Роберт Уилсон - Психология эволюции

Застряв в 1982 году в Ирландии с диссертацией, которая мне очень нравилась, и дипломом доктора философии, который из-за распада Падей стал выглядеть менее впечатляюще, я решил придать этой рукописи более коммерческую форму. Первым делом я решил убрать все сноски (около двух на каждое предложение), которые придавали оригиналу воистину академический вид, но могли бы вызвать раздражение у среднего читателя. Затем я слегка изменил стиль, сделав его во многих местах более простым и ясным (может быть, даже чересчур). Текст стал занятнее, хотя вряд ли лучше с точки зрения хорошего вкуса. Я также добавил несколько новых глав, разработал упражнения и подготовил наброски иллюстраций.

Затем я прилежно удалил большинство ссылок на Тимоти Лири из первой части книги так, что его имя начало часто появляться только во второй ее половине. У меня были веские основания (продиктованные опытом) предполагать, что, поскольку Тим находился в то время в черном списке издательского истеблишмента, любая книга, открыто и явно основанная на его идеях, неизбежно окажется в редакционной мусорной корзине.

После этого я решил, что имею на руках “популярную” книгу, и, возможно, почти так оно и было. Джереми Тарчеру — первому издателю, которому я ее представил, — потребовался целый год на размышления, после чего он ответил отказом. Вместо объяснения он вывалил на меня кучу технократического и “контркультурного” сленга, который с тех пор стал моим излюбленным языком в нехудожественных книгах. (Собственно, я даже разговариваю на этом языке.) Когда я затем обратился в издательство “Нью Фолкен”, в первые же 48 часов я получил положительный ответ, а в следующие 48 часов — чек на сумму аванса. “О, благословенный день!”

Месяц спустя вновь объявился Тарчер: он передумал и решил, что эта книга ему все-таки нужна. Тогда я переживал один из моих периодов острой нищеты (что периодически случается со всеми свободными писателями) и с большим трудом сдержался, чтобы не послать м-ра Тарчера ко всем чертям. Я просто сказал ему, что уже подписал контракт с другим издателем.

Издавая книгу в “Нью Фолкен”, я вставил страничку с благодарностями, где отдавал должное Лири, а также упомянул его имя в посвящении. “Фолкен”, как я и предполагал, ничего не имел против. Это издательство всегда было альтернативным по отношению к издательскому истеблишменту, как некогда Падея выступала в качестве альтернативы истеблишменту академическому.

“Прометей Восставший” [2] “Прометей Восставший” — оригинальное название данной книги, которую в русском переводе мы (по согласованию с автором) решили озаглавить “Психология молюции”. На наш взгляд, это название более точно соответствует содержанию, хотя, возможно, и менее эффектно звучит. — Прим. ред. был одной из первых книг “Фолкена” и, как мне кажется, первой, в которой был применен компьютерный набор. Как и следовало ожидать, в результате книга вышла с такой массой опечаток, что еще долгие годы я чувствовал себя неловко. (Когда издатели “Кроникл” в Сан-Франциско впервые применили компьютерный набор, у них возникли те же проблемы. Я помню, как в одной из их статей начальник полиции, гневно осуждая наркотики, вдруг выдал фразу о том, с каким волнением он всегда ждет встречи с Микки Маусом и Гуфи. По-видимому, эта строка по ошибке попала туда из другой статьи, но выглядело все это так, как будто начальник полиции сам употребил какую-то серьезную “химию”.) В данном издании я исправил опечатки везде, где смог их обнаружить; сейчас я слишком много знаю, чтобы предполагать, что обнаружил их все до единой. (Десятый Закон Уилсона: сколько бы раз писатель ни вычитывал свою книгу, враждебные ему критики всегда найдут в ней хоть одну пропущенную им опечатку.)

Кроме того, я привел более свежую информацию во всех местах, где, на мой взгляд, это было необходимо. Я даже добавил несколько новых идей (которые, конечно же, кажутся мне блистательными только из-за их новизны) и новых шуток, — в общем, “навел глянец” на весь текст. Эта книга до сих пор одна из моих самых любимых и, по-моему, так же высоко ценится большинством моих почитателей.

В конце 80-х в германо-швейцаро-австрийском регионе одновременно существовали три ее немецкоязычные версии — роскошное издание цюрихского “Сфинкс Ферлаг”, массовое издание в мягкой обложке гамбургского “Ровальт Ферлаг” и еще более дешевое пиратское издание троглодитов из unterwelt . [3] То есть из контркультурного подполья. — Прим. ред. Последние, безусловно, и не помышляли о выплате мне авторского гонорара, однако то, что моя аудитория охватывает три разных экономических уровня, позволяло мне чувствовать себя очень популярным в Центральной Европе писателем.

В преддверии очередного, уже десятого, издания этой “заумной” и “вычурной” книги, карьера которой началась в 1978, я лишь слегка смущен тем, что некоторые ее прогнозы оказались чересчур оптимистическими. (Я, конечно, их пересмотрел в соответствии с нынешним уровнем моих знаний и суждений.) Гораздо больше меня удивляет и радует то, что многие прогнозы, высказанные в этой книге, сейчас кажутся намного менее шокирующими, чем во времена, когда появилось ее первое издание. Действительно, все самые смелые и самые “утопические” мои предсказания сегодня, в 1990-х, являются реальными проектами, находящимися в фокусе мировой науки. Точные предсказания на два десятилетия вперед, пусть даже в очень немногих областях, можно расценивать как определенный успех в футуристической игре. И каждое сообщение с потрепанной космической станции “Мир” напоминает мне о том, что часть моих “космических” прогнозов, обещавших “слишком много слишком скоро”, уже воплотилась в реальность, а остальные близки к этому.

Куда больше меня огорчают мои лирические взывания к Интенсификации Разума. В 70-х я не отдавал себе отчета, насколько “молодежная революция” 60-х напугала нашу правящую элиту, и не предполагал, что верхи постараются предотвратить будущие всплески радикального утопизма намеренным “отуплением” системы образования. То, что мы получили, — так называемое “Поколение Икс” — я бы назвал не только самым невежественным, но и самым параноидальным и депрессивным поколением за всю историю нашей страны. Я согласен со звездой запрещенного радио Трэвисом Хиппом в том, что паранойя и депрессия являются неизбежным результатом невежества. Эти дети не только ничего не знают — они даже не хотят знать. [4] Игнорирование закона судом присяжных (jury nullification), о котором упоминает автор, — достаточно старая традиция в британской и американской юриспруденции: присяжные могут оправдать даже явно виновного, если считают, что в данном случае “закон плох”. Правительства несколько раз пытались наказать присяжных за такие решения, но безуспешно. — Прим. ред. Одна из глашатаев Поколения Икс, по имени Шенн Нике, ведет ток-шоу на KGO — одной из самых мощных радиостанций Западного побережья. Как-то она объявила, что Ватикан — это не государство. В другой раз сообщила, что игнорирование закона судом присяжных — это новая уловка ультраправых. И т. д. — Прим. автора. Они лишь смутно сознают, что кто-то их чего-то лишил, но у них не хватает то ли смелости, то ли злости, чтобы попытаться выяснить, кто именно и чего их лишил.