Ольга Валькова - Штурмуя цитадель науки. Женщины-ученые Российской империи

Но так ли это? Анна Петровна Бунина (1774–1828), Софья Гавриловна Бибикова (1787–1856), Мария Николаевна Толстая (1790–1830)… Возможно, этот ряд можно продолжить, было бы желание.

Существуют данные, указывающие, что уже при жизни следующего поколения, то есть дочерей упомянутых нами дам и их ровесниц, преподавателями женщин-аристократок, случалось, выступали академики и университетские профессора.

Например, сохранились подробные сведения об образовании, полученном начинающей поэтессой Елизаветой Борисовной Кульман (1808–1825), к сожалению очень рано умершей. Возможно, именно поэтому люди, хорошо ее знавшие, захотели оставить подробное описание ее жизни, а поскольку жизнь эта главным образом состояла из обучения, то мы имеем в нашем распоряжении очень полный и дотошный отчет. Ее преподавателями были доктор права Карл-Фридрих фон Гроссгейнрих (1783–1860), а также специалист в области геологии и горного дела Петр Иванович Медер (1769–1826), бывший в 1818–1826 годах командиром Горного кадетского корпуса в С.‐Петербурге.

У Е. Б. Кульман рано проявился талант к языкам. По воспоминаниям К.-Ф. фон Гроссгейнриха, она исключительно по собственному желанию и с минимальной посторонней помощью изучила почти все древние и новые европейские языки, свободно говорила и писала на них, делала переводы. Уже к шести годам она говорила и читала бегло по-немецки и по-русски, чем была обязана своей матери 161 161 Гроссгейнрих К. Елисавета Кульман и ее стихотворения. СПб., 1849. С. 25. . На одиннадцатом-двенадцатом году жизни она изучала английский, французский и итальянский языки, читая сочинения классических писателей, а также занималась латынью и древнеславянским языком со знакомым священником 162 162 Там же. С. 50. . Тогда же К.-Ф. фон Гроссгейнрих предложил ей изучать древнегреческий язык 163 163 Там же. С. 52. . В тринадцать лет Е. Кульман «уже перевела Анакреона, в прозе на пяти языках, а белыми стихами на трех любимых ею языках: русском, немецком и итальянском; прочла уже много из Гомера, знала от начала до конца путешествие Анахарсиса Младшего, Бартелеми, и Павсаниево описание Греции…» 164 164 Там же. С. 55. . Вскоре она начала изучать (и вполне успешно) еще три языка (одновременно): испанский, португальский и новогреческий 165 165 Там же. С. 81. . Она не только свободно читала классические произведения на всех языках, но и писала на них, делала переводы с одного языка на другой в стихах и в прозе.

Тем не менее, несмотря на выдающийся талант к языкам, Е. Кульман изучала не только их. «Не было травки, даже самой ничтожной, которую любознательная девочка не хотела бы знать по имени, и странно бывало слышать, как она целый ряд растений называла одни немецкими, другие английскими, а иные и латинскими именами, потому что учитель ботаники 166 166 Курсив наш. — О. В. Елисаветы был англичанин, изъяснявшийся изрядно по-немецки, но плохо по-русски», – пишет К.-Ф. фон Гроссгейнрих 167 167 Гроссгейнрих К. Указ. соч. С. 12. . Преподаватель или наставник, как называет сам себя К.-Ф. фон Гроссгейнрих, в какой-то период опасался чрезмерного воображения девушки. «Желая восстановить необходимое между воображением и рассудком равновесие, наставник полагал, что пора познакомить Елисавету с действительным подлунным миром, т. е. учить ее Истории и Географии. <���…>, – рассказывает он и продолжает: – Надобно видеть радостное изумление Елисаветы при первом ее взгляде на ландкарты. Наставник купил у приятеля своего пять карт, представлявших вид земли в целом и четыре части света отдельно и подарил их своей ученице в осьмой день ее рождения» 168 168 Там же. С. 33. .

