Борис Исаев - Политология в схемах и комментариях

На протяжении всего Средневековья не прекращались споры о соотношении церкви и государства. И хотя они неизменно решались в пользу церкви, но, в то же время, помогали лучше видеть сущность и функции государства, подводили вплотную к решению проблемы государственного суверенитета.

Христианские политические идеи пустили глубокие корни в русской политической мысли после крещения Руси (988). В то же время разделение христианства на православие и католицизм, которое произошло в 1054 г., поставило перед Русью дилемму «восток-запад», не решенную до сих пор.

Феодосий Печерский (ум. 1074 г.), игумен Киево-Печерского монастыря — первого религиозно-интеллектуального центра Древней Руси, в трактате «О вере крестьянской и о латинской» развивает традиционную для христианства идею о превосходстве духовной власти над светской и воспитании «богоугодного властелина» — великого князя, правящего в согласии с церковью и противостоящего католической вере. От Феодосия идет консервативная традиция, породившая теории славянофильства и евразийства.

В период московской централизации (1380–1613) христианская политическая мысль защищала сначала удельную систему политической раздробленности Руси. Но с середины XV в. русская православная церковь постепенно переходит на позиции оправдания централизации Руси и укрепления царского самодержавия. Так, Иосиф Волоцкий (1439–1515), один из самых авторитетных священников своего времени, утверждал, что великий князь московский только внешне похож на человека; властью же и правами он наделен от Бога. Поэтому ему должны подчиняться все православные христиане, включая удельных князей и священников. Другой монах, Филофей Псковский (ок. 1462–1542 гг.) выдвинул теорию: «Москва — Третий Рим», утверждавшую, что первый Рим и второй (Константинополь) пали из-за уклонения от истинной веры. Единственным хранителем истинной веры, перенятой от Византии, осталась Москва (третий Рим), историческая миссия которой заключается в сохранении православия до страшного суда. Отсюда следует, что царю московскому нужно распространять влияние истинной веры на другие народы, укреплять государство, соединив церковные и светские бразды правления.

Эти идеи оказывали сильное воздействие на политику России вплоть до 1917 г., оправдывая колонизацию соседних народов и стремление к завоеванию Константинополя и черноморских проливов, борьбу с турками за освобождение православных балканских славян (болгар, сербов, черногорцев), румын и греков.

Во времена Реформации в Европе сложились христианские учения лютеранства и кальвинизма. М. Лютер (1485–1546) добивался независимости светской власти от папы римского, признавал право каждого человека на свободный поиск истины при опоре на внутреннюю веру без подмены ее пышностью и многочисленностью церковных обрядов. Ж. Кальвин (1509–1564) пошел еще дальше в демократизации церкви. Кальвинистская община управляется независимой от папы и местной церковной иерархии выборной консисторией, состоящей из пресвитеров (старейшин, проповедников и диаконов). Сначала были попытки поставить консисторию выше государства (теократическая тенденция), но, в конечном счете, утвердилась идея независимости кальвинистской церкви от государства. Эта идея оказалась столь плодотворной, что в настоящее время стала общим правилом любого светского государства (см. схему 2.10).

Реформированная протестантская религия (то есть независимая от папы римского) сыграла большую роль в развитии современной цивилизации. Именно положение протестантизма о том, что успех в трудовой деятельности считается доказательством богоизбранности человека и спасения его в царствии божьем, стало одной из главных причин развития трудовой активности, инициативы и предприимчивости, которые вели к становлению капиталистических отношений в странах северо-западной Европы и Америки.

Отличительной особенностью политических идей Нового времени было стремление заменить традиционные исследования Библии и обширной религиозной литературы, накопленной в период Средневековья, изучением человеческих качеств и взаимоотношений между людьми, на которых, собственно, и строятся общество и государство. По-новому, через призму человеческих (гуманистических) отношений были рассмотрены труды ученых Древнего мира. Такое направление в общественных науках получило название гуманизма.

Одним из первых исследователей политики в Новое время был Н. Макиавелли (1469–1527), занимавший государственные должности во Флорентийской республике, а затем написавший ряд сочинений. Самое известное из них — «Государь».

Государство Макиавелли определял как отношение между правительством и гражданами. Эти отношения могут опираться либо на страх, либо на любовь. Их следует поддерживать таким образом, чтобы страх не перерастал в ненависть, а любовь — в презрение.

Такие отношения, обязательно включающие защиту частной собственности и безопасность личности, лучше всего обеспечиваются в республике, которая должна быть основана на компромиссе знати и народа, а система государственных органов — включать аристократические и демократические институты.

Особое внимание Макиавелли уделял обеспечению законности. Спокойствие в государстве прямо зависит от нерушимости законов. Такое спокойствие должно поддерживаться хорошо организованным войском.

Религию Макиавелли считал не силой, доминирующей над государством, а наоборот, одним из средств управления обществом, подчиненным интересам государства. Христианская доктрина должна служить прославлению и защите отечества.

Макиавелли отделил политику от христианской морали, сделал ее самостоятельной областью знаний, опирающуюся на человеческие отношения, а не на христианские догматы. А так как люди по природе не идеальны, то и управление ими должно носить не идеально моральный характер.«…Из всех зверей пусть государь уподобиться двум: льву и лисе. Лев боится капканов, а лиса — волков, следовательно, надо быть подобным лисе, чтобы уметь обойти капканы, и льву, чтобы отпугнуть волков» [10] Макиавелли Н. Государь. — М., 1990. — С. 52. . Подобно льву, считал Н. Макиавелли, правитель не должен держать свое обещание, а подобно лисе он должен уметь прикрыть свое вероломство, если этого требуют интересы государства.