Авиация и космонавтика 2014 10

Спустя полтора года после гибели Воробьева, 19 декабря 1999 г., в прошедшей по одному из телеканалов программе "Катастрофы недели", был показан фрагмент того полета Ка-50 и его падение на землю, которые были сняты оператором, "пожелавшим остаться неизвестным", из-за забора Торжокского центра. Все это время об этих кадрах не знали в комиссии, расследовавшей катастрофу вертолета. Но время для их появления в телевизионном эфире было подобрано чрезвычайно точно: как раз в те дни в России было принято решение об отправке вертолетов Ка-50 в зону боевых действий, в Чечню.

Б.А. Воробьев

К середине 1990-х гг. Уральский оптико-механический завод, ранее – серийное предприятие ЦКБ "Геофизика", освободился от "родительской опеки" и стал полностью самостоятельным. Однако к тому моменту спрос на продукцию УОМЗ снизился – ВВС заказывали все меньше истребителей, а, значит, меньше соответствующих оптико-электонных приборов для них.

В этой ситуации генеральный директор предприятия Э.С. Яламов сделал ставку на освоение выпуска "шариков" – гиростабилизированных оптикоэлектронных систем (ГОЭС), аналогов продукции всемирно известной FLIR Systems. Подтолкнул Яламова к этой идее С.В. Михеев во время знаменательной поездки в Фарнборо, где дебютировала "Акула". В один из дней работы выставки Сергей Викторович и Эдуард Спиридонович встретились на перроне, чтобы отправиться на электропоезде непосредственно в Фарнборо. По дороге завязалась беседа о будущем оптико-электроники для вертолетов. Яламов попросил у Генерального конструктора совета, чем заняться ставшему самостоятельным предприятию. Михеев и предложил обратить внимание на конструкцию, предложенную американской FUR Systems. Воспользовавшись этим советом, свердловчане (после переименования, екатеринбуржцы), не прогадали – потребность в ГОЭСах для вертолетов с годами все возрастала и возрастала.

С концепцией развития линейки ГОЭС уральцы обратились к С.В. Михееву, у которого тогда не было денег, но зато его подпись многое значила для Заказчика. А от Заказчика зависело открытие карточки новых НИОКР. Сергей Викторович поддержал идею, сразу же увидев перспективы для машин различных классов. Собрав необходимые подписи, УОМЗ начал работу над линейкой ГОЭС. Конструктивно такая система была выполнена в виде подвижного шара одного из нескольких типоразмеров (диаметр оптико-механического блока 720,640,460 или 360 мм), внутри которого могли размещаться от одного до 4-5 оптико-электронных модулей, выполняющих функции информационных каналов(дневной или низкоуровневый телевизионные каналы), тепловизор, лазерный дальномер-целеуказатель, пеленгатор лазерного подсвета, лазерно-лучевая система управления ПТУР. Правда, не следует считать, что все эти приборы могут одновременно быть установленными в "шарик". Заказчику приходится выбирать.

Одной из первых ГОЭС, выпущенных в Екатеринбурге, стала система "Самшит-50" именно для Ка-50 и вертолета-разведчика Ка-бОР. Станция была выполнена в виде шара диаметром 640 мм с четырьмя оптическими окнами, вмещающего четыре основных канала: лазерный дальномер-целеуказатель, телевизионный канал, лазерно-лучевую систему управления ПТУР "Вихрь" и тепловизор Victor французской фирмы "Томсон". Ночное оборудование вертолета обеспечивало обнаружение малоразмерной цели типа "танк" на расстоянии не менее 7 км и точное прицеливание на дальности 4,5-5 км.

Встреча С.В. Михеева с директором УОМЗ Э.С. Яламовым (второй справа) и его коллегами

Ка-50Ш, первый вариант размещения ГОЭС-640

Этот же вертолет на выставке в Абу-Даби

О.P. Кривошеин

Уже в начале 1997 г. "Самшит" установили на пятом экземпляре вертолета, выпущенном в Арсеньеве и признанным эталонным для серийного производства – том самом, что летал в Словакию (борт 018). Шарик разместили над входным окном комплекса "Шквал-В", в виде своеобразной бородавки. Эта модификация машины получила собственное обозначение Ка-50Ш. 4 марта того же года летчик-испытатель О.Р. Кривошеин поднял Ка-50Ш в воздух. Немного об Олеге Реджинальдовиче Кривошеине. Закончив в 1982 г. Сызранское высшее военно-воздушное училище летчиков, 21-летний лейтенант попал в армейскую авиацию, а оттуда – в состав ВВС 40-й армии, которая, как известно, тогда скромно именовалась Ограниченным контингентом Советских войск в Афганистане. Отвоевав положенный срок, вернулся на Родину. А в 1989 г. после Школы летчиков-испытателей пришел на ВНТК имени Камова, где и где летает до сегодняшнего дня.

Фактически без промедления этот вариант "Акулы" был продемонстрирован потенциальным покупателям – в конце марта два Ка-50, в том числе один с индексом "Ш", участвовали в выставке IDEX-97 в Абу-Даби. Правда, летала там "дневная" машина из Торжка. Стреляла из пушки, пускала НАР и ПТУР. А "ночная" "Акула" красовалась на стоянке.

На Ка-50Ш отрабатывались и другие новинки. В частности, была предпринята первая попытка оснастить вертолет бортовой РЛС. Для этого над втулкой несущих винтов установили в обтекателе антенный пост радара "Арбалет", разработанный корпорацией "Фазотрон-НИИР". Такое решение, по всей видимости, было попыткой создать противовес американскому AH-64D Apache Longbow с одноименным локатором. Но средств, чтобы довести эту конструкцию "до ума" тогда не хватило.

Зато на Ка-50Ш был впервые в российской практике заменен автоматический планшет ПА-4-3 с бумажной картой на цифровую карту, сопряженную с приемником спутниковой навигационной системы. Комплекс КАБРИС был не просто "навигатором", в понимании автолюбителей, а действительно элементом прицельно-поискового навигационного комплекса, интегрированного в систему управления машины. Пилот мог нанести перед вылетом маршрутные точки прямо на цифровую карту, а автопилот отрабатывал команды для следования по данному маршруту. Летавший с КАБРИСом А.С. Папай высоко оценивал возможности этой системы, созданной тогда совсем молодым частным предприятием "Транзас".