Юлия Федотова - Колумбы иных миров

– А нам какая разница? – удивилась Меридит. – Вы же наш преподаватель!

– Мы однажды вообще, целую галеру разбойников освободили!.. – подхватила излишне непосредственная сильфида, но умолкла, ощутив тычок в бок.

– Преподавателем я был для многих, – вздохнул профессор, деликатно игнорируя последнее высказывание. – А на помощи пришли вы одни…

– Просто не все умеют проходить сквозь стены, – откликнулся Хельги. Не мог же он рассказать профессору, что творится в университете на самом деле…

Кстати, он, Хельги, оказался прав. Искать убежище профессору не требовалось – оно у него было. Именно в Сильфхейме. Туда он и направился, после ванны и ужина… или завтрака? Трудно подобрать верное определение для трапезы, состоявшейся в три часа пополуночи.

Уходил мэтр Перегрин через портал. В Уэллендорфе подходящего узла Сил не было, пришлось ему просить разрешение воспользоваться астральным полем демона-убийцы. Последний, понятно, был только рад. И только когда профессор исчез в сияющем мареве, Энка шлёпнула себя ладонью по лбу и завопила: «Идиоты! Почему мы не расспросили его о Камне Ло?!». Но было уже поздно.

Вчера я записал немного – у меня было важное дело. Сегодня тоже много не напишу – после вчерашнего дела очень болит голова. Жаль, рядом нет Аолена. Вообще-то, лекарей я терпеть не могу, но приходится признать, что и в них иной раз возникает нужда…

Погода сегодня стоит хорошая – пасмурно и немного моросит. А вчера вес день палило солнце, я едва не ослеп. Весеннее солнце особенно гадкое. Вот в мире Макса есть такая полезная штука, похожа на шоры для лошадей. Но наглазники сделаны не из кожи, а из специального тёмного стекла. Мечта любого сприггана! Почему я раньше не догадался обзавестись? На улице, конечно, станут на меня оглядываться – ну и пусть! В худшем случае подумают, что я слепой на оба глаза. Как-нибудь переживу, я же не дама… Сгонять, что ли? Не сегодня, а когда голова пройдёт. Одно плохо – Макс теперь, наверное, в Америке. Не хочется его компрометировать своим появлением: трудно предвидеть, как станет тамошний народ реагировать на появление демона-убийцы. И неизвестно, есть ли в Америке нужный мне предмет…

Других переживаний, кроме головы, у меня сегодня не предвидится, поэтому стану размышлять.

Интересно, почему именно спригганская магия является коллективной? Ведь это такая редкость! У большинства народов Староземья она нормальная, индивидуальная. А коллективная, кроме нас… сразу и не вспомнишь! У сехальских шайтанов, феек-полудниц (они поодиночке совершенно безобидные, а все вместе – как дадут по башке, мало не покажется!) У кого ещё? Да! У средневековых айса, но их самих больше нет. И всё, вроде бы. Так почему именно спригганскому народу, такому разобщённому по вине проклятия (между детьми и родителями нет ни намёка на близость, отсутствует узаконенный институт брака, нет своего языка, строгих обычаев и устоев – всего того, что делает народ народом, а не просто биологическим видом!) – досталась коллективная магия? За что Судьба так несправедливо с нами обошлась?… Может, иначе, не будучи объединены хоть чем-то, мы бы, по доброте душевной, просто перегрызли друг другу глотки?

Оказывается, фиксировать собственные размышления очень полезно. Идеи приходят несколько парадоксальные, но не лишённые смысла. В который раз убеждаюсь, что из любой неприятности (это я про дневник!) можно извлечь пользу.

Взять, хотя бы, мою голову.

Сейчас я дома один, дамы ушли на площадь, слушать оперу. Будь я здоров – пришлось бы тащиться с ними. Собственно, ради меня сей поход и был затеян. Это Энка не оставляет несбыточной надежды приобщить мня к вокальному искусству. Ей почему-то кажется, что если я стану долго слушать пение, то, в конце концов, его полюблю. Она не желает понять, что эффект тут как раз обратный… Но речь сейчас не об этом, а о том, что, благодаря голове, я смог избежать напрасных мучений. Как говорит мудрый народ, из двух зол выбирают меньшее!

Ну, всё. На сегодня я философствовал достаточно. Займусь полезным делом – составлю экзаменационные билеты по палеонтологии, чтобы в конце года времени не тратить. (Хотя, Аолен, как лекарь, меня сейчас, пожалуй, не одобрил бы.)

У дис считается, что если месяц начался с понедельника – это добрый знак, а у сильфов – наоборот. Интересно, где истина?

Профессор Донаван меня похвалил, и за билеты, и за дневник. Только спросил почему-то, не увлекаюсь ли я выпивкой.

О профессоре Перегрине новостей нет НИКАКИХ!!! Прежние слухи, прежние сведения, вернее, их отсутствие.

Ходил в библиотеку, хотел найти что-нибудь о Камне Ло. Нашёл. Вырванные страницы. Кто-то меня опередил! Изуродовал пять справочников, три альманаха и один шикарный старинный фолиант. Библиотекарь в ярости, гоблин, тот, что живёт между стеллажами, рыдает в голос, а я ушёл несолоно хлебавши, ещё больше укрепившись во мнении, что дело ох как нечисто! Жаль, что Энка упустила Фронтона. Сгонял бы сейчас к Бандароху, может, ему известно про камень…

Эх, и осёл же я сехальский! Сегодня же понедельник! Я имел право вовсе не писать! Ну, ладно, будем считать, что это за субботу.

1 мера сушеного гороха

2 меры воды

Варить, покуда не разлезется. Солить когда почти готово.

Добавить полмеры толчёного аполидийского ореха

Добавить перец, шафран, кориандр, имбирь, так чтобы жгло.

Под конец положить тёртый чеснок.

Поедать не как кашу, а со свежей лепёшкой.

Силы Стихий! Этого только не хватало! Выучили грамоте на свою голову!!!

Это Ильза услышала на рынке рецепт сехальского блюда, прибежала домой и записала на первом, что попалось под руку – на моём дневнике! Ещё и кляксу поставила! Можно подумать, у нас в доме другой бумаги нет!

Энка говорит: «Сам виноват. Не бросай, где попало». Почему существа часто склонны осуждать других именно за то, чем грешат сами?

Между прочим, Меридит этого есть не станет, она не выносит чеснок. А я стану. Особенно со свежей лепёшкой, судя по запаху, она уже испеклась.

Наша Ильза удивительно вкусно готовит. Интересно, почему из одних и тех же исходных компонентов у неё получается божественное яство, а у меня или Меридит – сущая отрава? Ведь если ставить химический опыт, результат всегда одинаков, независимо, кто его проводит – профессор Донаван, я, или даже студент-первокурсник, если он потрудится ничего не перепутать. Наверное, в кулинарии, и вправду, есть нечто божественное. Это искусство, а не просто процесс…

Да-а, вот если у меня процесс и дальше так пойдёт, пожалуй, я скоро превращусь в настоящего философа и стану писать трактаты. Может быть, профессор Донаван хочет именно этого?