто проснулся с великой поэмой. Кольридж обладал необходимым сознательным мастерством. Небольшие наброски поэмы были найдены в его записных книжках предыдущих лет. Но именно состояние сновидения одарило его особыми загадочными образами и сплело их в единое целое.

Биограф Кольриджа, глубоко погрузившийся в изучение работы писателя, также пережил сновидение "купола удовольствий" "Кубла Хана". Углубленное занятие каким-либо субъектом вполне способно индуцировать сны о нем. Это может случиться и с вами, когда вы будете читать эту книгу. Другой английский писатель, Томас де Куинси (1785-1859) может служить примером того, что может случиться, если человек не знает, как позитивно влиять на содержание своих снов. В "Признаниях английского любителя опиума" де Куинси описал те изменения в своих снах, которые он осознал, став приверженцем опиума. Его сновидения становились все более тягостными. В самом начале своего серьезного пристрастия он заметил возрастание числа видений при засыпании. Что бы его воображение не нарисовало во тьме, предшествующей сну, все это точно переносилось в его сновидения. Он даже стал бояться что-либо воображать. Его сны сопровождались "глубокой тревогой и мрачной меланхолией", невыразимыми словами. Он ощущал себя "опускающимся в пропасть и пучину без солнца, все глубже и глубже, и казалось, нет надежды, что я когда-либо вырвусь отсюда". Де Куинси обнаружил, что его чувство пространства и чувство времени искажались: "Иногда казалось, что я прожил семьдесят или сто лет за одну ночь...". Сновидения стремительно сменяли образы дворцов и городов на воду, а затем на человеческие лица, "гневные, умоляющие или отчаявшиеся". Сны его все больше становились параноидальными, заполняясь преследующими его врагами малайцами или же восточными пытками, сопровождаемыми ощущениями тропической жары или обжигающего солнца. Моральный, духовный и физический террор постоянно окружал его в сновидениях, а центром переживаемого ужаса было гнетущее чувство дурной бесконечности. "...Я просыпался с усилием и громко кричал, что никогда больше не буду спать". Очевидно, что это совсем не те перемены, которые мы хотели бы ввести в наши сновидения. Большинство страданий, перенесенных де Куинси во сне, были непосредственно связаны с употреблением наркотиков. Но он мог бы противостоять их воздействию, если бы умел контролировать свои сновидения. Ночные ужасы могут быть устранены, если вы научитесь контролировать свои сновидения.

Как сенои (глава пятая), так и йоги (глава седьмая) доводят искусство изменять содержание снов до высокого уровня. Их методы помогли бы де Куинси справиться с его ужасными сновидениями. Они могут помочь и вам справиться со снами-кошмарами.

Люди, занимающиеся творческим трудом, могут заимствовать настроения и основное содержание своих произведений из снов, как это делал де Куинси. Иногда эти люди именно в сновидении получают повеление творить. Так, Сократ (470-399 до н.э.) утверждал, что видел сны, побуждающие его "сочинять и культивировать музыку". Он интерпретировал эти сны как поощрение к продолжению его занятий философией.

Многие авторы писали свои работы под влиянием преднамеренных творческих сновидений. Другой грек, Синез (373-414 гг. н.э.), епископ греческой колонии Кирена в Северной Африке, оставил автобиографический отчет о том, как сны помогали ему писать и решать свои проблемы. Эдгара Аллана По видел сюжеты и фабулы своих историй в сновидениях, а английский эссеист А.Бенсон был вдохновлен своим сновидением на написание поэмы "Феникс". Сиамский писатель Люонгвичиватлен никогда не собирался становиться писателем до тех пор, пока ему не явился во сне его умерший учитель, вручив ему пару очков и предложив использовать их для написания книг. Другие английские писатели пережили нечто подобное де Куинси, когда стали прибегать к наркотикам. Так, Джордж Крабб (1754-1832) рассказывал, что его мучили сны "несчастий и деградации", когда он стал применять наркотики. Считают, что эти сновидения сильно повлияли на поэмы "Сэр Юстас Грей" и "Мир сновидений". Франс Томпсон (1859-1907), английский поэт, видел обычно опиумные сны и, согласно его письмам, "...сновидения были частью худшей реальности моей жизни". Так же, как в случае с де Куинси, Крабб и Томпсон отмечали, что их сны, связанные с употреблением опиума, были отмечены неограниченным простиранием времени и пространства. Во время сновидений они испытывали страдания, параноидальные состояния тревоги и одиночества. Имеется и множество других примеров.