Александр Нилл - Саммерхилл — воспитание свободой

Люди, не разделяющие нашей концепции свободы, подумают: что же это должен быть за сумасшедший дом, в котором дети, если хотят, могут играть целыми днями. Одни взрослые говорят: «Если бы меня отправили в такую школу, я бы вообще никогда ничего не делал». Другие говорят: «Такие дети будут чувствовать себя неполноценными, когда им придется состязаться с детьми, которых заставляли учиться».

Я же думаю о Джеке, который ушел от нас, когда ему было семнадцать, чтобы поступить на механический завод. Однажды его вызвал к себе управляющий.

—Ты — парень из Саммерхилла, — сказал он. — Вот мне интересно, что ты думаешь об этом обучении теперь, когда ты встретился с ребятами из обычных школ. Если бы сейчас тебе снова пришлось выбирать, ты предпочел бы Итон или Саммерхилл?

—Конечно, Саммерхилл, — ответил Джек.

—Но что дает эта школа, чего не дают в других?

Джек поскреб затылок.

—Не знаю, — ответил он задумчиво. — Я думаю, что она дает чувство полной уверенности в себе.

—Да уж, — сухо констатировал управляющий, — я это заметил, когда ты вошел в мой кабинет.

—О, боже, — рассмеялся Джек, — жаль, если я произвел на вас такое впечатление.

—Мне это понравилось, — сказал управляющий. — Большинство людей, когда я вызываю их к себе в кабинет, ерзают на стуле и смущаются. Ты же вошел как равный. Между прочим, в какой отдел, ты сказал, ты хотел бы перейти?

Эта история показывает, что само по себе учение не так важно, как личность и характер. Джек провалился на экзаменах в университет, потому что ненавидел книжную премудрость. Но недостаток знаний об «Эссе» Лэма [4] Лэм, Чарльз (Lamb) — известный английский писатель и критик конца XVIII — начала XIX в. Его произведение «Эссе Элии» входит в программу английских школ по литературе. или незнание французского языка не сделали его не приспособленным к жизни. Сейчас он успешно работает механиком.

Между прочим, в Саммерхилле довольно много учатся. Возможно, группа наших двенадцатилетних и не сможет конкурировать с обычным классом такого же возраста в чистописании, орфографии или дробях. Но на экзамене, требующем сообразительности, наши разбили бы их в пух и прах.

У нас в школе нет переводных экзаменов, но иногда интереса ради я вдруг устраиваю нечто вроде экзамена. Однажды, например, были даны такие вопросы:

— Где находятся Мадрид, остров Четверг, вчера, любовь, демократия, ненависть, моя карманная отвертка (увы, по поводу последнего не поступило ни одного полезного указания)?

— Приведите значения следующих слов (цифра показывает, сколько значений ожидается в каждом случае): hand (3)… только двое сумели правильно привести третье значение — единица измерения роста лошади. Brass (4)… металл, мелкие монеты, высшие армейские чины, оркестровая группа [5] Слово «hand» имеет в английском языке немало значений, среди которых есть и древняя единица измерения роста лошади, равная приблизительно 10 см. Слово «brass» среди прочего означает медь как металл, мелкую монету, оркестровую группу, а на военном жаргоне — высшие армейские чины. .

— Переведите монолог Гамлета «Быть или не быть» на саммерхиллский язык.

Совершенно ясно, что эти вопросы несерьезны и дети получают от них огромное удовольствие. Новички, как правило, не поднимаются в ответах до уровня ребят, уже пообвыкшихся в школе. И не из-за слабости интеллекта, а скорее из-за укоренившейся привычки ходить проторенными дорожками, а свобода передвижения их озадачивает.

Мы говорили об игровом аспекте учения, но на всех занятиях проводится и большая работа. Если учитель почему-либо не может провести занятие, назначенное на данный день, то это обычно вызывает у детей большое разочарование.

Дэвида, 9 лет, пришлось изолировать из-за коклюша. Он горько плакал и протестовал: «Я же пропущу урок мисс Роджер по географии». Дэвид находился в школе практически с рождения, и у него были вполне определенные и окончательные представления о необходимости ходить на уроки, которые ему предлагают [6] Если говорить по-английски, ученики выглядят более самостоятельными. Буквальный перевод этого места звучал бы так: «…у него были вполне определенные и окончательные представления о необходимости брать уроки, которые ему дают». Аналогичным образом англоговорящие ученики и студенты берут (или не берут) различные курсы и экзамены. . Сейчас Дэвид — профессор математики в Лондонском университете.

Несколько лет назад на общем собрании школы (где каждое из Правил для учащихся принимается всей школой, а каждый ученик и каждый сотрудник имеют при этом по одному голосу) кто-то предложил, чтобы определенные проступки наказывались отлучением от уроков на неделю. Дети запротестовали — это чересчур суровое наказание.

И я, и мои сотрудники до глубины души ненавидим экзамены. Для нас университетские экзамены — проклятье. Но мы не можем не учить наших ребят обязательным предметам. Пока экзамены существуют, нам приходится с этим считаться. А следовательно, педагоги Саммерхилла всегда достаточно квалифицированны, чтобы преподавать в соответствии с установленными стандартами.

Немногие дети хотят сдавать [7] См. предыдущую сноску. эти экзамены, к ним стремятся лишь те, кто собирается поступать в университет. Они обычно начинают серьезно готовиться к экзаменам лет с 14 и года за три осваивают все необходимое. Конечно, не всегда наши выпускники поступают с первой попытки. Важно, что они пробуют поступать снова.

Саммерхилл, вероятно, самая счастливая школа в мире. У нас нет прогульщиков и редко случается, чтобы дети тосковали по дому. У нас почти никогда не бывает драк — ссоры, конечно, неизбежны, но мне редко доводилось видеть кулачные бои вроде тех, в которых я участвовал мальчиком. Также редко я слышу, чтобы дети кричали, потому что у свободных детей, в отличие от подавленных, нет ненависти, которая требует выражения. Ненависть вскармливается ненавистью, а любовь — любовью. Любовь означает принятие детей, и это существенно для любой школы. Вы не можете быть на стороне детей, если наказываете или браните их. Саммерхилл — это школа, где ребенок знает, что его принимают.

Надо заметить, что нам вовсе не чужды человеческие слабости. Однажды весной я занялся посадкой картофеля, и, когда в июне обнаружил, что восемь кустов выдернуто, я устроил большой скандал. Тем не менее разница между моим скандалом и тем, какой устроил бы авторитарный педагог, была. Мой скандал был по поводу картошки, а скандал, который устроил бы авторитарный педагог, концентрировался бы на нравственной проблеме честности и нечестности. Я не говорил, что воровать картошку нельзя. Я делал акцент на том, что это моя картошка и поэтому воровать ее не следовало. Надеюсь, я понятно объяснил разницу.