Вместе с дочерьми П. И. Медера Е. Кульман изучала предметы искусства и… естественно-исторического цикла. К.-Ф. фон Гроссгейнрих пишет: «Г. Медер имел двух дочерей, одну ровесницу с Елисаветою, другую годом моложе. Этот достойный отец, окончив свои служебные занятия, остальное время посвящал воспитанию своих дочерей. Поведение Елисаветы и уже тогда приметные великие дарования ее снискали ей в такой высокой мере благосклонность его, что он вскоре дозволил ей учиться вместе с его дочерьми всему, что им преподавали. Ему была обязана Елисавета уроками рисования, танцования и музыки, и уроками ботаники, минералогии, физики и математики, которые он преподавал сам 169 169 Курсив наш. — О. В. . Сверх того обе дочери его сделались ее подругами и оставались ими до самой смерти Елисаветы; она же имела удовольствие отплатить хотя отчасти своим подругам за благодеяния, которыми осыпал ее человеколюбивый отец их. Обе дочери в обращении с Елисаветою усовершенствовались в немецком языке, и выучились у нее итальянскому и английскому» 170 170 Гроссгейнрих К . Указ. соч. С. 43–44. . К.-Ф. фон Гроссгейнрих следующим образом описывал вечера, проводимые дамами Кульман в семействе П. И. Медера: «…если господин Медер бывал дома и ничем не занят, он с своими двумя дочерьми и Елисаветою садился за стол и начинал с ними беседу, о предметах, касающихся географии, истории и физики, нередко восходил со своими юными слушательницами на высоты астрономии, или углублялся в таинства геологии 171 171 Курсив наш. — О. В. . Между тем эти академические заседания, как называли их дамы, составлявшие общество бабушки (господин Медер был вдов), не всегда бывали серьезные, но по временам оживлялись рассказом какого-нибудь забавного приключения с путешественником» 172 172 Гроссгейнрих К . Указ. соч. С. 128. . Рассказывая об одном особенно памятном вечере, К.-Ф. фон Гроссгейнрих замечает: «В тот вечер господин Медер беседовал о минералогии, одной из любимых наук его и Елисаветы» 173 173 Там же. .

О любви Елизаветы Кульман к минералогии упоминал и другой ее биограф – литературный критик, редактор, цензор, в будущем доктор философии и профессор Александр Васильевич Никитенко (1804–1877), основывавшийся не только на сведениях, почерпнутых из «бумаг» Е. Кульман, но и на «словесных показаниях особ, знавших ее лично» 174 174 Никитенко А. Елисавета Кульман // Библиотека для чтения, журнал словесности, наук, художеств, промышленности, новостей и мод. СПб., 1835. Т. 8. Прим. к с. 41. : «Учась Естественной Истории, она часто посещала богатый минералогический кабинет в Горном Корпусе. Кто бы мог подумать, смотря там на эту прекрасную девицу, прилежно всматривающуюся в каждый камушек, что она делает это не для одной забавы?» – удивлялся биограф 175 175 Там же. С. 49. .

И К.-Ф. фон Гроссгейнрих, и А. В. Никитенко подчеркивали, что овдовевшая мать Е. Кульман не обладала состоянием и была бедна (по меркам «общества», надо полагать). Именно поэтому, писал К.-Ф. фон Гроссгейнрих, возник вопрос о том, что Е. Кульман должна выбрать себе профессию, дабы иметь возможность зарабатывать на жизнь. И она выбрала профессию воспитательницы. Очень любопытные слова, якобы сказанные Е. Кульман по этому поводу, приводит К.-Ф. фон Гроссгейнрих: «Я рассмотрела звание воспитательницы со всех сторон, и нашла, что могу без большого труда приобрести необходимые для того качества. Языки, история, география, естественная история, физика, математика, литература главнейших европейских народов, вот, мне кажется, главные предметы, которые требуются от учительницы, и это те самые предметы, которыми я до сих пор преимущественно занималась 176 176 Курсив наш. – О. В. ; я также знаю музыку, рисование и рукоделия; а сколько я приметила, часто и того не требуют» 177 177 Гроссгейнрих К. Указ. соч. С. 59. . Действительно ли это было мнением юной шестнадцатилетней девушки или самого почтенного доктора права, но этот перечень дает представление об образовательных требованиях, предъявлявшихся к российским дворянкам.